Около тридцати тысяч текстов и фрагментов раскопали в 1933 и 1934 гг. в районе северной крепостной стены. Целые таблички относятся к периоду между 510 и 494 гг. до н. э., однако таких табличек мало. В 1938 г. при раскопках развалин сокровищницы нашли около 750 более крупных текстов и фрагментов, относящихся к периоду 492–460 гг. до н. э. Некоторые из них удалось датировать, потому что на них был указан год правления царя. Только 114 из всех документов содержали достаточно текстового материала, чтобы его можно было перевести.

Дж. Камерон в своем всеобъемлющем труде «Персепольские таблички сокровищницы» перевел тексты персепольской сокровищницы и исследовал их.

Таблички крепостной стены еще не изучены и не опубликованы. Дж. Камерон утверждает, что в этом материале «не содержится никаких договоров, хроник, анналов, писем к сатрапам или от них или указов для дальних провинций державы».

Таблички сокровищницы написаны на эламском языке и фиксируют доходы и расходы, произведенные в Парсе, куда входил сам Персеполь и прилегающий к нему район. Большинство табличек по своим формулярам составляют два типа: письма, требующие оплаты выполненной работы, и просьбы о возмещении истраченных сумм. Удалось установить весь процесс составления табличек. Писец получал устное распоряжение от должностного лица и записывал его на арамейском языке на папирусе или коже.

Через некоторое время эти письменные уведомления отправлялись в сокровищницу и передавались там писцам, которые переводили текст на эламский язык и затем писали клинописью на глиняных табличках. Предполагают, что этими писцами были эламитяне, которых направляли в Персеполь из Суз — второй столицы Ахеменидов.

Официальные печати подтверждают подлинность записей на табличках. Людьми, получавшими плату, были служащие сокровищницы, приближенные и слуги в Персеполе, а также ремесленники, занятые на строительстве и декоративных работах.

Эти таблички расширили представление о Персеполе в двух направлениях: из них мы узнали даты царствования Дария I и Ксеркса, а также получили сведения о работниках, занятых на строительстве города.

Поскольку сами древние персы не написали свою историю, мы в значительной степени зависим от греческих источников. Одни из них относятся к ахеменидскому периоду, другие — к более позднему времени. Не следует ожидать, что греческие авторы могли относиться сочувственно и беспристрастно к империи, которая поглотила греческие колонии в Азии и неоднократно нападала на материковую Грецию. Кроме того, достоверность значительной части этих сведений очень сомнительна. В их основе лежат традиции, мифы, которые возникали вокруг давнишних событий и «фактов», передававшихся из поколения в поколение. Слова «варвар» и «перс» использовались греческими авторами, такими, как Арриан, равнозначно, но в те времена «варварами» считали только «чужеземцев». Сейчас это понятие имеет совсем другое значение.

В действительности же персы, по-видимому, презирали практичных торговцев-греков. Совершенно очевидно, что в таких областях общественной жизни, как управление, стабильная правительственная политика и терпимое отношение к различным расам и учениям, успехи персов затмевали достижения греческих городов-государств.

Греки знали о Персеполе только по слухам, хотя они были достаточно хорошо осведомлены о таких городах, как Вавилон, Экбатаны и Сузы. Эсхил, современник Ксеркса I, назвал этот город Персептолисом — «разрушителем городов», имея в виду сожжение Афин Ксерксом. Это название было видоизменено в Персеполь, что значит «город персов», хотя правильнее было бы — Парса.

Ктесий, греческий врач, лечивший Артаксеркса II и живший в течение двадцати лет при царском дворе, видел Персеполь и упомянул его в своих произведениях. Его современник, Ксенофонт, называет этот город Персай. В гораздо более поздние времена название Персеполь трансформировалось в Парс, или Фарс. Основываясь на этих вариантах, страну во всем мире стали называть Персия, не подозревая, что ее подлинное название — Иран.

То, что историки в течение долгого времени основывались на греческих источниках, привело к полному забвению персидских. Имена правителей и государственных служащих, а также названия дворцов теперь известны в их греческих вариантах даже в том случае, когда передача этих имен и названий была неверна. Мы надеемся здесь исправить это. Перечисленные имена царей были их тронными, личные же имена неизвестны. Следует отметить, что царь, принимавший имя, которое носили его предшественники на престоле, не добавлял к нему порядкового числительного, как это делаем мы (например, Дарий III), а называл свое имя, а также отца и деда.

Название Парса (т. е. Персеполь) засвидетельствовано в надписях у входа в портик. Строительные работы были впервые предприняты Дарием I (Дараявауш — «держащий добрую мысль»), правившим с 522-го по 486 г. до н. э. и именовавшим себя сыном Виштаспы (Гистаспа), Ахеменидом (Хахаманишия). Это был «перс, арийского происхождения». Строительство продолжили его сын Ксеркс I (Хшаярша — «герой среди царей», 486–465 гг. до н. э.) и внук Артаксеркс I (Артахшасса — «владеющий царством справедливости», 465–425 гг. до н. э.). В ахеменидских надписях даны названия сатрапий, входивших в империю, а также сообщаются некоторые важные факты, касающиеся их населения.

Согласно надписям двух предшественников Дария (Ариарамны и Аршамы) Персия славилась прекрасными лошадьми и мужественными мужчинами.

По сравнению с другими царями Дарий оставил о себе более полные сведения. В Бехистунской надписи он сообщает: «Я не был лжецом или злодеем… Согласно справедливости поступал я. Я не делал зла ни слабому, ни сильному. Человека, который старался [делать добро] для моего дома, я благодетельствовал, того, кто вредил, я строго наказывал».

Надписи на гробнице в Накш-и Рустаме содержат сходные заявления. Дарий дает здесь себе следующую характеристику: «Я не вспыльчив. Я владею собой и умею сдерживать гнев… То, что один человек говорит против другого, не убеждает меня, пока я не услышу речи их обоих. Тому, что человек делает или совершает по силе своих возможностей, я радуюсь и бываю удовлетворен. Верных людей я щедро награждаю… Когда ты увидишь или услышишь о том, что было сделано мной во дворце и на поле боя, это будет свидетельствовать о моей деятельности и разуме, ибо мое тело сильное… Я — испытанный воин. Мои руки и ноги натренированы. Я хороший всадник Я хорошо стреляю из лука с лошади и спешившись… О слуга, усердно рассказывай, какой я, как я ловок и как возвышаюсь над всеми. Пусть не покажется тебе неправдоподобным то, что услышали уши твои».

Возможно, Дарий диктовал писцам основное содержание этой надписи на родном (древнеперсидском) языке, зная, что эти слова будут высечены на древнеперсидском, эламском и аккадском.

Парские надписи дают лишь отрывочные сведения об Ахеменидах. Наиболее исчерпывающим для нас источником являются описания Геродотом походов Дария и Ксеркса в Грецию. Автор покинул родину около 457 г. до н. э. (Малая Азия), путешествовал в течение десяти лет, собирал материал. Геродот, несомненно, хорошо знал Малую Азию, провел довольно много времени в Египте и Ливии. Возможно, побывал в Двуречье, но маловероятно, чтобы он добрался до Иранского нагорья. Геродот, безусловно, общался с персами для того, чтобы, как он сам говорит, получить сведения из первоисточника.

Повторяя слова Дария, Геродот писал, что юноши-персы обучались только трем вещам: езде верхом, стрельбе из лука и правдивости. Он сообщал об их доблести в бою, любви к роскоши и о том, как охотно они перенимают чужие обычаи. Так, например, он писал, что персы «у греков заимствовали любовное общение с мальчиками». Что касается религии персов, то Геродот утверждал, что у последних нет изображений богов, нет ни храмов, ни алтарей и они приносят жертву Солнцу, Луне, Земле, Огню и Воде.

Геродот писал о царской дороге длиной в тысячу пятьсот миль, соединявшей Сузы и Сарды. По ней на лошадях, которых меняли на почтовых станциях, доставляли официальные донесения. Геродот дал собственный вариант значений имен ахеменидских царей. Так, имя Дария было переведено как «труженик», Ксеркса — как «воин», а Артаксеркса — как «великий воин». Видимо, Геродот пользовался недостоверными источниками, хотя его описания того, как Дарий подавлял восстание и завоевывал трон, наводят на мысль, что он видел текст Бехистунской надписи в переводе на язык, которым владел.