— Я люблю готовить, — сообщила подруга, — жаль только, что мне приходится делать это очень редко. Нет времени. Так что, я использую любую подворачивающуюся возможность для этого.

— Понятно. Можешь радоваться, в моем доме у тебя всегда будет такая возможность.

— О, в этом я не сомневаюсь, — фыркнула подруга.

Закончив ужин, мать и дочь принялись уплетать восхитительное мороженое, а Бекки села подальше и закурила сигарету. От мороженого она отказалась.

— Но тетя Бекки, это же очень вкусно, — промурлыкала Кэрол сладким голосом, наверное, от мороженого.

— Я не люблю сладкое, детка.

— Ты его всегда любила, — усмехнулась Вайолет, — не обманывай ребенка. Но свою фигуру ты любишь гораздо больше.

— Что поделаешь, в жизни приходится от чего-то отказываться, — философски заметила подруга.

— А почему? — поинтересовалась Кэрол.

— Я забочусь о своей талии.

— А ты, мамочка? Почему у тебя есть талия, хотя ты лопаешь все подряд?

Подруги расхохотались.

— Твоей маме повезло больше, — сквозь смех сказала Бекки, — ее субтильная фигура, если ее можно называть таким словом, позволяет лопать сколько влезет.

— Ну, ну, полегче, — захихикала Вайолет.

Она посмотрела на часы и заметила, что на них уже почти десять. И спохватилась:

— Кэрол, я совсем забыла, тебе давно следует быть в постели. Немедленно иди умываться и спать. Уже десять.

— Уже десять? — удивилась девочка, — а я думала, что гораздо меньше.

— Я тоже так думала. Давай, заканчивай с мороженым и вперед.

— Иду, — Кэрол проглотила последний кусочек мороженого и встала, — ты придешь пожелать мне спокойной ночи?

— Обязательно.

— Ладно, я иду. Спокойной ночи, тетя Бекки.

— Спокойной ночи, Кэрол.

Она помахала ей рукой. Девочка кивнула и убежала наверх. Вайолет проводила ее взглядом, а Бекки заметила:

— Скоро она вырастет настолько, что начнет вредничать и упрямиться.

— Она уже сейчас это поделывает, — усмехнулась подруга, — разумеется, в те моменты, когда перестает поучать меня, что следует делать.

Ребекка расхохоталась.

— Ну, этим мы все любим заниматься. Глядя на тебя, трудно удержаться от такого. Кстати, как у тебя дела? Не ремонт и переезд, я имею в виду другие дела. Понимаешь, о чем я?

— Никак, — Вайолет пожала плечами, — мне было не до того.

Это прозвучало немного резко.

— Я понимаю, — заметила Бекки, — не обижайся, но жизнь продолжается и тебе ни к чему цепляться за старое.

— Возможно. Но в данный момент я не собираюсь разговаривать на эту тему.

— Ладно, — подруга пожала плечами.

— А как дела у тебя?

— Как обычно. Пока ничего не изменилось.

— Не может быть, — Вайолет округлила глаза — Джерри еще не сбежал от тебя?

Бекки пихнула ее ногой под столом.

— Очень смешно. Нет, представь себе, не сбежал. И не потому, что у меня характер стал сладким как мед, просто ему постоянно некогда, как и мне, впрочем. Мы редко встречаемся и, наверное, поэтому редко ругаемся. А вообще-то, он еще больший идиот, чем до него Чарли.

Вайолет приподняла брови и хмыкнула. Насколько она знала свою подругу, та никогда не характеризовала своих приятелей лучше, чем «болван», «идиот» или «кретин». Ну, а если она говорила: «дебил», то это уже говорило о ближайшем разрыве.

Тут сверху раздался крик Кэрол:

— Мамочка, я уже легла!

— Хватит обсуждать мои личные дела, — сказала Бекки, — иди и пожелай дочери спокойной ночи.

Вайолет отправилась на второй этаж, напоследок погрозив подруге кулаком, обещая разобраться с ней позднее. Она скоро вернулась, уже с порога заметив, что Бекки сидит и рассматривает найденную шкатулку с пристальным вниманием. В руке она держала сигарету.

— Здесь, наверное, много подобных вещей, — проговорила она, увидев Вайолет, — странно, что бывшие хозяева не потрудились все это вывезти. Наверняка здесь есть вещи, которые немало стоили в то время. Да и сейчас тоже. Тебе не сказали, почему они так поступили?

Вайолет пожала плечами.

— Понятия не имею. Мне никто ничего не говорил кроме того, что в этом доме не жили уже пятьдесят лет. Раньше он принадлежал людям по фамилии Паркер.

— Все это очень занятно, — продолжала рассуждать подруга, — люди не бросают дома без веской на то причины.

— Кто сказал, что они его бросили? Они просто решили его продать. Наверное, одних налогов на недвижимость им пришлось платить столько, что следовало избавиться от дома как можно скорее.

— Тогда почему они ждали пятьдесят лет?

— Я не знаю. И если на то пошло, это не так уж и интересно. Тем более, что благодаря этому мне скостили цену почти вдвое.

— Вдвое? — Бекки повернулась и посмотрела на нее, — очень интересно. Ладно, оставим это. Нужно подумать о том, во сколько тебе обойдется ремонт. Говоришь, помимо самих стен, здесь еще и водопроводные трубы барахлят?

— Точно. А на третьем этаже нет электричества.

— Замечательно. И еще, на мой взгляд, следует заняться садом. Он совершенно запущен. И это озеро. Кажется, оно заросло.

— Значит, еще и очистка озера, — проговорила Вайолет безрадостно, — у меня такое ощущение, что я провожусь с ремонтом два года.

— Гораздо меньше, если взяться за дело как следует. Но сперва нужно дождаться вердикта подрядчика. Да, судя по всему, мне придется задержаться тут надолго.

— Я не возражаю, — торопливо сказала Вайолет.

— Конечно, ты не возражаешь, — фыркнула подруга, — все, что угодно, лишь бы самой ничего не делать. Знаю я тебя.

— И ты отлично готовишь, — вставила та и захохотала.

Бекки тоже рассмеялась и погрозила ей пальцем.

— Но учти, бегать с метелкой я не собираюсь. Ненавижу уборку.