- Но ведь это неправда! - горячо воскликнула Пеплогривка. - Вы никакие не обыкновенные! Вы особенные, самые важные коты на свете!

Львиносвет впился когтями в землю, все мышцы его заныли от ярости.

- Почему это дурацкое пророчество настолько застилает тебе глаза, что ты не видишь за ним меня? - с гневом и болью спросил он. - Ведь раньше ты видела меня таким, какой я есть, что же изменилось теперь?

- Все! - ответила Пеплогривка. В ее голосе звучали восторг и гордость. - Ведь раньше я не знала, кто ты такой на самом деле! Страшно подумать, ведь ты - носитель древнего пророчества, существовавшего задолго до твоего рождения!

«Она говорит это с такой радостью, будто ни капельки не жалеет о том, что мы расстались!» - с тоской подумал Львиносвет.

- А ты? - спросил он. - Неужели тебе все равно?

- Конечно же, нет! - ответила серая кошка. Радость исчезла из ее голоса, и впервые Львиносвет услышал в нем отголоски печали. - Поверь, я бы всем сердцем хотела, чтобы ты был не котом из пророчества, а самым обычным воином, таким же, как я сама. Но ты тот, кто ты есть, и не нам это изменить. Значит, мы должны с этим жить.

- Но… - начал было Львиносвет, но Пеплогривка взмахнула хвостом, давая понять, что еще не закончила.

- Как ты сможешь повести своих товарищей в бой против Сумрачного леса, если будешь тревожиться за подругу и детей? Нет, Львиносвет, твой путь схож с путем целителя - ты не имеешь права делить свою преданность, она вся, без остатка, должна принадлежать твоему племени.

- Как и преданность любого воителя! - воскликнул Львиносвет.

- Нет, Львиносвет, ты не обычный воитель. Ты - один из Трех. - Пеплогривка вытянула хвост, словно хотела погладить его по плечу, но в последний момент передумала и отодвинулась. - Такая, видно, у нас с тобой судьба. - Она резко дернула головой и сказала: - Давай охотиться!

Львиносвет беспомощно смотрел ей вслед. Ему столько всего нужно было сказать ей, сердце его переполняли невысказанные слова, но язык словно примерз к гортани. Зато Пеплогривка, как ни в чем не бывало, заметила дрозда и, присев в охотничью стойку, поползла к дичи.

Подавив вздох, Львиносвет как можно тише стал подкрадываться к птице с другой стороны. Глупый дрозд что-то деловито выклевывал из мха под деревом, не замечая приближения котов.

Когда Пеплогривка была уже в двух хвостах от дичи, Львиносвет оглушительно завизжал. Перепуганный дрозд вспорхнул с земли - прямо в расставленные когти Пеплогривки. Она сшибла его на землю и прикончила быстрым укусом в шею.

Львиносвет подошел к Пеплогривке. Стоя над дроздом, она задумчиво гладила безжизненное тельце лапой с втянутыми когтями.

- Самочка, - тихо пробормотала серая кошка. - Смотри, у нее в клюве остался мох. Наверное, она выдергивала его на гнездышко. А теперь у нее никогда не будет ни гнезда, ни яиц. Она никогда не вернется к своему другу…

Львиносвет моргнул. Он не понимал, с какой стати они должны переживать из-за какой-то дичи! Птицы существуют для того, чтобы коты их ели - зачем все усложнять?

- Добрая была охота! - похвалил он.

- Дело не в этом! - с досадой отмахнулась Пеплогривка, не сводя глаз с мертвой птички. - Я всегда мечтала иметь семью и котят, - еле слышно прошептала она. - Но оказалось, что мне этого не суждено. Я никогда не почувствую тепло шерсти… никогда не буду кормить своего малыша…

- Ты найдешь себе другого друга! - горячо заверил ее Львиносвет, пытаясь утешить любимую кошку даже ценой своего разбитого сердца. - Ты еще станешь матерью, заведешь кучу котят…

Пеплогривка резко обернулась к нему, в ее голубых глазах полыхнул огонь.

- Ничего ты не понимаешь! - прошипела она. Развернувшись, она бешено заработала задними лапами, забрасывая дрозда землей. - Я буду охотиться одна! - заявила она и, не дожидаясь ответа Львиносвета, бросилась в рощу.

Он в недоумении проводил ее взглядом. Из-за чего она вдруг взбесилась? Что он такого сказал? Заметив какое-то движение за деревьями, Львиносвет обернулся и увидел приближающуюся Листвичку. Он напрягся. Как много успела услышать бывшая целительница?

- Ты в порядке? - мягко спросила Листвичка, подходя к нему.

Львиносвет был слишком ошеломлен недавней выходкой Пеплогривки, чтобы привычно огрызнуться.

- Не совсем, - признался он. - У нас с Пеплогривкой ничего не получается.

Листвичка кивнула, но, к огромному облегчению Львиносвета, не стала задавать вопросов. Это было к лучшему, ведь он все равно не мог рассказать ей о пророчестве.

- Может, попытаем счастья возле озера? - предложила Листвичка, указывая хвостом в сторону склона.

Неожиданно для себя, Львиносвет согласился и побрел рядом с ней через заросли, с каждым шагом чувствуя, как влажный запах большой воды становится все сильнее и ближе.

- Пеплогривка вбила себе в голову, будто у нас с ней разные предназначения, - неожиданно сказал он. - Я ее не понимаю.

- Мне кажется, я могу ее понять, - сочувственно посмотрела на него Листвичка. - Я верю, что она любила тебя всем сердцем, и, думаю, продолжает любить.

Львиносвет в бешенстве полоснул когтями по ежевичной плети, преградившей ему дорогу.

- Тогда почему она все усложняет? Почему не может просто быть со мной?

Листвичка покачала головой, но ничего не сказала. Какое-то время они молча шли вперед. Добравшись до узкой тропинки, которая, петляя среди зарослей, вела к озеру, Листвичка остановилась и втянула в себя воздух. Львиносвет решил было, что она почуяла дичь, но бывшая целительница вдруг с шумом и топотом кинулась куда-то в заросли ежевики.

«Если она хотела распугать всю дичь на берегу, то ей это почти удалось», - мрачно подумал он.

Но Листвичка разгребла лапой сухие листья, открыв взгляду Львиносвета нежные ярко-желтые цветочки мать-и-мачехи.

- Первые в эту пору! - радостно замурлыкала она. - Я отнесу их в лагерь. Ах, какая удача! Они прекрасно помогут нашей Кисточке от кашля.

- Ты тоскуешь по своим обязанностям целительницы? - спросил Львиносвет, глядя, как она бережно перекусывает зеленые стебельки.

- Каждый день, каждое мгновение, - пробурчала Листвичка, не разжимая зубов.

- Но тогда в чем заключалось твое предназначение? - выпалил Львиносвет, не успев хорошенько обдумать свои слова. - Если тебе было назначено быть целительницей, если это была твоя судьба, то ты же не могла… То есть, Звездное племя не допустило бы, чтобы вы с Грачом все погубили…

Листвичка низко опустила голову.

- Судьба - это не дорога, с которой кот не может ни шагу ступить в сторону, - тихо отозвалась она. - Всегда есть выбор, и сердце порой говорит гораздо громче разума. - Она помолчала, будто задумавшись, а потом добавила: - В глубине души я всегда знала, как должна поступить, поэтому я и вернулась в племя. Львиносвет, как бы там ни было, я верю, что в глубине своего сердца ты тоже знаешь правильный ответ. Слушай свое сердце, ибо в нем заключено твое истинное предназначение.

Мурашки восторга бегали под шкурой Голубки, когда она торопливо шагала следом за Белкой через пастбище в сторону далеких гор. Она никогда еще не ходила этим путем! Новые эмоции и впечатления окружали ее со всех сторон: вид лошадей и глухой стук, с которым эти огромные животные ударяли своими тяжелыми копытами по земле; сильные запахи Речных котов, время от времени доносившиеся с их территории, сухие ароматы камышей и стылая затхлость стоячей воды от заболоченных низин у берегов озера.

- Как же здорово! - восторженно воскликнула Голубка, поворачиваясь к Воробью, шагавшему рядом с ней с уверенностью, столь удивительной для слепого кота. В ответ целитель только фыркнул и дернул ухом.

«Какой же он все-таки злюка!» - сердито подумала Голубка и повернулась к Лисохвосту, который был счастлив ничуть не меньше, чем она и озирал окрестности круглыми от удивления и радости глазами.