Катилина :

В глазах у нас, где молнии не блещут,

Лишь ненависть дымится, угасая,

Хоть руки к делу и не приступали.

Не одного кого-нибудь, а всех

Я обвиняю в малодушье.

     Цетег :

Верно!

Поэтому начни с себя.

     Катилина :

Однако

И резок же ты, Кай!

     Цетег :

Зато правдив.

     Лентул :

Сперва пусть скажут каждому, что делать,

А уж потом винят его в безделье.

Сейчас не время спорить.

     Курий :

Ах, пусть будет

Два Рима в мире, чтоб разрушить оба!

     Цетег:

Два Рима - вдвое больше слов!

     Курий :

Не только

Два Рима - два Олимпа, две природы

Я сокрушил бы, будь они за Рим!

     Лентул :

Итак, когда начнем?

     Катилина :

В дни Сатурналий[81].

     Цетег :

Опять отсрочка!

     Катилина :

Ждать уже недолго:

Осталось меньше месяца.

     Цетег :

Неделя,

День, час - все слишком долго для меня,

Теперь иль никогда! 

     Катилина :

Но в меньший срок

Не уложиться нам.

     Цетег :

А проволочка

Того гляди всех нас уложит в землю:

В таких делах свершенье не должно

От мысли отставать.

     Катилина :

Твой светлый разум

Тебе сегодня изменяет, Кай.

Подумай, как для нас удобен праздник,

Когда весь город занят лишь пирами...

     Лентул :

И предается радостям беспечно...

     Автроний :

Когда царит свобода в каждом доме...

     Курий :

И господам равны рабы.

     Лонгин :

Они

Помогут нам...

     Курий :

Чтоб вырваться на волю

Или своим владельцам отомстить.

     Варгунтей :

Нет, выбрать день удачней - невозможно.

     Лентул :

Зачем надежды наши ты, Цетег,

Из пылкости чрезмерной разрушаешь?

     Цетег :

Зачем надежды ваши в вас, Лентул,

Чрезмерную уверенность вселяют?

     Катилина :

Пусть думает как хочет.

     (Тихо Лентулу.)

Не забудь,

Что я сказал, и действуй.

     Лонгин :

Пусть бранится.

     Лентул :

Но ведь пожар мой город уничтожит.

     Катилина :

Зато под пеплом ты найдешь так много

Богатств, что новый выстроишь себе.

Мы ж без поджога обойтись не можем.

     Лонгин :

Как иначе нам запугать врагов?

     Варгунтей :

Да, резать их в сумятице удобней.

     Курий :

Смерть им!

     Цепарин :

Всем смерть!

     Автроний :

Да станут трупы жертвой

Богам подземным!

     Курий :

Алтарем - земля!

     Лонгин :

А гордый Рим - костром для всесожженья!

     Лека :

О, ночка будет славной!

     Варгунтей :

Как при Сулле!

     Курий :

Мужья и жены, старики и дети,

Рабы и господа, жрецы и девы,

Кормилицы и сосунки грудные

Одним потоком устремятся в ад.

     Катилина :

Я вам пожар устроить поручаю,

Статилий и Лонгин. В полночный час,

Когда раздастся зов трубы условный,

С двенадцати концов зажгите Рим.

Для этого оружье, паклю, серу

К Цетегу в дом заранее снесите.

Габиний, ты разрушишь акведуки

И не подпустишь никого к воде.

     Курий :

Что делать мне?

     Катилина :

Не бойся: дела хватит.

Убийства ты возглавишь.

     Курий :

Мне с Цетегом

Доверь задачу эту.

     Катилина :

Я с войсками

Отрежу путь из города бегущим.

А ты, Лентул, обложишь дом Помпея

И сыновей его живьем возьмешь:

Без них с отцом нам не договориться.

Всех остальных косите без пощады,

Как маки попирающий Тарквиний[82],

Как жнец, серпом срезающий волчцы,

И проредите, словно плуг, чей лемех,

Пласты взрезая, улучшает почву,

Сенат неблагодарный и народ.

Пускай ни предки, ни потомки с вами

В жестокости и злобе не сравнятся;

Пусть ваша ярость будет исступленней,

Чем грохот водопада, рев прибоя,

Свист урагана, завыванье бури,

Шипение огня и визг Харибды[83]! 

Так суждено. Все это совершится.

И раньше б совершилось, будь я консул.

     Лентул :

Как держится Антоний?

     Катилина :

Он для нас

Потерян: он стакнулся с Цицероном,

Рожденным, чтобы мне во всем мешать.

     Курий :

Покончим с краснобаем!