— Ничего. Зато в тысячу раз лучше меня.

Эвелина сперва отказывалась, но потом все же сдалась.

— Только сиди неподвижно, — предупредила она меня, — не шевелись.

— Я не буду, — пообещала я.

Знала бы я, как это сложно, никогда бы не согласилась. Оказывается, нет ничего сложнее, чем сидеть, абсолютно не шевелясь. Уже через минуту у меня сильно зачесался нос. Не имея возможности его почесать, я стоически терпела это еще минут пять, а потом вдруг ни с того, ни с сего заныла спина. Никогда раньше это меня не беспокоило, а тут вдруг я вспомнила, что она существует. Моего великого терпения хватило ровно на полчаса, после чего я взмолилась:

— Знаешь что, Эви, не надо меня рисовать. Я передумала.

— Белла! — воскликнула она, — ты сама предложила. И потом, у тебя такое интересное лицо!

— Ну и что. Я умру, если сию минуту не пошевелюсь.

— Ладно, — смилостивилась Эвелина, — шевелись. Я сделаю небольшой перерыв. Ты не проголодалась?

Я не успела ответить. Открылась дверь и в комнату вошел Этьен.

— Чем вы тут занимаетесь? — спросил он с порога и не дожидаясь ответа, шагнул к мольберту.

Пару минут критически смотрел на изображение, повернул голову и сравнил с оригиналом.

— Неплохо, — признал он, — очень похоже.

Я не выдержала и подошла ближе. Боже! Это я? Интересно, где он тут обнаружил сходство?

— Издеваешься? — спросила я грозно, — хочешь сказать, что я похожа на это?

Он прыснул.

— Портрет еще не готов, Белла. Спустя пару дней ты сумеешь убедиться в этом.

— Пару дней? — ужаснулась я, — нет, спасибо. Пусть лучше Эвелина рисует вазы.

Они оба расхохотались. Я передернула плечами, не видя в этом ничего смешного.

Тут Эвелина спросила:

— К нам кто-то приехал? Я слышала звуки подъезжающей кареты.

— Да, — кивнул Этьен, — гости. Точнее, гостья. И притом, очень разгневанная.

Он захихикал.

— Кто это? Это… Ты хочешь сказать, это она? — девушка широко раскрыла глаза.

— Она, — продолжал веселиться Этьен, — кажется, у нее какие-то претензии к нашему милому Огюстену.

— О ком вы? — поинтересовалась я.

— Так, — насупилась Эвелина.

— Да перестань ты. Она имеет право знать.

— Не надо, прошу тебя.

— Почему?

— Не хочу, чтоб Белла расстраивалась.

— Обещаю, что не расстроюсь, — вставила я.

Уж очень интересно было узнать, кто там приехал.

— Верю, — засмеялся Этьен, — ты не расстроишься. Это Жанна.

— Ну зачем ты сказал? — напустилась на него Эвелина, — как тебе не стыдно?

Я прислушалась, уловив какие-то звуки за дверью. Это было куда интереснее, чем бессмысленный спор. Я уже направилась, было, в коридор, но Эвелина схватила меня за руку.

— Подожди. Что ты хочешь сделать?

— Посмотреть хочу. Там шум какой-то.

— Еще бы не быть шуму, — веселился Этьен, — Жанна рвет и мечет. Того и гляди, разорвет Огюстена на тысячу кусочков.

Я еще энергичнее стала освобождать свою руку.

— Не ходи! — взмолилась девушка, — тебе совершенно ни к чему на это смотреть.

Ну, уж нет! Не увидеть, как Жанна разорвет герцога на тысячу кусочков? Пропустить такое зрелище? Да ни за что на свете!

Проявив прыть, я метнулась к двери и выскочила за нее прежде, чем Эвелина успела меня остановить.

Шум доносился откуда-то снизу, и я прямиком направилась туда. Но не надо считать меня такой дурой, по лестнице я спускаться не стала. Напротив, я осторожно пробралась за колонну, откуда было все прекрасно видно и слышно, и вся обратилась в слух. Рядом со мной пристроился Этьен, кривя губы в стремлении сдержать смех. Эвелина, сгорая от стыда, стояла позади всех и шепотом уговаривала нас уйти отсюда и сделать вид, будто ничего не случилось.

— Мы обязательно сделаем такой вид, — пообещал ей Этьен тихо, — когда нас спросят, видели ли мы что-нибудь особенное.

Жанна и герцог стояли внизу, почти у самой двери. Этьен был прав, она и в самом деле метала громы и молнии.

— Как ты мог! — громкогласно вопрошала Жанна, — вчера я прождала тебя целый день! Где ты был?

— Здесь, — отозвался герцог спокойно.

Хотя его лицо свидетельствовало об обратном. Мне показалось, что он с трудом сдерживается, чтобы не завопить в ответ. Из личного опыта я знала, что он на это мастер.

— Ты обещал, что приедешь! Обещал или нет?

— Прекрати, — процедил он сквозь зубы, — ты находишься в моем доме.

— Этот дом должен был стать моим! — Жанна топнула ногой.

— Ой-ой, фу-ты, нуты, — фыркнул Этьен, — какие у нас аппетиты!

Я закусила губу, сдерживая смех, который так и клокотал во мне.

— Немедленно уходите отсюда! — шипела Эвелина из своего угла, — я не желаю это выслушивать.

Как будто, ее кто-то держал здесь.

— Прекрати кричать, — продолжал герцог уже не столь тихо, — не устраивай сцен.

— Не нужно мне указывать! — распалялась Жанна, — я сама знаю, как мне следует себя вести! Где она?

— Кто?

— Твоя отвратительная жена, вот кто!

— Это не твое дело!

— Нет, мое! Сейчас пойду и оттаскаю ее за волосы!

Очень страшно. Если кто и выйдет победителем из этой схватки, то явно не она. У меня есть кое-какой опыт.

— Достаточно! — рявкнул герцог, — мне это надоело! Ты врываешься в мой дом и ведешь себя, как последняя базарная баба! Еще не хватало, чтоб ты устроила здесь драку!

— Кто я?! — Жанна на мгновение потеряла дар речи, но нужно отдать ей должное, она быстро пришла в себя, — как ты меня назвал?

Что тут началось! Ураган, буря, землетрясение ничто по сравнению с тем скандалом, который Жанна закатила герцогу. Несмотря на то, что меня назвали отвратительной женой, я ее понимала. Я бы тоже разозлилась, если б меня назвали последней базарной бабой. Фу, как грубо!

Эвелина зажала руками уши и ее лицо залила краска. Этьен веселился вовсю, не давая себе труда сдерживаться. Я была скромнее, но тоже смеялась, правда, спрятавшись за колонну.

У герцога очень скоро закончилось терпение. Он бесцеремонно схватил беснующуюся Жанну за руку и почти вытолкал за дверь. Задвинув засов, он обернулся и поднял голову. Ох, не хотела бы я сейчас оказаться внизу!

— Браво! — воскликнул Этьен и зааплодировал, — это было великолепно! Кузен, ты был на высоте!

Мне показалось, что ему осталось недолго обременять этот свет своим присутствием. На его месте я бы постаралась вести себя деликатнее, что ли. Герцог просто позеленел. Он быстро начал подниматься вверх по лестнице, не сказав Этьену ни слова. И именно это убедило нас, что нужно уносить ноги как можно скорее.

Не сговариваясь, мы слаженно метнулись назад. Впереди мчалась Эвелина, на ходу выкрикивающая нечто вроде: «Ой, мамочка! Он нас убьет!» За ней, отставая на шаг, бежала я, понимая, что если герцог нас догонит, то достанется всем без исключения. Шествие замыкал Этьен, с которого давно слетела всякая веселость.

Залетев в комнату, мы в шесть рук бросились запирать дверь. И естественно, у нас ничего не вышло, засов был всего один. Наконец, Этьен, уловивший шаги Немезиды совсем рядом, бесцеремонно отпихнул нас обоих и запер дверь. Потом обернулся, к нам, привалившись к ней спиной. Он облегченно перевел дыхание.

— Кажется, пронесло.

— Как ты мог! — трагическим шепотом воскликнула Эвелина, — как ты мог!

Я окинула взглядом бледную, вздрагивающую после нервного потрясения девушку, взъерошенного Этьена и засмеялась.

— Ты просто ужасен! Ничего, более отвратительного я еще не видела! Белла, хватит! Тут нет ничего смешного!

— Вы так весело живете, — выдавила я сквозь смех, — просто завидно.

— Что я такого сделал? — вопрошал Этьен, не обращая внимания на меня и обращаясь исключительно к Эвелине, — можно подумать, я заставлял эту особу устраивать скандал на виду у всех!

— Кто просил тебя вмешиваться? Не мог промолчать?

— Не мог! Я просто в восторге, что эту особу наконец выставили вон.

— Я тоже! Но не таким же образом! Ты нас выдал! Теперь Огюстен знает, что мы подслушивали.

— Кто подслушивал? Они так вопили, что было слышно за милю. Не стоило прилагать никаких усилий.

— Он теперь подумает, что мы специально это сделали!

— Боишься, что твой братец тебя отшлепает? — фыркнул Этьен.

— Ты бы лучше о себе побеспокоился!

После чего, они оба обернулись ко мне и в один голос рявкнули:

— Белла, прекрати!