Вот уже два года Никита и Владислав, друзья-студенты, снимали одну квартиру на двоих. Хоть и учились они на разных потоках, но как-то быстро сошлись и подружились, причем никакого двойного дна в их дружбе не было, хотя оба оказались людьми нетрадиционной ориентации. Встретившись на сдаче документов, они как-то сразу прониклись доверием друг к другу, а когда вышли из аудитории, Владислав предложил сходить в кафе и Никита согласился, смущаясь и запинаясь. Учитывая то, что Никита был парнем крупным, почти под два метра, при этом далеко не худосочным, его смущение показалось Владу очень… милым. Никита ему напоминал панду, игрушку-великана, с которой Владислав любил засыпать в детстве.

В кафе ребята разговорились, знакомясь. Никита Луганцов, подавший документы на автомобильно-дорожный факультет, собираясь получить специальность "проектирование и строительство автодорог", был парнем неразговорчивым, темноволосым, спортивного телосложения. Причем внимание привлекала не столько внешность Никиты, сколько его улыбка, немного смущенная, но очень обаятельная. Именно благодаря этой улыбке Влад не сразу заметил сломанный когда-то нос, а еще у Никиты были удивительные глаза цвета молочного шоколада, оттененные длинными ресницами. В остальном лицо было несколько грубоватым, с квадратным подбородком и высоким лбом.

Когда Владу все же удалось вытянуть из Луганцова некоторые факты жизни, оказалось, что новый приятель из семьи со средним достатком, несколько лет занимался борьбой, отсюда крепость тела и сломанный нос. И еще Влад вскоре понял, что Никита очень стесняется своего тела, вернее, он все время боится что-нибудь задеть и уронить, а то и разбить. При всем этом двигался он достаточно плавно, можно даже сказать, красиво, если бы не вечно сутулящиеся во время ходьбы плечи. Так парень хотел казаться ниже, чтобы не выделяться среди людей, и Влад моментально поставил диагноз: комплекс неполноценности. Нет, Влад не был психологом, просто нахватался от мамы всяких умных терминов, вот и применял их.

Самому Владиславу в жизни повезло больше. Он был сыном обеспеченных родителей, всегда получающий желаемое, и только врожденное благоразумие позволило ему не стать типичным мажором, прожигающим свою жизнь в клубах. Нет, в бары и клубы он ходил - как без этого? - но четко чувствовал свою норму и никогда не напивался до невменяемого состояния, а наркотики вообще обходил десятой дорогой. Темно-русые вьющиеся волосы, серо-синие глаза, привлекательное лицо и рост чуть выше среднего – все это делало его мечтой всех окрестных девчонок, тогда как сам Влад мечтал о крепком мужском плече рядом. В какой-то мере новый друг стал исполнением давней мечты, но… не в том смысле, в котором хотелось. Оба парня как-то интуитивно поняли, что их может связать только крепкая дружба, а не нечто большее.

Владислав, вопреки родительской воле, поступил в архитектурно-строительный университет, хотя мать мечтала, чтобы сын стал врачом, причем пластическим хирургом, а отец видел его продолжателем своего фармацевтического бизнеса. Сам же Владислав Самойлов мечтал заниматься восстановлением архитектурного наследия, так что выбрал архитектурный факультет, собираясь специализироваться на реконструкции и реставрации исторических домов и усадеб.

Тогда, в кафе, они говорили о многом, пока Никита не упомянул, что хочет снять комнату в городе, потому что в общежитии уже был и жить там не очень-то хочет.

- Я думал на работу устроиться, чтобы оплачивать жилье, а то ни условий для учебы нормальных, ни воды горячей, да и два туалета на этаж – это как-то стремно: припечет, а там очередь.

Вот тогда Влад понял, что это судьба!

- Ничего не надо. У меня квартира однокомнатная в городе, недалеко - отец позаботился, - а одному жить скучно. Я думал позже, когда познакомлюсь, кого-нибудь со своего курса пригласить, а теперь тебя приглашаю. Стол письменный, правда, один, зато диванов два, ванная и туалет раздельные, кухня небольшая, но все необходимое в ней есть. Пешком минут за двадцать до университета дойти можно, если идти спокойным шагом, а бегом - так и за десять доберешься. И вода горячая постоянно.

Предложение было настолько заманчивым, что Никита почти не раздумывал. Он, правда, и слышать не захотел, чтобы жить за счет нового друга, настояв на том, что половину квартплаты будет вносить регулярно, только на работу устроится.

Работа для него тоже быстро нашлась. Можно сказать, что Никите крупно повезло: бару, что рядом с домом, был необходим охранник-вышибала, так что парня-борца взяли не раздумывая. Работа по графику "вечер через вечер" оказалась вполне выгодна и в смысле оплаты, и в плане учебы, так что Никиту все устраивало. По крайней мере именно так он утверждал в разговорах с Владом, который повадился в смену друга наведываться к нему в бар, чтобы посидеть спокойно с бокалом пива, разглядывая местную публику.

Около полугода они жили спокойно, а потом у Влада случился срыв на почве влюбленности не в "того человека". Самойлов оказался человеком влюбчивым, хотя и не легкомысленным, он просто искал того, кто сможет оценить его по достоинству. И вот парень влюбился в великолепного представителя мужского племени, высокого и мужественного, а тот оказался убежденным гетеросексуалом. Мало того, услышав признание, мужчина так разошелся, что Никите пришлось спасать своего соседа от побоев, благо все дело происходило в том самом баре и как раз в смену Луганцова. Кто-то из очевидцев даже полицию вызвал, но к прибытию патруля в баре уже установились тишина и покой, а виновника переполоха Никита, с разрешения директора, увел домой, закончив смену на два часа раньше.

Влад тогда прорыдал до утра, жалуясь на свою судьбу, а Никита утешал как мог. Под утро, не выдержав горестных стенаний, он вдруг склонился над Владом и поцеловал его. Самойлов мгновенно умолк, ошеломленно глядя на друга, а потом сам потянулся за поцелуем. Так у них и пошло. Нет, полноценным сексом их отношения нельзя было назвать, ребята просто помогали друг другу избавиться от желания с помощью рук, а иногда и минета, но дальше этого дело никогда не шло. Оба оказались пассивами, причем стопроцентными, так что каждый из них все еще мечтал о своем единственном и неповторимом, с которым ему будет хорошо. Влад по-прежнему регулярно находил объект для влюбленности, но ему всегда катастрофически не везло, а с некоторых пор и Никита понял, что такое безответная любовь.

Стаж его работы в баре подходил к двухлетнему рубежу, когда Луганцов увидел ЕГО. Никита и сам был парнем не мелким, с широкими плечами и хорошо развитым телом - все-таки регулярные занятия спортом оказали на него свое влияние, - однако этот мужчина был на полголовы выше, при этом ни о какой неуклюжести движений и речи не шло. Он двигался плавно, словно вышедший на охоту кот, и так же, по-кошачьи лениво, оглядывал посетителей бара, а от вида его светло-синих глаз по спине Никиты пробегал холодок.

Этот темноволосый мужчина просто однажды зашел в их бар, бросив равнодушный взгляд на охрану, мнущуюся у входа, а потом прошел внутрь и занял дальний столик. Заказал довольно дорогой коктейль и чашку крепкого черного кофе, да так и просидел почти три часа, медленно попивая и отшивая всех парней и девушек, что пытались составить ему компанию.

Никита в тот вечер не мог отделаться от ощущения, что за его спиной стоит хищник. Луганцов даже ожидал, что вот-вот начнутся неприятности, но все прошло на удивление тихо, хотя обычно редкий вечер обходился без драки или скандала. Видимо, подвыпившая публика тоже чувствовала, что с этим посетителем не стоит связываться. Мужчина в тот вечер ушел сразу после полуночи. С его уходом Никита почувствовал, как сжалось сердце, словно он только что потерял что-то очень важное. Внутренний голос буквально умолял догнать, но природная робость взяла свое, и Никита остался на своем месте, с тоской глядя вслед незнакомцу.