Турон произнес слово «попозже» таким тоном, что мягкое место мое уже начало болеть.

Так, надо взять себя в руки и встретить наказание как мужчина.

– А рассказывать уже нечего. Когда я волка убил, она увидела, что я не король, и совсем с катушек слетела.

– С чего слетела? – Барус наконец-то включился в разговор, да и у остальных глаза были размером с железный рубль.

– Ну, это такое выражение в моем мире. Значит, что человек совсем с ума сошел. Перестал адекватно воспринимать окружающее. Так вот, она метнула в меня огненным заклятием, а я в нее ножом. И ведь даже не был уверен, что попал.

– Попал, попал, не переживай. Что дальше?

– А дальше, Ваше Величество, я пытался выбраться из огня. Потом Ваши придворные подоспели, а остальное Вы знаете лучше меня. Кстати, а сколько я провалялся в отключке?

Король фыркнул:

– Эти твои слова странные и до смешного глупые. В отключке. Надо же.

К смеху короля присоединился Барус, а Иргим – добрая душа, принялся меня просвещать.

– Больше суток ты находился в магическом эликсире, как говорится, замоченным по уши. Потом, когда твое звериное тело восстановилось после ожогов, я влил в тебя немного энергии, и ты проспал еще десять часов. Сейчас утро второго дня после охоты. Поскольку кабинет короля – одна из немногих комнат, куда строжайше запрещен вход без разрешения Его Величества, мы решили оставить тебя именно здесь, на период выздоровления.

– А то ретивые слуги давно выщипали бы твою шерсть на амулеты удачи, – добавил все еще усмехающийся оборотень.

– Чего? Какие еще амулеты?

Какая на фиг удача? Мне бы кто удачи подкинул?

А эти трое снова ржали, спасибо Миону, что хоть он был вполне серьезен, пусть глаза вон и искрятся.

– Какие амулеты? – обратился к нему, как к самому адекватному человеку в комнате.

– Понимаешь, ирбисы – очень редкие звери, даже на севере, где живут свободные стаи. Это, можно сказать, королевский клан среди оборотней. Издавна у людей считается, что встреча с таким зверем приносит удачу, а чтобы поймать эту удачу, надо вырвать у зверя клочок шерсти и сделать из нее амулет.

– Бред какой-то, – я аж передернул плечами, представив себе, как слуги пытаются из меня шерсти надрать, – хорошо, что вы в подобные глупости не верите.

Эти трое вообще взвыли от смеха, а Мион покраснел и опустил голову, пряча лицо.

Не понял? Какого они…

Требовать объяснений не понадобилось. У молодого мага на шее я заметил темный шнурок, на котором крепился тоненький пучок белой шерсти, толщиной в мизинец, перевитый золотой ниткой.

– Понятно. И откуда ты его выдрал?

– Из груди. Только я выстриг, – парень покраснел еще больше, – это более гуманно.

– Спасибо, гуманный ты мой. Ладно, будем считать, это мое извинение за порку, учиненную тебе королем.

О-пс, а вот об этом говорить не стоило. Турон сразу же вспомнил о своем обещании и попросил всех, кроме меня, покинуть кабинет. Когда же помещение опустело, мне стало совсем стремно. Турон смотрел на меня так... так... не знаю я, как можно описать его взгляд. Только мне одновременно было и холодно, и жарко. Вот уж не думал, что такое возможно.

Прочистив горло, поинтересовался:

– Пороть будете?

– Буду.

– А, можно узнать, чем?

– На этот раз сойдут розги, а следующая подобная выходка – и я применю что-то более убедительное.

Ой, как-то мне не хочется знать, что именно имел ввиду Турон под более убедительным.

– Э-м, розги – достаточно убедительный аргумент. Прямо здесь?

– Могу на городской площади, с палачом в роли наказующего.

Вот уж дудки!

– Нет-нет, Ваша кандидатура меня вполне устраивает. Просто я читал, что для подобного наказания надо лечь на лавку, а здесь лавок не наблюдается.

Согласен. Хиленькая попытка избежать наказания. Но ничего другого в голову не приходило. Не бегать же мне, в самом деле, от него по кабинету, заливаясь слезами и умоляя о пощаде? Мужчина я или кто? Ну, оборотень, да, но ведь мужского пола.

– Ничего, мой стол вполне подойдет. Сними халат и наклонись.

Я снял халат, позволяя ему упасть на пол у моих ног, с тяжелым вздохом оперся о стол так, чтобы грудь лежала на его твердой поверхности, а место для экзекуции было удобно оттопырено.

Пока я устраивался на столе, Турон достал из-за шкафа глиняную высокую вазу с десятком гибких прутьев. При взгляде на эти орудия пыток, у меня заныло пониже спины.

Кто из нас в детстве не опробовал ремень на своей пятой точке? Да практически все имели «удовольствие» познакомиться с ним, а вот розги – это был неизведанный доселе фактор. Насколько я знал, до крови ими не секли, но морщащийся от неприятных ощущений Мион так и стоял перед моими глазами.

А Турон достал один из прутьев, встряхнул его, а затем сделал широкий замах и с характерным свистом опустил прут, слава Богу, не на мою задницу. Пока.

Бли-ин! Надеюсь, хоть нравоучения не будут приложены к порке? Вот это было бы настоящей пыткой.

К счастью, король оказался не так жесток. Для начала он погладил меня по ягодицам, заставив пробежать табун мурашек вниз по спине. Чуть подвинул назад мои бедра, чтобы устроить на жестком предмете мебели поудобнее, а затем... Дюжина ударов розгой без интервалов легли на мое мягкое место, заставляя меня прикусить руку, чтобы сдержать стоны.

Черт, это оказалось больнее, чем я рассчитывал. Но зато, когда экзекуция была прекращена, и розга вернулась обратно в вазу, на мои пострадавшие половинки легло что-то холодное, невольно вырвавшее у меня стон блаженства. Только спустя пару минут я пришел в себя достаточно, чтобы понять, что это холодные ладони короля лежат на моей заднице, остужая жар на коже после наказания.

Офигеть!

Я расслабился под его руками, давая понять Турону, что согласен на все, а он... отстранился от меня и обошел стол вокруг, чтобы взять из ящика плоскую баночку.

– Лежи и не шевелись.

Как только пробка была извлечена из сосуда, в кабинете резко запахло хвоей.

– Это что?

– Лекарство. Я же не хочу, чтобы мой телохранитель завтра не смог сидеть.

– Телохранитель? Я же тиэн. Хоть и понарошку.

– Одно другому не мешает, – Турон улыбнулся, возвращаясь к моему выпоротому тылу. Его пальцы наносили на горящую кожу холодную мазь, мгновенно приносящую облегчение. Я тихо выдохнул, а потом и застонал, наслаждаясь его нежными прикосновениями. А пальцы между тем закончили наносить мазь и нырнули в ложбинку между ягодиц.

Все, я пропал. Турон прекрасно знал, как надо обращаться с этим телом. Всего несколько минут, и я уже сам стал двигаться, насаживаясь на его пальцы, стараясь шире раздвинуть ноги.

– Гор, ты ведь больше не будешь себя плохо вести? – вкрадчивый голос Турона с трудом пробивался сквозь туман в голове. Мне нужна разрядка, и я готов пообещать все, что угодно.

– Не буду.

– Будешь слушаться меня?

– Буду.

– Тогда... – пальцы исчезли, чтобы уступить место чему-то большему, – мы договоримся.

– Да-а-а!

Переводя дыхание, я лежал на диване, придавленный Туроном. Король так же тяжело дышит, как и я. Второй заход нас знатно измотал, но глупая счастливая улыбка не сходила с моих губ.

Для двоих этот диван немного тесен, но черт меня подери, если я хочу выпустить этого человека из своих рук! И ног. Вот только любопытство заставило меня открыть рот.

- Турон, я все хотел спросить, зачем тебе в парке пустыня с кактусами?

Его Величество тихо хохотнул и перевернулся на бок, все еще прижимая меня к себе.

- Это все Иргим виноват. Когда я был маленький, он стал моим учителем, вот только у меня и тогда характер был далеко не сахар. Помучавшись со мной несколько дней, он заявил, что я похож на кактус. Такой же колючий и неприступный, потому что прячу внутри мягкую и нежную сердцевину.

- Значит, ты потому и приказал насадить кактусы в парке, что они похожи на тебя? – я провел ладонью по его начавшей зарастать щетиною щеке, и мы вместе засмеялись.