Глава 11 Секретная: Тайное оружие

Глава 11 Секретная: Тайное оружие

Академия жила своей жизнью, а Мира на несколько дней стала ее сенсацией. Ее кубок – для чего за третье место давать кубок? - поставили в большой стеклянный шкаф в фойе учреждения. Видимо, Рихтеру надоело, что награды студентов вываливаются из его шкафа при открытии, поэтому в коридоры летом поставили несколько витрин для демонстрации достижений студентов и преподавателей.

Мире же хотелось покоя и уединения, и чтобы завтра был не вторник, а сразу воскресенье, когда возвращается След.

Андрей был весьма сдержан, относился к ней почти по-прежнему. Почти, потому что часто она ловила на себе его долгий задумчивый взгляд. Он упорно продолжал готовить ее к путешествиям в другие миры, скрывая это под выполнением индивидуального учебного плана.

Мира уже приличное время могла держать портал, профессор Лакомб начал с ней углубленное изучение артефакторики, мисс Шарлотта работала с ее даром предвидения. Дар был, но требовал развития. Начертание Мира штудировала самостоятельно, но получала много консультаций у Орлова-Вышевлавцева. С госпожой Такаяма изучала способы взаимодействия со сложными сущностями, способами защиты от них. Самое интересное, что студентка прекрасно со всем справлялась, чем вызывала приятное недоумение у преподавателей.

И конечно, Мира очень много времени приводила в боевом зале, после занятий с Медведем Рихтер дополнительно обучал ее рукопашному бою, владению оружием. Из-за столь напряженного графика обучения девушка приходила в общежитие уставшей, времени на печальные мысли почти не оставалось. Спасибо Андрею.

В общежитии они мало разговаривали, вместе не играли на рояле, потому, что к инструменту не стоит подходить в таком подавленном состоянии.

Часто Мира крутила в руках зеленую шкатулку из своего детства. Как же она все-таки открывается?

Особенно тяжело было по ночам. Если днем наваливались дела Академии, то ночью Андрея одолевали мысли, они были такими разными, но настойчивыми, что сон просто не шел. Миру он нагрузил учебой, чтобы времени на другое не оставалось, чтобы спала хорошо. В своей кровати. Это помогло только в первую ночь.

На вторую ночь она как мышка юркнула в его комнату (часть стены между их комнатами он восстановил), по дыханию поняла, что он не спит, и забралась к нему в кровать. Его руки сами потянулись ее обнимать, а губы до боли хотели почувствовать ее горячую кожу и прохладные губы. Но Рихтер честно пытался облагоразумить обоих, предлагая все-таки дождаться воскресенья. Вдруг они оба будут сожалеть о содеянном. В свете всего открывшегося…

- Ты сейчас видишь сон. Я тебе снюсь, - уверенно заявила она и не дала больше сказать ни слова.

И тогда он понял, что очень скучал по своей девочке. Так было каждую ночь. Когда становилось темно, Мира прибегала к нему с горячим от слез лицом и вкусными, искусанными, распухшими губами. А он делал вид, что помогает ей, на самом деле наслаждался ею, как страждущий в пустыне глотком прохладной воды. Ночью можно было представить, что они не знают, что на них лежит это чертово плетение соединения.

Так пришла пятница. Казалось бы, радуйся, скоро возвращается Илья, снимет заклинание, все прояснится. Но Андрей стал понимать, что на самом деле боится снятия плетения. А если она его не любит на самом деле? Или он ее? А если они и не захотят видеть друг друга после этого? А его многолетний сон о Мире в роли феи – это только проявление действия плетения? Сон, который определил последние несколько лет его жизни (в том числе его нахождение в ГАМ), был на самом деле пустышкой?

Становилось страшно. И он делал непозволительные вещи: срывался на окружающих, Розу вообще отправил на другой конец страны, чтобы не раздражала, Миру в стенах Академии тоже видеть не мог, много курил. А в пятницу стал бояться воскресенья и того, что оно могло принести с собой.

Понурый и злой (потому что видел, как в обед Мира сидела в столовой с новым студентом, а тот перед ней хвост распустил) пришел в общежитие, но ввалился не в свою комнату, а к ней.

По звукам из ванной стало понятно, что она принимает душ. Недолго думая, зашел к ней в кабинку прямо в костюме, мгновенно промокнул. Она от неожиданности прижалась к стене и смотрела на него широко открытыми глазами.

Как же он ее любит! Ноги сами подогнулись, и он встал перед ней на колени, не в силах больше совладать с собой. Надеялся, что она все поймет. И она поняла.

- Девочка моя, - простонал сдавленно.

- Андрей! – вскрикнула Мира, прижалась к нему, он же схватил ее как в тиски. – Все будет хорошо, мой хороший. Не мучь себя.

А сама проворно стягивает с него одежду и убирает волосы с его лба. Такой близости у них еще не было, печальной, неторопливой и горячей одновременно.

Она, проявив женскую мудрость, увела их обоих в домик в Предгорье (домик был летний, поэтому в осенние холода они уютно грелись под одеялами) и всю субботу не позволяла говорить о воскресенье, заставляя его замолчать самым приятным из всех возможных способов – целовала.

Утром воскресенья Мира не хотела открывать глаза, в тайне надеясь, что новый день все еще не наступил.

- Вставай, чудовище, - Андрей присел на кровать рядом с ней.

- Давай не будем никуда уходить отсюда, - смалодушничала она.

- Все это время ты была сильной за нас двоих. А сейчас? – удивился он.

- А сейчас я хочу обнимать тебя, - и уткнулась ему в колени, пряча накатывающие слезы.

Ее гладили по спине и голове и приговаривали, что горькая правда для них обоих будет лучше, чем сладкая ложь.

- Ты же магерик, - укоризненно произнесла она.

- Звучит как обвинение. Да, я магерик. Что ты хочешь этим сказать?

- Помоги в нашей ситуации.

- Если бы только мог…

- Я думала, что магерики – это супермены среди магов.

- Быть магериком – значит проводить разные виды энергии и уметь плести практически любые заклинания. Но не одновременно. Я словно слышу все ноты, но не могу повторить их тут же, как умеют маги с одной-двумя специализациями. Они всегда настроены на эти ноты. Мне же для настройки, или если хочешь перестройки, нужно время.

- Говоришь так, словно тебе это не помогает, а мешает.

- Так и есть. Я был зол на себя, потому что летом не почувствовал твоего появления раньше Монаха. В тот момент я был сосредоточен только на твоем физическом состоянии, опасаясь ухудшения. Постоянно сканировал тебя. И не мог, как он, слышать твои мысли, пока не настроился на этот навык.

- Но ты все-таки смог. И хорошо, что я не магерик.

- Не будь так скоропалительна. После случая на Источнике трое из присутствующих почувствовали улучшение своих магических способностей.

- То есть все, кроме нас с тобой?

- Ну, я уже супермен среди магов. А ты у нас темная лошадка, все продолжаешь поражать своими успехами.

Несмотря на эту, казалось бы, беззаботную беседу, завтракать не стали. Обоим от волнения кусок в горло не лез. Рихтер повел ее не к Следу домой, как она рассчитывала, а к многоэтажке, которая находилась неподалеку от Академии на площади Свободы и среди горожан называлась свечкой.

- Я купил тут квартиру, - объяснил он, впуская ее в новый светлый подъезд.

Они поднялись на самый верхний этаж, совершенно новая квартира. Из мебели только большой серый диван в гостиной, на окнах жалюзи.

- Когда ты ее купил?

- Когда ты сказала «да».

- Для чего?

- Чтобы в этом городе у нас с тобой было место для уединения. - Он был прав. Общежитие – это все-таки общежитие. - Кроме того, дом в Предгорье летний. А летающие псы уже устроились.

- А это для чего? – она указала на пачку документов на кухонном столе, в том числе загранпаспорт, визы для разных стран, на ее имя. Тут же лежал комплект ключей, видимо от квартиры, и несколько пластиковых карт тоже на ее имя.

- Деньги дают свободу. Почему бы этим не воспользоваться?

- Нет. Почему на мое имя? Все это. Что это?

- Документы на имущество, финансовые бумаги, - он замолчал. – Я был бы рад разделить с тобой свое богатство. Хотя и понимаю, что и без него я дорог тебе.

Почему-то эти находки заставили ее расклеиться. Ведь держалась же! Держалась!

- Андрей, - слезным голосом произнесла она, - мне страшно…