— Группа Галианоса. Сидите здесь и ждите остальных, а я к ним.

— Я с тобой! — вскинулась Нора. — Там МОИ дети.

Михель глянул на решительно настроенную гномку и понял, что отговаривать бесполезно.

Оборотни ходят собственными дорогами. Им, чтобы скользить по кромке сумрачных грёз и реальности, в разы сокращая путь, даже ипостась менять не всегда требуется. Нора Тальроуз оборотнем не была, но за свою долгую жизнь успела научиться многому. Сил ей требовалось потратить куда больше, чем Михелю, однако это совсем не помешало обеспокоенной учительнице проследовать за Бэром по призрачной дороге.

Аннэль, Иван и Галианос медленно пятились от ведьминого круга. Деревья внутри него быстро чернели, словно сгорая в невидимом пламени и одно за другим осыпались легчайшим серым пеплом. Жутковатое сияние, охватившее камни, стало уже почти нестерпимым для глаз, но отвернуться казалось невозможным. Слишком ужасающее и завораживающее зрелище разворачивалось перед растерянными подростками.

Когда погибло последнее дерево, пламя погасло и наступило обманчивое спокойствие. Ни шевеления, ни ветерка, ни единого звука. Даже лесная живность по всей округе либо разбежалась, либо попряталась. Галианос никогда не слышал в лесу такой тишины. Абсолютной, жуткой, обволакивающей. Паренёк поёжился и отступил ещё на несколько шагов, потянув за собой Ивана с Аннелью.

Освобождённый от растительности круг оказался неожиданно большим, даже огромным. На занятиях говорили, средний диаметр ведьминого круга — пара метров, Галианос точно помнил. Этот был раз в десять больше да и не похож на круги, о которых рассказывал учитель. Если разобраться, он вообще ни на что не был похож. Они такого не проходили!

Внезапно пепел в центре образовавшейся площадки взвился в воздух, закручиваясь небольшим смерчиком. При полном безветрии! Юный друид вздрогнул и в его руках с шипением и треском забилась молния.

Маленьким смерч оставался очень недолго. Пыльная воронка росла, крутясь всё быстрее, становясь всё выше и шире. Аннель она напомнила экзотическую змею, виденную как-то раз в зоологическом саду. Та точно так же покачивалась, поднимаясь повыше, принюхиваясь и выбирая жертву. Аннель и сама была хищником, так что молниеносный бросок, которым змея схватила упитанную мышь, оценила. Ассоциация девочке не понравилась. Кто знает, что может случиться, если ЭТО на них бросится.

Хорошо, что парни во все глаза следили за неведомой опасностью. На милую маленькую девочку Аннель, инстинктивно приготовившаяся к обороне, больше не походила. Глаза её пылали алым, клыки обнажились. В пальцах девочки неизвестно откуда возник отточенный стилет. Что бы там ни было, а слопать себя, как какую-то мышь, она не позволит!

Иван даже не заметил, когда в его руках снова оказался дрын, которым он приласкал мишку. Не отрывая взгляда от крутящегося пепла, парень машинально обдирал мешающие ветки. Оружие, может, и не идеальное, но за неимением лучшего…

Зато когда руки заняты чем-то увесистым, меньше риска опозориться, обернувшись. Ваня как никогда жалел, что ему досталась такая жалкая вторая ипостась. Вот был бы он тигром…

Ничего. Обойдётся без клыков с когтями. Ещё и получше справится.

Вот такими их и застали мастер Бэр и Нора. К их прибытию смерч окончательно сформировался в огромную змею. Пепельный змей успел отрастить клыкастую пасть, злобные маленькие глазки и рудиментарные крылышки.

Нора Тальроуз всегда придерживалась мнения, что при детях матом ругаться нельзя. Даже если очень хочется. В этот раз хотелось особенно сильно и Нора, ещё не совсем отдышавшаяся от пробежки, всё же не выдержала.

— Грых шманах авесалох!

— Это на каковском? — изумился Михель, забыв выругаться сам.

— На древнекуроблондском, — неохотно призналась гномка. — Специально когда-то выучила.

Начавшуюся филологическую дискуссию прервал резкий звук, похожий на многократно усиленный хлопок. За время короткого разговора змей определился с подходящей добычей и, раззявив бездонную пасть, кинулся на Галианоса.

Кинуться-то он кинулся, но не допрыгнул. Или не долетел?

Багровый свет от окруживших пепельную поляну камней, как ни странно, оказался вполне материальной преградой. В неё-то змей с размаху и вмазался, вызвав тот самый оглушительный звук. Бесконечно удивлённые глаза рептилии свелись в кучку, а морда, расплющившаяся о преграду, рассыпалась. Почти сразу змеюга собралась вновь, оскорблённо взревела и с яростной решимостью бросилась на световой барьер. Ровно с тем же результатом.

Опять собравшийся из пепла змей помотал головой, отодвинулся подальше и, набрав скорость повыше, снова таранил препятствие.

— Ну-с, молодые люди, чем это вы тут занимаетесь? — громко поинтересовалась Нора, после пятой попытки змея убедившись, что опасности тот не представляет.

Завороженно наблюдающие за чудовищем ученики разом вздрогнули и обернулись.

— Мистрис Тальроуз? Мастер?

— И чему ты так удивляешься, Галианос? — проворчал мастер Бэр. — Помощь ведь сам вызывал.

Многоопытный охотник продолжал отслеживать попытки рептилии, одновременно общаясь с адептом. Из-за рассеянного внимания получалось немного высокомерно и друид невольно втянул голову в плечи. Парень ещё не знал, в чём именно виноват, но в том, что виноват уже не сомневался.

— Так как это всё понимать, адепт? — мастер просто пытался разобраться, но был при этом настолько грозен, что бедный друид потерял дар речи. И пока судорожно его искал, допрос прервал высокий, немного жеманный голосок.

— Вы что творите, изверги?!

Молодая женщина изрядного роста в голубом платье и изящной сине-белой шляпке, возникшая в круге, ловко плеснула из кувшина на распалённого змея. Тот мгновенно сменил окраску. Пепельная шкура залоснилась чернотой, на которой расплывалась радужная маслянистая плёнка.

— Кетцалькоатьль, фу! Не трогай каку! А вы! Вы!.. — обратилась она уже к сгрудившимся по ту сторону барьера магам, — Я вас запомнила! Я на вас в суд подам! Я вам покажу, как мучить реликтовую зверюшку! Кетци, малыш, пойдём к папочке.

Дама и её зверюшка подёрнулись голубой дымкой и исчезли, оставив свидетелей недоумённо хлопать глазами.

— Что это было? — потрясённо спросила Нора.

— Чальчиутликуэ, если не ошибаюсь, — задумчиво сказал Бэр. — И скандал она непременно устроит. Или мужа подобьёт. А если ещё и старшую жену втянет… Богиня, что тут поделаешь?

— Ты хочешь сказать?..

— Будет комиссия.

17 хмурня года 1534 от объединения Миров Треугольника

— Слышал новость? Завтра комиссия приезжает.

— Из-за меня?! — вскинулся Галианос.

— Лежать!

Возившийся с друидом целитель отдал команду столь непререкаемым тоном, что паренёк просто рухнул обратно на койку. Вполне возможно, если бы врач сказал: «летать», Галианос и эту команду бы выполнил.

Пришедшие навестить спутника Аннель и Иван тут же замолчали, отодвинувшись чуть подальше. Выгонят ещё.

— Доктор, ну когда меня уже выпустят? — заныл друид, метнув на бывших подопечных уничижительный взгляд. — Я же абсолютно здоров!

— Кто тут здоров, решаю я, — наставительно ответил доктор. — Ещё несколько совсем маленьких анализов…

— Да вы и так уже у меня половину крови выкачали! Вамп… — Галианос запнулся, оглянулся на Аннель и тут же перестроился. — Изверги!

— Будешь стонать, назначу дополнительные процедуры, — полюбовавшись на скисшего пациента, врач успокоительно похлопал его по плечу. — Да ладно тебе. Лежишь, не тужишь. Задания тебе приносят, фрукты тоже.

— Да не могу я уже лежать! Ну вы-ы-ыпустите, а! Я на все-все процедуры приходить буду. И на анализы.

— Не выпустим. Пока не поймём, отчего твоя кровь вдруг сработала, как активатор, не можем. Вдруг ты где порежешься или коленку расшибёшь? У нас в штате с демонологами туговато.

— А разве этот… Кетци — демон? — удивилась Аннель.