Виталий всё это время был на кухне. Пока Нина спала, я пошёл к нему. Он сидел за столом с потерянным взглядом. Но вышел из мыслей, посмотрел на меня и сказал:

- Слушай, я сейчас ухожу. Очень нужное дело. Еда есть, чай приготовишь. Если Нина через час не проснется, то буди её сам. Она мало ест сейчас. Уговори её. Только понежнее уговаривай, чтобы она совсем не отказалась от еды. Я через часа два буду здесь.

- Конечно! Не переживай. Сделаю всё, что нужно. Но скажи, из-за чего Алла Романовна умерла?..

- Из-за Аньки. Они поссорились с Аллой Романовной. Анька из дому ушла. И всю эту неделю мы вообще ничего о ней не знаем. Сердце-то слабое у неё было… Вот и не выдержало. Как только Нина не успокаивала её, что Аня одумается и вернется, Та старалась верить в это, но... Позавчера её не стало. Нина, когда осознала конец, закричала так громко, что я всё понял, находясь у себя в квартире… Нина не могла поверить в случившееся. На похоронах сама почти мертвая была. Я не знаю, что дальше. Только ухаживать за ней и молиться.

- Ты прав…

Виталий ушёл, а я сидел в комнате у Нины, следя за её состоянием.

«Как быстро меняется лицо человека... Одна неделя, столько переживаний, столько страха, обид для Нины, что я не могу представить, как она всё это переносила и сколько ещё будет в таком состоянии. Потухшие глаза, впалые щеки. Побитая душа… А в это время равнодушная Аня гуляет с одним из своих дружков. Нина не зря тогда сказала ей, что Антон ей дороже всех. Как она была права!.. Они такие разные… Будто из двух разных семей, от разных матерей. Аня характером не вышла, или её сильно избаловали, потакая всем её причудам. А Нина способна на всё; отдаётся человеку полностью. Душа у неё любящая, приветливая, заботливая. Вот как страдает человек с добрым сердцем, совершенно не похожим на камень в железных тисках вместо сердца у Ани» - так сидел я и думал, всё больше всматриваясь в дорогие черты лица. Они стали немного резче, но не потеряли искренности.

Прошёл час после ухода Виталия. Я стал понемногу будить Нину. Она открыла глаза и посмотрела на меня так удивленно, как будто не знала, что я у неё дома. Приподнимаясь, она начала что-то шептать, но я так ничего и не разобрал, потому что слова её переплетались. Я пытался уложить её обратно, он она сопротивлялась. Скоро она закричала моё имя, глаза её наполнились таким ужасом, что я испугался.

- Что с тобой? – кричал я, держа её за руки.

- Мои ноги!..

Только она это сказала, как обе ноги её застыли в судороге. Я не знал, что делать. Страшно стало, что не могу ей помочь. Вспомнил, как мама меня учила, что при судорогах надо колоть спазмированный участок. Начал пальцами разрабатывать ноги, но это не размягчало мышц.

- Нина, я сейчас наберу тёплой воды в тазик. Ты туда ноги опустишь. Хорошо?

Набрав в ванной воду в таз, я быстро перенёс Нину и усадил на деревянную решетку. Поначалу поддерживал её, потому что ей трудно было сидеть, ни на что не опираясь. Подержав ноги в воде 5 минут, Нина успокоилась и сказала, что всё прошло. У меня с души камень упал.

Я спросил Нину о еде. Она, словно не услышала меня. Я начал более настойчиво уговаривать. Тогда она кивнула мне в ответ. Я отнёс её обратно на кровать и принёс в комнату еду. Когда стал её кормить, она отобрала у меня ложку и сказала, что пока в состоянии есть сама. Перекус оказался совсем непродолжительным. Нина снова впала в задумчивость. Я взял тарелки, чтобы отнести их на кухню, но Нина остановила меня рукой. Она пристально смотрела мне в глаза каким-то непонятным взглядом. Я в свою очередь рассматривал её лицо.

- Ты пытаешься узнать, о чём я думаю? Мне самой непонятны мои мысли. Но они меня мучают…

- Я с тобой. Мы переживём это постепенно.

Лицо Нины стало мрачным. В глазах была ирония.

- Мне нужна жажда жизни. Только она меня вытянет… Я чувствую, как она пытается вернуться ко мне. У неё тёплая рука.

- Не отпускай её. Ты нужна здесь... Хватает равнодушных и злых людей. А ты не такая. Не хочу показаться эгоистом, но, если тебя не будет, для меня всё уйдёт…

- Да. Я должна жить. И никто нам не приготовил лёгкую жизнь… Спасибо, что ты со мной. С тобой я встану на ноги…

- Молодец!!! Ты наберешься сил и продолжишь путь, - сказал я, скрывая улыбку, потому что боялся, что Нине она сейчас не понравится.

Она кивнула и положила голову мне на плечо. Я обнял её, и мы сидели так до ночи, пока Нина опять не заснула. Теперь я с бережностью охранял её короткие сны, полные пустоты и потерянности.»

Неделю я выхаживал Нину. К нам часто заходил Виталий. За это время у Нины только два раза было совсем подавленное состояние, когда ей ничего не хотелось. В разговорах часто проскальзывала горечь, страх. Я понимал, что такое горе быстро не отпускает…

После этой недели Нина вышла на учёбу. Она больше не могла сидеть дома, без конца находиться в комнате мамы, мыслями возвращаясь в мирные дни, когда Алла Романовна была рядом с ней. Часто я видел, как она скрывает слёзы от меня.

Нина теперь ушла в учёбу с головой. Допоздна засиживалась с заданиями. Она заканчивала 5 курс. Её ждали экзамены и различные работы перед выпуском. Готовиться было трудно. Но труд утомлял её настолько, что казался ей спасательным кругом, за который хватаешься, потерпев кораблекрушение. Сам я после окончания института в 2001 году преподавал философию.

И все эти годы ждал, пока Нина закончит учиться, чтобы мы сразу поженились. Уже не мог думать, сколько же можно жить раздельно и скучать по друг дружке, когда ничего не мешает быть вместе.

Моя мама ещё на первом году моего знакомства с Ниной, сказала, чтобы я долго не раздумывал и делал ей предложение. Между ними сразу появились тёплые отношения. И я не был удивлен, потому что Нина не может не понравится. Она быстро завоёвывает доверие, иногда совершенно нечаянно, непроизвольно. Когда я познакомил мою маму с Ниной, мама увела Нину в свою комнату. Они говорили около часа. Вышли обе довольные. Нина улыбалась. Мама вопрошала меня взглядом: «Где ты её нашёл? Она такая хорошая!». Пока они там болтали, я места себе не находил, всё думал, как всё закончится. Я знал, что мама Нине гадостей никаких не наговорит, потому что она добрая, справедливая и понимающая. Тем более, Нине не за что было говорить что-то плохое.

Как видно, мои опасения, и вправду, были напрасны.»

Наконец закончилась учёба Нины. Она всё сдала довольно хорошо. Ещё бы, столько промучиться, забывая обо всём на свете. Теперь она отдыхала после потери стольких ночей и дней. Потихоньку восстанавливала нервы.

20 июня я позвонил ей и предложил придти ко мне. Именно в этот день я собирался спросить, будет ли она моей женой. Я набрал её номер. Но к телефону подошла Анна. Я был очень удивлен, потому что она так и не появилась дома после смерти матери. И мы с Ниной даже не надеялись, что она захочет покинуть своего Антона или другого дружка, чтобы вернуться. И вдруг я слышу её голос! Моё удивление перешло в страх за Нину, потому что Аня могла её довести и огорчить. Я попросил её позвать Нину к телефону.

- Привет, Костя.

- Привет, моя хорошая. А когда Аня вернулась?

- Вчера.

- Ясно. Приходи сегодня к нам. Мы с мамой тебя ждём. Она очень хочет тебя видеть. А ещё сильнее этого хочу я. Придёшь?

- Да. К пяти. Нормально?

- Конечно. Ждём!

- Пока, мой скучающий.

- До встречи, солнышко!

До семи часов вечера мы сидели втроём за столом. А потом я взглядом и кивком попросил маму уйти к соседке. Она ушла, я же стал настраиваться на разговор с Ниной.

- Я пригласил тебя не только для того, чтобы мы посидели и поболтали. Главное – не это. Я хотел спросить тебя об очень важном. Нина, - я достал кольцо в футляре, - ты станешь моей женой?

Нина испуганно на меня посмотрела, но быстро спрятала свои эмоции. Она молчала. Молчание не нравилось мне больше ответа «Нет». Нина закрыла глаза и не двигалась.