Ох, похоже на то.

— Но мне нужен этот чертов диплом, потому что без него… не могу же я все время сидеть на шее мужа, да? Эти мужики, ко всему прочему, так непостоянны.

— М-да…

— У тебя что, какие-то логопедические отклонения?

Миранда говорила быстро, хлестко, не пользуясь фильтром между мыслью и словом. Скорее всего, из-за отсутствия такового. Тогда как Кэри привыкла думать даже прежде чем подумать. Потому сейчас героически смолчала.

— Неважно. — Кинула Миранда, поворачиваясь к Кэри спиной в ожидании зеленого света. — В любом случае, верю, что ты сделаешь правильный выбор. Аривидерчи.

И она летящей походкой самого беспечного и легкомысленного человека на этой планете устремилась вперед, оставляя Каролайн за своей спиной. И на беду последней на этот раз никто из водителей не решился нарушить ПДД.

Чейз никогда не был хорошим братом, потому Кэри откровенно не понимала его нынешнее желание сыграть эту упущенную роль. И все же, когда в первый день ее занятий, брат попросил встретиться с ним возле его работы, Кэри не нашла слов отказа.

Она прождала его с двадцать минут в ресторанчике китайской еды, но не высказала негодования по поводу опоздания Чейза, когда тот ввалился, под звон колокольчика. Времени у него было немного, что, безусловно, радовало (ведь это означало, что Чейз в кои то веки взялся за работу и голову). Потому пока брат иллюстрировал выражение «набивать желудок», Кэри рассказывала о своем первом дне в новом университетском окружении, волнительно терзая салфетку при этом.

Учебный план ее вполне устраивает. Вроде никаких лишних предметов, что безусловно, характеризует университет с наилучшей стороны. Те профессора, с которыми она сегодня познакомилась, также птицы высокого полета — все мастера своего дела. Много часов отводится на древние языки, что не может не радовать, ведь это ее специальность. В прошлом институте все было наперекосяк: куча ненужных семинаров и такой замечательный предмет как зарубежная литература вел какой-то старый зануда. И Кэри надеется, что на этот раз судьба избавит ее от этой муки: слушать перевод интереснейших лекций на скучнейший язык уставшего от жизни человека. Она даже знает фамилию профессора — мистер Эохайд. Видеть его Кэри еще не видела, однако она знает его жену. Трудно поверить, конечно, но миссис Эохайд тоже учится на третьем курсе, хотя старше Каролайн на пару лет. Почему администрация университета не выгнала мужчинку за совращение студентки? Насколько Кэри знает, они поженились раньше, чем приехали в этот город, а это было как раз три года назад. К тому же, этот профессор пользуется каким-то нездоровым уважением, скорее даже, обожанием местного педагогического состава и студентов. А еще он главный попечитель университета. Так что, да, его там все буквально боготворят… в отличие от его жены.

Даже трудно представить, чтo таких людей может объединять, если только не пресловутый закон противоположностей. Ведь насколько студенты любят ее мужа, настолько они ненавидят Миранду. Несмотря на ее положение и, кажется, весьма неплохую денежную обеспеченность, Миранды все сторонятся, а обсуждают ее даже больше, чем Бритни Спирс. Говорят, что она раньше была страшноватой толстушкой, но сделала себе ряд пластических операции и — вуаля. До того как переехать, она вместе с мужем жила на Мальдивах, где придерживалась философии Эпикура. Удовольствие высшее благо и все такое. Кто знает, что заставило ее измениться и взяться за учебу… но лучше бы она оставалась на берегу Индийского океана.

Пусть она и плюет на чужое мнение и живет, как хочет, выглядит при этом Миранда откровенно плачевно. Ведь у нее не то что друзей нет, но нет даже прихлебателей, хотя, казалось бы, ее статус обеспечил бы ее если не первым, то вторым — точно.

— Хм. — Чейз поднял взгляд от своей трапезы. — Кажется, в ряды ее друзей просится доброволец.

— Ох, Чейз… — Вздохнула Кэри, подпирая подбородок руками. — Ее дружба — меньшее, чего я хочу. Но она вцепилась в меня. Я как свежее мясо. Ей и не нужны друзья, если говорить откровенно. Ей нужны завистники, поклонники… нужны те, кому бы она показывала дорогие наряды, украшения… своего мужа, и кто бы отвечал ей взглядом «ах, почему на ее месте не я». А от ее однокурсников этого не добьешься. Понимаешь?

— Я не понимаю одного. Тебя ведь не заставишь идти против совести. Так зачем тогда тебе эта Миранда?

— Антисоциальный инстинкт. — Горестно простонала девушка, закрывая лицо ладонями. — Ты же знаешь.

Чейз знал: его сестра следовала какой-то безумной концепции, согласно которой она противопоставляла себя толпе. Это никогда не доходило до абсурда: Кэри не говорила «черное», когда все повторяли «белое». Но если люди дистанцировались от какого-нибудь изгоя, она отчего-то принимала сторону последнего.

— Ты не выжила бы во времена… скажем, античности. — Заключил после недолгого молчания Чейз, ковыряясь палочками в своей тарелке.

— С чего это?

— Посмотри, ты ведь сейчас не ходишь в церковь?

— Я агностик.

— А тогда, уверен, была бы первой в числе замученных христиан. В этом вся ты. Ты словно постоянно споришь с кем-то. Делаешь кому-то назло.

— С Мирандой не все так просто. — Покривила губы в блеклой улыбке Кэри. — Она навязчивая, нервная и тщеславная, но именно в этом ее главные плюсы.

— Ты температуру мерила? Бредишь, кажется.

— Ее высокомерие избавляет меня от необходимости делиться сокровенным, понимаешь? За сегодняшний день я узнала о ней и ее муже так много, что, кажется, могла бы писать автобиографию голубков. А она обо мне не знает ничего. Ей это и не интересно. Она не лезет мне в душу и, как следствие, никогда в нее не наплюет. Я чувствую себя рядом с ней вполне уютно. С ней можно свободно молчать — и этого вполне достаточно для поддержания наших отношений.

— А может их просто не нужно поддерживать?

— Вступить в ряды ее оппозиции я не смогу принципиально. Быть одиночкой — тоже. Тем более, не стоит переживать, наша «дружба» не продвинется за стены университета… — Словно оспаривая ее убежденность, в сумочке завибрировал мобильник. — Ох, прости, Чейз…

— Без проблем. — Кинул брат, разделываясь с остатками лапши и следя исподлобья за тем, как девушка подносит сотовый к уху.

Глаза Кэри расширились, стоило высокому, торопливому голосу задребезжать в динамике.

— Знаешь… сегодня, наверное, не получится. — Еще больше тонкого, почти визгливого «бла-бла-бла». — Я пообещала провести вечер с братом. — Ох, видит бог, циркулярная пила звучала музыкальнее. — Да, но ведь это не срочно, правда? Завтра? Завтра, вполне. Да. С удовольствием. Пока.

— Уже продвинулась. — Догадался Чейз. — И что это? Поход в зоопарк? Быть может, в цирк?

— И то, и другое. — Отозвалась Кэри, тоскливо глядя за окно, возле которого они сидели. — Она приглашает меня к себе домой.

Дом Миранды, однако же, был похож на зоопарк и цирк в равной степени… никак. Сказать откровенно, его и домом-то можно было назвать с натяжкой. Ведь стоило им подъехать к кованным воротам, как в голове Кэри вихрем взметнулось «неужели-мы-приехали-в-гости-к-Людовику-Солнце»?

Как странно — несколько минут по шоссе, и они оказались во Франции. Ведь, бог свидетель, этот «дом» был замком Шамбор.

Кэри знала, что в эту самую минуту Миранда внимательно следит за ее реакцией, но не собиралась скрывать свое удивление совершенно. Пусть насладится своей победой, сегодня ее праздник. К тому же, чуть позднее Кэри признает, что это был не единственный сюрприз, который довел ее до непривычного состояния «ох-ты-ж-черт».

— Ну как тебе? — С напускной прохладцей поинтересовалась Миранда, вылезая из красного порше.

Так, что я не совсем понимаю, зачем, имея все это, ты решила получать образование? Ведь, факт остается фактом, твой муженек полюбил тебя не за мозги.

— Красиво. — Кивнула Кэри, на что Миранда закатила глаза.