Но вернемся непосредственно к путешествию. Собиралась я долго и тщательно, чего обычно за мной не водится. Но на сей раз я решила побить все рекорды и постараться взять с собой все, что мне могло бы пригодиться. Увы, как выяснилось позднее, это было просто невозможно. Может быть, и есть такие люди, которым удается такое провернуть, но только не мне. Но в тот момент я была уверена, что прихватила с собой решительно все и гордилась собственной предусмотрительностью. Для Лэйси взяла четыре пачки сухого корма, хотя он относится к такой пище презрительно и ест ее лишь тогда, когда ничего другого поблизости нет. Ест исключительно потому, чтобы не умереть с голоду. Впрочем, я его понимаю. Сухой корм — такая гадость. Бедные кошки, что с ними делают для того, чтобы они с блаженным выражением на морде пожирали его в рекламных роликах! Наверное, их не кормили неделю, не меньше.

С величайшим трудом я отволокла свои внушительные сумки и запихала их в багажник, для чего мне пришлось приложить недюжинные усилия. Я даже вспотела немного. Пыхтя, я кое-как закрыла крышку багажника и перевела дух. Вау, кажется, в моем доме осталось немного вещей.

Заперев входную дверь, я плюхнулась на сиденье машины и уже хотела завести мотор, но тут зазвонил мобильник. Недоумевая, кто бы это мог быть, я вытащила его и посмотрела на дисплей. Так и есть. Стюарт.

— Привет, Ван, — услышала я, — можно тебя поздравить? Я слышал, ты вновь наводнила читательский рынок своими слезодавильными книжками.

— Если б ты удосужился прочесть хотя бы одну из них, Стю, — внушительно произнесла я, — то узнал бы, что мои читатели плачут исключительно от смеха. Иного способа давить слезу я не знаю.

— Зато зная тебя, я в этом не сомневаюсь. Ладно, нужно сделать одолжение для родной сестры. Прихвати один экземплярчик, для Лоретты.

— У меня всегда наготове сразу штук пять.

— Для автографов? — захихикал он.

— Для ехидных родственников и знакомых.

Стю еще больше развеселился. А до меня дошло то, что он сказал совсем недавно.

— Ты хочешь, чтобы я приехала в гости?

— Естественно. Мы с тобой не виделись уже лет десять.

— Ты ври да не завирайся. Прошло всего каких-нибудь два месяца.

— А такое впечатление, что десять лет. Тебе сейчас все равно нечем заняться, так почему бы и не навестить брошенного брата?

— Ошибаешься, дорогой братец. Я как раз очень занята. Но в гости, конечно, заеду, мне все равно по пути.

— Ты куда-то едешь?

— Да, — гордо отозвалась я.

— Куда?

— Определенного маршрута я тебе не назову. Просто решила немного развеяться, иначе я просто закисну от скуки.

— О, — вдруг воскликнул он, — значит, с тобой твой боевой товарищ? Лэйси?

— Как ты догадался?

— Озарило. Ладно, вези, но учти, я надену бронежилет.

— Лэйси никогда не обижает моих родственников, — обиделась я за своего питомца.

— Конечно. Я еще помню, как он отделал Пита.

— Пит — вовсе не родственник.

— Он — мой приятель. А теперь он не подходит к моему дому ближе, чем на два километра, если знает, что ты приедешь в гости.

Я презрительно фыркнула.

— Ладно, — прервал Стю свои сетования, — когда тебя ждать?

— Часа через два, — прикинула я, глянув на часы.

— Угу, — согласился он, — так мы тебя ждем к ужину. Пока.

Я отключилась и сунула телефон в карман. После чего обернулась и облокотившись о спинку кресла, посмотрела на своего боевого товарища.

Лэйси уже был в машине, выбрав себе самое удобное местечко. Он развалился на заднем сиденье, вытянувшись так, что там вряд ли смог бы поместиться кто-то еще. Правда, кое-то там все-таки поместился. Приглядевшись, я обнаружила рядом с ним придушенную мышь. Провиант в дорогу. Лэйси питал пристрастие к простой, здоровой пище. И зачем я беру с собой сухой корм?

— Фу, Лэйси, — скривилась я, — это обязательно держать прямо перед моим носом?

Лэйси в ответ взял мышь в зубы, спрыгнул на пол и вскоре вернулся на место, такой невозмутимый и гордый, словно персидский шейх. Мышь он, разумеется, спрятал под сиденьем.

— Главное, не ешь ее на моих глазах, — предупредила я его и развернулась, поворачивая ключ в замке зажигания.

Никаких иллюзий относительно этого я не питала. Лэйси, конечно, не водрузит ее на приборную доску с целью продемонстрировать мне свой здоровый аппетит, хотя от такого пакостного кота всего можно ожидать. Нет, он съест ее за моей спиной, но как он ее будет есть! Ручаюсь, у вас пропадет аппетит на много часов вперед. Все эти хрусты и чавканья, причмокивания и урчание. В общем, удовольствие еще то.

Закурив сигарету, я крепко взялась за руль. Что ж, поехали. Не успела я выехать за ворота, как из соседнего дома показалась Черри, моя соседка, которой я всегда оставляю ключи для того, чтобы она поливала мои цветы и следила за порядком. Впрочем, она сама так поступает, если уезжает куда-нибудь. Ничего не поделаешь, женская солидарность.

— Счастливого пути! — помахала она мне рукой.

Я помахала ей в ответ.

— Сделай одолжение, Черри, не забудь про цветочки! — прокричала я в опущенное окно.

Она показала рукой, что все будет о'кэй и сделала знак, чтобы я проваливала. И я свалила с сознанием выполненного долга.

Вспомнив про ремень, про который вечно забывала, я пристегнула его и включила музыку погромче. Есть у меня такая слабость, люблю в машине слушать музыку, из тех, которая потяжелее. Особенно это круто смотрится на светофорах, когда моя тачка просто подпрыгивает от мощных звуков, а все остальные автолюбители пялятся из окон. А если при этом на тебе темные очки, а в руке дымящаяся сигарета, то ты смахиваешь на героя какого-нибудь голливудского фильма.

Одним немаловажным фактором было то, что из-за музыки я не слышала хруста мышиных костей, за которые принялся Лэйси как раз тогда, когда я выехала на шоссе. Итак, сперва навестим родного брата, отдадим долг, а уж потом — по родным просторам. От предвкушения я надавила на газ, увеличив скорость до пределов допустимой. Это еще одна моя слабость. Если уж я сижу за рулем, то гоняю на больших скоростях. Пассажиры от таких вывертов синеют и вжимаются в сиденья. А уж про то, что они всегда пристегиваются, я уже не говорю.

Окончив трапезу, Лэйси одним прыжком перебрался на переднее сиденье и устроился на верхней спинке. Он обожает это место, отсюда открывается замечательный обзор. Лэйси держит все в поле своего зрения, да и его самого прекрасно видно.

Мой брат Стю жил в Лондоне в огромной квартире вместе с женой Лореттой, сыном Марком и мощным догом по кличке Пэт. Лэйси был с ним в осторожной дружбе. Сейчас поясню, что это значит. Они оба хорошо понимали, что их противник является довольно опасным врагом в случае, если они сцепятся. И исход схватки предугадать трудно. Конечно, Пэт — большая собака с огромными клыками, но у Лэйси обширный опыт в общении с представителями псовых. Я была свидетельницей того, как достаточно большие собаки с поскуливанием и воем убегали от моего разгневанного любимца. А вот им до сих пор еще ни разу не удалось его поймать. Вот именно поэтому Пэт и Лэйси обходят друг друга стороной.

С женой Стю Лореттой мы тоже были в осторожной дружбе. Бывает так, что у людей с первого взгляда возникает стойкая неприязнь, которая со временем не исчезает, а только крепнет. Так вот, у нас был именно этот случай. Причину назвать трудно. Мы просто невзлюбили друг друга с самого начала. Ей во мне не нравилось решительно все, начиная от внешности и заканчивая мои пристрастиями и привязанностями. В свою очередь я отвечала ей тем же. К примеру, у Лоретты была одна странная мания, которая, впрочем, есть у девяти из десяти женщин. Догадайтесь, какая. Разумеется, диета. Она постоянно сидела на диете, все двенадцать месяцев в году, панически боясь поправиться даже на один грамм. Я понимаю, если б она была толстой или хотя бы пухленькой. Но нет, Лоретта тощая, как полудохлая газель, ее унесет порывом ветра или смоет потоком воды. Я на месте Стю все время опасалась бы, как бы ее не утянуло в слив ванны. Самым любимым ее занятием было вертеться перед зеркалом, оглаживая свои тощие бока и приговаривая: «Господи, какая я толстая! Ужасно! Кошмар! Ужас! Пойду повешусь! Впрочем, такую лошадь не выдержит ни одна веревка». И тому подобное в том же духе. Лоретта постоянно в поисках какой-нибудь новой диеты поэффективнее. И подруги у нее такие же озабоченные. Любимая тема для обсуждения у них — это что они сделали для того, чтоб сбросить пару килограммов и хвастаться друг перед другом впалыми животами и тощей задницей. Я как-то присутствовала при одном из таких разговоров и со свойственной мне неугомонностью посоветовала им новый способ сбрасывания килограммов. Я сказала, что так как у них нет практически никакой жировой прослойки, то единственное, что им останется — это обзавестись циркулярной пилой для того, чтобы отполировать свой скелет. Честное слово, никогда еще не видела на лицах людей такого ошеломленного выражения, которое очень скоро сменилось злостью. После этого случая Лоретта невзлюбила меня еще сильнее, чем это возможно. Но на людях мы ведем себя просто идеально. Милые улыбочки, поцелуйчики и сюсюканье, что-то вроде: «О дорогая, как ты похудела! Ты замечательно выглядишь!» и тому подобное.