Я молча наблюдала, как золотая пыльца отделяется от моего тела и улетает в небо. Это было очень красиво. У меня даже на мгновение появилась мысль, что ради такого зрелища стоило проиграть.

Агустин молча наблюдал за красивым явлением. В отличии от меня, кажется он и не устал. Он тоже часто дышал, но выглядел так, словно готов ещё пробежать марафон, а после сразиться ещё раз. И он так странно улыбается.

— Радуетесь победе над бедной служанкой? Вам должно быть стыдно, — сообщила я ему.

— Бедная служанка? Мне страшно представить, что было бы, если бы все служанки были такими как вы.

Он протянул мне руку и я приняла её. Агутин помог мне встать.

Я принялась отряхивать свою одежду от пыли.

— Вам должно быть очень стыдно, господин Агустин, — назидательно сообщила я ему.

— Ни капельки. Вы продемонстрировали мне такую силу и упорство, что на мгновение я подумал, что проиграю.

— Вы льстите мне.

— Нет нужды. Я говорю вам правду. Возможно вы единственная, кому я такое говорю.

— Звучит как признание. Не пугайте меня, господин Агустин, — я бросила на него хитрый взгляд.

— Извините, что прерываю ваше воркование, но возвращайте мечи.

Господин Муромец беспринципно вмешался в наш разговор. Не было видно, что он как-то сожалеет о том, что прервал нас.

Мы молча отдали ему мечи. А я, как служанка поклонилась ему.

— Ты бы была хорошим воином, девушка, — сказал мне господин Муромец.

— Возможно, но лучше войну оставить на мужчин, а дом на женщин.

— Ха, — господин Муромец усмехнулся. — Удивительно слышать такое в то время, когда женщины хотят быть везде и ничем не уступать мужчинам. Кажется, мне понятно, что нашёл в тебе Агустин.

Я озадачена посмотрела на господина Муромца. Что он хотел этим сказать? Да и Агустин не спешит ничего отвечать. Может быть это что-то личное. То, что понятно только им двоим?

Господин Муромец ушёл, оставив нас вдвоём.

Солнце уже заходило. Безоблачное небо давно окрасилось в оранжевые и розоватые оттенки. Это выглядело очень красиво. Стоя в здесь, в центре арены, где не было слышно ни звука, на небо можно было любоваться бесконечно. К тому же арена была словно огорожена от остального мира. Ни единого звука с улицы или Твердыни мира, словно мы остались одни. Только прохладный ветерок гулял здесь.

Агустин тоже посмотрел на небо, видимо стремясь увидеть то, что увидела я. Вот глупый. Что конкретно он хочет там увидеть? Уверена, он ищет что-то интересное, что могло привлечь моё внимание.

И точно, после того, как он минуту смотрела на небо, Агустин перевёл непонимающий взгляд на меня, потом опять на небо, а потом опять на меня. Это заставило меня рассмеяться. На его лице тоже появилась улыбка. Однако это была улыбка человека, не понимающего, что происходит.

— Вы забавны, господин Агустин.

— Забавен?

— Совершенно верно, наблюдать за вашей реакцией очень интересно. Что вы хотели увидеть, глядя на небо?

— Тоже что и вы.

— Но я просто смотрела на него. Мне просто понравилось небо во время заката.

Теперь его лицо изменилось. Кажется, он понял, что я имела ввиду.

Агустин улыбнулся.

— Понятно. Я слышал, что девушки любят подобное.

Он словно выглядел слегка разочарованным.

— Не могу сказать это про всех девушек, но я нахожу такое красивым. Разве это не успокаивающе, смотреть на небо в тишине, когда вас обдумает лёгкий ветерок?

— Не очень.

— Понятно. Тогда как вам такое сравнение. Я получаю от этого вида наслаждение равное тому, какое вы получаете во время боя. Словно на душе становится немного спокойнее.

— Ну… — он задумался. — Я бы не сказал, что я чувствую спокойствие во время боя. В конце концов, там на кону моя жизнь и честь.

Ты обманываешь, Агустин. Я чувствую это. Твои слова не от всего сердца. Обладая чувствами животного, я могу почувствовать это так же ясно, как и ветер, который обдувает меня. Но я не глупая. По крайней мере я могу понять, почему ты так говоришь.

— Можете не оправдываться, господин Агустин, — улыбнулась я. — Я всё понимаю.

— И что же вы понимаете?

— Всё, — я вновь посмотрела на небо. — В конце концов, я не сильно от вас отличаюсь. И я не говорю о нашем происхождении и положении в обществе.

Небо было действительно волшебного цвета. Я не говорю о том волшебстве, что окружает нас. Уровень этого волшебства был совершенно другим. Я бы сказал, это было волшебство мира. Ни одной ведьме такое не повторить.

Возможно из-за атмосферы я завела такой разговор.

— Я вижу в вас желание, господин Агустин. Вижу беспокойство. Я даже понимаю, почему вы это испытываете. Ведь я наделена тоже некоторыми способностями, как и вы и могу это чувствовать. Правда беспокойств они мне не приносят.

— Вот как? Тогда что меня беспокоит?

— Неудовлетворённость.

Агустин молчал. Он просто стоял и молчал, глядя на меня. А потом неожиданно начал смеяться. Агустин смеялся, словно я рассказала смешную шутку. Возможно он действительно нашёл в моих словах что-то смешное. Его образ благородного и очень воспитанного рыцаря распался в мгновение ока.

— Это было сказано довольно метко, — он смахнул слезу с глаза. — Вы второй человек, которой сказал такое. И всё же, почему вы так решили?

— Это видно. И я чувствую это.

— Вы действительно необычная горничная.

— Я такая, — захихикала я.

Мы вышли со стадиона.

Поля перед Твердыней мира опустели. И только два человека остались здесь. Один был господин Муромец. А вторым…

Я даже не сомневалась. Бедный хозяин. Если он и дальше будет в таких количествах отжиматься, то сможет на руках бегать как на ногах.

Агустин проводил меня до входа. Это было немного странно. Более того, я чувствовала себя так, словно он испытывает ко мне большее, чем просто интерес. Такое необычное ощущение! Этот день действительно был очень приятным.

— Значит вы работаете служанкой в Твердыне мира. Приехали с кем-то?

— Верно. Почему господин Агустин интересуется этим?

Он пожал плечами.

— Я нахожу вас очень занимательной особой. Возможно, при должных тренировках вы бы смогли даже быть на равных со мной. Хотя даже без подготовки вы показали удивительные результаты. Я бы хотел предложить вам работать на меня.

Вот это поворот. Даже я не смогла не удивиться. Чтоб такой как мне предложили работу. Это… необычно. Хотя причину я понимаю, но всё же…

Однако согласиться на это я не могу по понятным причинам.

Я поклонилась и произнесла:

— Благодарю вас за щедрое предложение, но я не могу.

— Контракт? Если так, то я смогу уладить это дело.

— Дело не в этом, — покачала я головой.

Сейчас мне надо тактично отказаться и не обидеть его. Я знаю, что это предложение может обеспечить меня и Кио будущим, но мы уже принадлежим другому человеку. И отказываться от него я не хочу. Может просто сказать, что я рабыня? Я слышала, что многих это отталкивает.

— Не в этом?

Агустин выглядел очень удивлённым. Возможно он привык, что ему не отказывают и при первом его слове бегут к нему. Но прости, я другая. Ты красив, но это ничего для меня не значит.

— Не в этом. Возможно вам неизвестно, что я рабыня. Даже если я захочу, то не смогу согласиться на ваше предложение.

Агустин улыбнулся. Казалось, что эта проблема уже для него решена.

— Это не проблема, я уверен, что я смогу выкупить и тебя, и твою сестру. После этого я могу сделать вас свободными.

— Не получится. Я сомневаюсь, что хозяин продаст нас.

Рей. Мне хочется верить… Нет, я верю, что для нас он желает хорошего будущего. Я уверена, что, если бы он мог, он уже бы освободил нас. Я знаю, что он думал об этом. Но считает, что мы неприспособленны и не выживем. Возможно от части он прав.

Узнай Рей, что мне предложили работу и хотят сделать свободной, он бы согласился. Это действительно хорошее для нас будущее. Он бы отдал нас Агустину просто так.

Но я этого не хочу. Возможно Рей не богат, но мне приятно, когда он рядом. Он часть моей семьи. Он тот, кому я по какой-то причине доверяю и тот, кто спас мне жизнь. Возможно я сужу как глупая девчонка, но мне не хотелось бы с ним расставаться. Мне греет сердце, что мы являемся маленькой счастливой семьёй.

— Если это вопрос цены, то для меня это не проблема. Я могу…