Пока рыба жарилась, Самойлов все ковырял и ковырял многострадальную ладонь, даже кровь выступила, но упрямый шип так и остался сидеть в ранке. Он очень мешал, когда Влад орудовал ножом, нарезая салат, когда жарил следующие две рыбы, но поделать с этим Самойлов ничего не мог, а потому просто молча терпел. Когда все было готово, Влад позвал Илью ужинать и накрыл на стол на двоих, оставив порцию Никиты в сковороде, чтобы еда не сильно остыла к его приходу.

Бородин появился на кухне хмурый, что-то снова буркнул под нос, глядя на накрытый стол. Дождавшись, когда он присядет на свое место, Влад начал поворачиваться к плите, чтобы поставить чайник, но тут нога его скользнула по кафельному полу и пришлось схватиться обеими руками за стол, чтобы не упасть. Боль прошила раненую коварной рыбой руку, так что Самойлов невольно вскрикнул, а в следующее мгновение Илья был на ногах рядом с ним.

- Что случилось? Где болит? – в голосе Бородина звучала неподдельная забота, так что Влад невольно показал ему раненную ладонь.

- Вот, шип с плавника загнал.

Илья осторожно перехватил пострадавшую ладонь, кончиком указательного пальца провел по указанному месту, выискивая шип, а нащупав его, поднес ладонь к лицу и… лизнул ранку, после чего прикоснулся к чувствительной коже зубами. Первое же прикосновение Влад встретил тихим стоном, а прошедший по ладони язык вызвал такой прилив возбуждения, что Самойлов чуть не опозорился, испачкав брюки. Не в силах стоять на ногах, он привалился бедром к столу, опрокинув на пол ложку и чуть не сбив салатницу, а в следующую секунду Илья сплюнул и произнес:

- Вот и все, занозы больше нет.

Влад почти не слышал, что ему говорили: в голове шумело, сознание плыло, он только и видел, как шевелятся губы Ильи, такие близкие, манящие, такие…

Поцелуй был спонтанным, Влад ничего не планировал и не подгадывал удачный момент, а просто чуть приподнялся на цыпочках, потянувшись к чужим губами, и… все произошло само собой. На мгновение Илья замер, но испугаться того, что его оттолкнут, Самойлов не успел: чужие губы дрогнули, принимая ласку и даря ее в ответ, и Влад поплыл, не понимая и не осознавая ничего, кроме сладкого, сводящего с ума поцелуя. На мгновение ему показалось, что он сейчас упадет, теряя сознание, но сильные руки подхватили, приподняли, усаживая на твердую поверхность. Горячее тело Ильи прижалось к телу Влада, пах к паху, дыхания окончательно слились, и Самойлову было уже не до того, что там грохнуло рядом с ним и кто сдавленно простонал.

Так хорошо Владу еще никогда не было, но все же поцелуй не мог длиться вечно. В какой-то момент они отпрянули друг от друга, и Самойлов понял, что натворил: он практически соблазнил мужчину своего друга. Своего ЛУЧШЕГО и ЕДИНСТВЕННОГО друга!

- Мне… мне надо идти, - сдавленно выдавил из себя Влад, медленно сползая со стола, куда его усадил Илья. Нога задела валяющуюся на полу миску из-под салата, да и сам салат оказался вываленным на пол.

- Подожди, нам надо поговорить, - Илья прижал правой рукой левую, раненую, к груди и сделал шаг вперед, чтобы преградить дорогу, но Влад не собирался слушать, что скажет ему Бородин. Всхлипнув, Самойлов проскользнул мимо, больно ударившись боком о дверную ручку. В коридоре он тоже не задержался: схватил пиджак и кроссовки и вылетел из квартиры, не слушая крики вслед.

Сердце Влада выскакивало из груди, слезы подступали к глазам, на пороге подъезда он больно ушиб большой палец на ноге, потому что так и продолжал бежать в одних носках, но все равно не остановился. Не мог остановиться.

В свою квартиру Влад влетел не останавливаясь и, только оказавшись в комнате, понял, что дверь была открыта, хотя он точно знал, что запирал ее. Испуг холодной волной пронесся по телу, пиджак и кроссовки вывалились из рук, дыхание замерло. Влад настороженно прислушался, пытаясь определить, один ли он в квартире, и тут на кухне что-то тихо звякнуло. Испуганно сглотнув, Самойлов прокрался к двери на кухню, прихватив с собой для защиты один кроссовок, и… выдохнул от облегчения: за столом сидел Никита, медленно помешивая что-то ложкой в чашке.

- Никит, ты что здесь делаешь? – отбросив свое «оружие», Влад сел напротив друга, а когда тот поднял на него пустой взгляд, понял, что… - Ты видел?

Утвердительный кивок был едва заметен, но он был.

- Проверка была, бар закрыли, я вернулся… - договаривать дальше не было смысла, и так все было понятно.

С тихим стоном Самойлов сел на табурет и, поставив локти на стол, закрыл лицо ладонями.

- Прости, если сможешь, - пробормотал он приглушенно. – Илья ни в чем не виноват, это я… сам.

Никита качнул головой, словно отвергая слова друга, прикрыл глаза ладонью, словно их резал яркий свет, а потом сказал:

- Все так, как и должно было быть. Я знал, что он со мной ненадолго. И знаешь, даже рад, что это ты, а не какой-нибудь… - голос неожиданно сел, и Луганцов немного помолчал, а потом прокашлялся и продолжил: - Я завтра съеду, чтобы вам не мешать.

- Что? – Влад застыл, потрясенный словами друга, а потом затряс головой, отвергая такую уступчивость. – Нет-нет-нет, между нами же ничего нет, он любит тебя, а я… Это просто минутная слабость была: он мне помог, а я его за это поцеловал, и… все как-то само получилось. Честное слово. Илья… он очень любит тебя, а я… поступил подло, так что пойму, если ты не захочешь больше со мной общаться, только не бросай его. Он же мне не простит этого никогда, потому что…

- Не надо, - Никита поднял вверх открытую ладонь, останавливая быструю речь, – я уже все продумал. С тобой ему будет лучше. Ты ему подходишь больше, так что…

- Нет, не подхожу! – Влад уже сорвался на крик, в тщетной попытке достучаться до друга и остановить его, отговорив от самой страшной и роковой ошибки в жизни. – Ты волевой, сильный и подходишь ему гораздо больше, чем глупый, влюбчивый и немного смазливый парень с глупыми мечтами. Когда я исчезну из вашей жизни, он и не вспомнит обо мне, а ты…

- Нет, исчезнуть должен я. Илья - он достоин лучшего, чем неуклюжий парень, и…

- А может, вы меня спросите, чего я хочу? – голос Бородина, раздавшийся из коридора, заставил умолкнуть обоих.

Пройдя на кухню, Илья устало опустился на табурет, что, вскочив, подставил ему Никита, а потом потер ноющую после ранения руку и посмотрел на обоих парней, задержав на каждом из них взгляд на несколько секунд, а затем заговорил:

- Я понял, что мне нравятся парни, когда мне исполнилось шестнадцать. Поскольку в моем окружении это считалось позором, я как мог давил в себе подобные порывы, так что, когда получил повестку в армию, даже обрадовался, решив, что там-то мне точно будет не до любви. Сам попросился в десант. Отслужил срочную, поступил в академию, получил звание и вернулся обратно в армию, где и служил, пока не получил ранение в одной из горячих точек. На этом моя служба завершилась, но переходить на гражданку не захотел, вот друзья и помогли: нашли место в отделе по борьбе с терроризмом. В общем, жизнь моя была полна всевозможных… поворотов, но в одном я оказался не прав: влечение к мужчинам никуда не делось. Я стал ходить по ночным заведениям, изредка снимая парней на одну ночь, и тут же менял клуб или бар, чтобы не встречаться с ними больше. Номер телефона, естественно, не оставлял, да и они не особо меня разыскивали. Это было приятное времяпрепровождение без претензий на что-то большее, пока в одном баре я не наткнулся взглядом на охранника, привлекшего мое внимание. Парень был явно спортсменом, но при этом я видел, как он зажат и не уверен в себе. Сам не знаю, что побуждало меня из раза в раз приходить в этот бар, но я ходил, чтобы посмотреть на тебя, Никита.

Услышав свое имя, Луганцов ахнул, хотя Влад уже давно догадался, к чему ведет Илья.

- Да, ты мне понравился с первой же минуты, заинтересовал. Мне захотелось не просто уложить тебя в койку, а получить что-то большее, но я видел, что ты не избалован вниманием, в отличие от моих предыдущих партнеров, и не хотел ломать тебе жизнь, потому и молчал столько времени, хоть и видел, как ты на меня смотрел. А когда я все же поцеловал тебя – понял, что уже не смогу отпустить. Наша первая ночь стала просто незабываемой. Я влюбился в тебя по уши, как мальчишка, но при этом понимал, что будущее наше под большим вопросом. Что тебе может дать отставной вояка, даже квартиры собственной не имеющий и побирающийся по друзьям? Да, мне, конечно, пообещали свою жилплощадь, но в нашей стране, как известно, обещанного три года ждут, а ты молодой красивый парень с планами на будущее, зачем я тебе? Так я думал, но отказаться от тебя уже не мог, ты стал моим наркотиком. А потом я увидел Влада. Сначала случайно заметил в толпе зевак лицо и не придал этому особого значения, а когда ты, Никит, рассказал мне о своем друге, который ищет какого-то военного, случайно встреченного им на улице, вдруг вспомнил то лицо и уже не мог выбросить его из головы. Я запомнил его не очень хорошо, скорее это был какой-то мимолетный оттиск на душе, но все же что-то тревожило меня, не давая забыться.