Укус. Это укус вампира. Значит причина в том, что кто-то выпил у него кровь. И этот кто-то сейчас лежит у Рея в комнате.

Я перевела взгляд на девушку. От сюда я спокойно могла видеть её лицо.

Я знала её. Это госпожа Адалхеидис, дочь из дома Шатен Дер Дункехайт. Она была всегда такой спокойной и тихой. Элегантной. Всегда, когда я её видела, она слегка улыбалась. Эта улыбка внушала спокойствие и делала её более привлекательной. Словно ей ничего не почём. Да, она внушала уверенность. И всегда казалась такой надёжной.

Я прислуживала ей однажды. Она всегда была вежливой. Никогда не забывала про спасибо и пожалуйста. Казалось, её манеры идеальны.

Но как она могла такое сделать с Реем!? И она ли это сделала?

Всё это время Нэнси стояла и следила за Намбирой. Я знаю, не будь здесь её, Нэнси бы тоже хлопотала около Рея, ведь она его тоже любит. Но ситуация не позволяла сейчас такого. Мы не знаем, друг ли Намбира Рею или нет. Хотя мне сложно поверить, что она за него волнуется, глядя на такое безразличное лицо.

— Нам надо отнести его к Рафаэлле! Она сможет помочь ему!

— Нельзя, — покачала головой Намбира.

— Но почему? Он же умрёт!

— А если выживет, то они спросят, кто пил кровь. Наверняка они узнаю про неё, — она указала пальцем на госпожу Адалхеидис. — И тогда они узнаю про меня. И тогда они накажут Рея. Сильно накажут.

— Ты о себе волнуешься? — тихо спросила Нэнси.

— Не имеет смысла, — пожала она плечами. — Я привыкла. Но Рея могут сильно наказать.

— Но это лучше, чем смерть! — возразила с горечью я.

— Смертная казнь.

После её слов повисла тишина. Ведь действительно, за то, что он пустил сюда нежить, могут казнить. Это как измена. Измена Твердыне мира и стране. Стране, что борется против зла.

От этой мысли у меня сердце сжалось. Он вот так глупо умрёт?

— Тогда нам ждать, что он вот так просто умрёт? — чуть ли не плача спросила я.

— Но он же ещё не умер.

— Как ты вообще можешь так спокойно говорить!? Он же с твоих слов твой друг!

— Потому что я потеряла все свои эмоции за время жизни нежитью, — пожала плечами Намбира. — Может по мне и не видно, однако в глубине я их тоже испытываю. И мне тоже обидно.

— Не видно, — ответила ей Нэнси.

— Ты тоже чувствуешь, не так ли? — неожиданно спросила её Намбира.

Этот вопрос был таким непонятным и неожиданным, что мы обе уставились на неё.

— Чувствую что? — переспросила Нэнси.

— Это, — Намбира кивнула на Рея.

Я ничего не поняла. Что это, что чувствуют? Что они чувствуют от Рея. С ним что-то не так? Или они знают, как его спасти? Я ничего не понимаю!

Но кажется, в отличии от меня, Нэнси поняла Намбиру. Я вижу это по её лицу. По тому, как она хмурится. Словно узнала что-то или только что поняла.

— Понятно, — кивнула Намбира и повернулась ко мне. — У Рея есть деньги. Я не знаю, но возможно ему уже выдали зарплату. Найди её. Иди к лекарям. Купи что-нибудь действующее. Сильнодействующее. На все деньги, что есть купи лекарств заживляющих, самых сильных.

— Лекарство?

— Да. Выйдешь спокойно через ворота, а потом беги туда. Потом беги обратно. Но через ворота проходи спокойно, чтоб никто не заподозрил. Я не могу этого сделать, но ты можешь.

— Но сейчас всё закрыто.

— Стучись, вставай на колени, раздевайся, притворись собакой, переспи с хозяином. Сделай всё, чтоб он продал тебе лекарство.

— Эй-эй, полегче, нежить! — набросилась на неё Нэнси.

— А что? — Намбира вновь склонила голову на бок. — Будь я живой, сделала бы это. Или жизнь Рея уже и не так важна для вас?

— Нет!

Я вскочила.

Она права. Всё равно, что надо сделать, я спасу его. Он моя семья и я не стану смотреть, как он здесь умирает.

За пять минут Кио перерыла всю комнату и нашла все деньги, которые здесь были. Не сказать, что найденного было много, однако этого должно было хватить, чтоб купить несколько пузырьков хорошего лекарства.

— Нужно две баночки, — сказала ей Намбира перед уходом.

— Две?

— Да. Желательно две.

Кио выскочила за дверь, оставив в комнате Нэнси и Намбиру вместе.

Нэнси не сводила глаз с Намбиры, хотя и вернула свой прежний облик. Она не привыкла верить незнакомцам, однако если эта нежить в комнате её хозяина и знает его, то значит ей можно доверять. Или нет?

Хотя перед входом она сказала то, что можно было услышать только от хозяина. Конечно, нежить могла спокойно узнать, что она мимик, ведь Нэнси на её глазах превратилась в кошку. Но откуда она узнала имя? А ещё фраза «особенно Нэнси», подобное бы сказал хозяин. Может быть он действительно водит знакомство с очень странными личностями. Ведь и самого его нормальным не назовёшь.

— Что ты имела ввиду под чувствую?

— Я думаю, ты знаешь. Он же твой хозяин, — сказала Намбира.

Да, Нэнси знала его. И знала неплохо, хоть и была с ним всего ничего. По большей части это благодаря тому, что она мимик и чувствует намного больше, чем видят другие. Видимо, нежить тоже обладает похожей способностью. Но может ли она вот так спокойно об этом говорить с тем, кто может оказаться так же и их врагом?

Но кажется саму Намбиру это не сильно волновало.

— Тебе не кажется, что он опасен? Опасен настолько, что даже мы можем оказаться лишь лёгкой помехой перед ним?

Настолько опасен? Глядя сейчас на него, сложно поверить, что он опасен. Очень сложно.

— Я знаю, о чём ты думаешь. Но мне кажется, что он ещё сам не знает, на что способен. Не понимает, что он такое. Ведь ты догадываешься, о ком я говорю?

Да, Нэнси догадывалась. Она видела, как он ловко скакал тогда в борделе, играючи разбрасывая подонков. Как горели его глаза синим, когда он был без сознания. А ещё его аура. Такую ауру она чувствовал от Агустина, когда находилась рядом с ним. Если взять в расчёт, что у Агустина в роду были охотники на ведьм, приплюсовать сюда необычные способности Рея, его светящиеся синие глаза, то ответ очевиден. Очевиден и слишком невероятно.

Она слышала, что был в древности очень сильный охотник, которого звали синим демоном. Эту сказку знает каждый ребёнок. Там рассказывалось, что был охотник, у которого было много детей. Они стали потом охотниками на ведьм. Но он всё равно оставался сильнейшим. И его особенностью было то, что его глаза горели синим пламенем и его руки тоже покрывало синее пламя.

Если допустить, что половину переврали, то синие светящиеся глаза довольно весомый аргумент в пользу того, что он охотник. Однако…

— Это может быть всё совпадение, — сказала Нэнси.

— Может, — пожала Намбира плечами. — Но согласись, такая вероятность очень высока. Возможно стоит его самого спросить.

— Если он не говорит об этом, значит нам знать не положено, — сказала Нэнси уверенно.

— А если он просто сам об этом не знает?

Сам не знает? А если он действительно сам не подозревает? Тогда это может быть очень опасно. Нэнси понимала, что, когда человек не знает о силе, что внутри него, он может принести много проблем и себе и людям. Если не знаешь о силе, то тогда ты её и не контролируешь. А бесконтрольная сила очень опасна. Как не Нэнси знать об этом.

Поэтому здесь Намбира была права. Стоит рискнуть и спросить об этом Рея. Если захочет, пусть накажет за такую дерзость, но ситуация требовала прояснений для его же пользы и здоровья.

Намбира тем временем присела около Адель и начала рассматривать её лицо. Та была без сознания.

— Кстати, что конкретно произошло?

— Она выпила у него кровь, — спокойно ответила Намбира.

— Откуда ты знаешь?

В ответ она бросила Нэнси зуб. Та ловко поймала его и стал разглядывать.

— Это её?

— Да. Она отказалась отвечать, пришлось выяснить самой. К тому же я слышала её голос. Слышала, как она говорила про барьер. А потом Рей ушел показывать этот барьер человеку. А потом она приносит его таким. Мне кажется, всё здесь понятно.

— Но зачем?

— А разве ты сама не знаешь?

Нэнси не знала, что конкретно подразумевала Намбира под этими словами, однако она прекрасно помнила то, что сделала тогда в борделе. Иногда бывает, что перед соблазном не устоишь. И чем ближе ты к природе хищников, тем сильнее проявляется это. Скорее всего что-то произошло и Адель набросилась на него.

Хотя теперь в данной ситуации это не имеет значения. Есть только результат и последствия.