Обломав зубы у Тулы, враг двинулся на северо-восток, к Кашире. Гудериан упрямо пытался выполнить план окружения Москвы, Не вышло! Растеряв в бесплодных атаках танки, Гудериан к началу декабря был вынужден перейти к обороне: советские войска не только парировали его действия, но и постоянно контратаковали. Гудериан писал о боях в конце ноября: "Наши 37-миллиметровые противотанковые пушки оказались бессильными против русских танков Т-34. Дело дошло до паники, охватившей участок фронта до Богородицка. Эта паника, возникшая впервые со времени начала русской кампании, явилась серьезным предостережением, указывающим на то, что наша пехота исчерпала свою боеспособность и на крупные усилия более не способна".

В 20-х числах ноября Сталин позвонил Жукову и спросил (напрямую:

- Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас это с болью в душе. Говорите честно, как коммунист.

Жуков заверил Верховного Главнокомандующего, что столицу, безусловно, удержат, и тут же просил подкрепления - не менее двух армий. Они были даны и стали сосредоточиваться против фланговых группировок врага.

На войне случается всякое, иной раз великое и трагическое соседствуют с малозначительным.

Так, по пятам за серьезнейшим - курьезный эпизод, показывающий, как были напряжены нервы, у всех руководивших битвой под Москвой. 30 ноября Сталин упрекнул Жукова, почему оставлен город Дедовск у Нахабино, на близких подступах к Москве, и приказал Жукову немедленно выехать на место, организовать контратаку и вернуть Дедовск. Проверка показала, что город в наших руках, а речь может идти о деревне Дедово в полосе действия дивизии Белобородова, дивизии, ставшей к тому времени гвардейской. Так вот в эту деревню и ворвались немцы,

"Ясно, произошла ошибка, - писал впоследствии Жуков. - Решил позвонить в Ставку, объяснить, что все это недоразумение. Но тут уж, как говорится, нашла коса на камень. Верховный окончательно рассердился. Он потребовал немедленно выехать к К. К- Рокоссовскому и сделать так, чтобы этот самый злополучный населенный пункт непременно был отобран у противника. Да еще приказал взять с собой командующего 5-й армией Л. А. Говорова: "Он артиллерист, пусть поможет Рокоссовскому организовать артиллерийский огонь в интересах 16-й армии". Возражать в подобной ситуации не имело смысла".

На командный пункт дивизии Белобородова и прибыло высокое начальство. Сибиряк Белобородов, с лукавинкой в глазах, как подобает подчиненному, выслушал приказ и с солдатской сметкой коротко доложил: тактически нет смысла вышибать немцев-из нескольких домов за оврагом в деревне Дедово. Что мог сказать командующий фронтом боевому комдиву? Что дело не в тактике? Насупившись и отводя глаза от Белобородова, Жуков строго приказал: послать два танка, роту пехоты и выгнать немецкий взвод из деревни.

На рассвете 1 декабря операция успешно завершилась. В тот же день случились события куда более значительные. В отчаянии от того, что план окружения Москвы провалился, командующий группой армий "Центр" фон Бок решил попытать счастья в центре фронта. Видимо, немецкое командование наконец сообразило, что допустило оплошность: все шесть их корпусов здесь бездействовали. Бок ,й ввел их в дело. Фашистские танки и пехота внезапно прорвали наш слабый передний край и двинулись на Кубинку. Вот тут сказалась предусмотрительность Жукова: войска были начеку, и враг не смог быстро преодолеть оборону на всю глубину. Фашистские танки подрывались на минныхполях. Немцы ткнулись к Голицыне, но нарвались на .плотный артиллерийский огонь. Тут подошли резервы фронта, и к 4 декабря немцев остановили.

Бок поступил как азартный игрок, посылая войска на прорыв. Он говорил: "Дело решит последний батальон". То действительно Оказалась последняя ставка гитлеровцев, а перебито за три дня боев было несколько десятков батальонов. На поле боя осталось более 10 тысяч убитых немецких солдат и офицеров.

Военный совет Западного фронта ежедневно и ежечасно ощущал биение пульса сражения. По многим признакам Жуков заключил: враг исчерпал и второе дыхание; утратив пробивную силу, его дивизии останавливаются. Упустить хоть одни сутки в этой обстановке - преступление. Остановившись, противник неизбежно сядет в оборону, окопается, окутается колючей проволокой, заложит минные поля - и все это у самой Москвы! Чтобы выбить немцев из укрепленных полос, нужно будет много сил и обойдется это большой кровью.

Назревал перелом. 27 ноября "Правда" писала:

"Сильнее удар - и надломленный враг не выдержит! Он уже изрядно измотан в предыдущих боях. Он устал. Наступил момент, когда можно остановить его, чтобы сломать". Пришло время громить врага - это чувствовали и видели войска Западного фронта. Жуков и штабфронта в последние дни ноября готовили план разгрома врага под Москвой.

Замысел этой битвы заключался в том, чтобы без паузы в оборонительных боях перейти в контрнаступление и" по словам Жукова, "разгромить ударные Группировки группы армий "Центр" и устранить непосредственную угрозу Москве. Для постановки войскам более далеких и решительных целей у нас тогда еще не было сил. Мы стремились только отбросить врага как можно дальше от Москвы и нанести ему возможно большие потери.

29 ноября Г. К. Жуков доложил обстановку и попросил Сталина отдать приказ о начале наступления. Верховный Главнокомандующий внимательно выслушал его и спросил:

- А вы уверены, что противник подошел к кризисному состоянию и не имеет возможности ввести в дело какую-либо новую группировку?

Вопрос был очень серьезный, и не менее серьезным был ответ. На основании кропотливого изучения штабом фронта возможностей вермахта был сделан вывод: враг истощен. Но это не значило, что можно почивать на лаврах, добытых и жестоких оборонительных боях. Гитлеровское руководство, осознав свой грубый просчет, попытается перебросить с севера и юга войска под Москву, н тогда положение может серьезно осложниться.

30 ноября Военный совет фронта представил план наступательной операции Западного фронта в Генеральный штаб. Жуков попросил заместителя начальника Генерального штаба генерала А. М. Василевского срочно доложить Сталину план, с тем чтобы Ставка отдала директиву на проведение операции. Медлить нельзя, предупреждал Жуков, иначе можно запоздать с подготовкой контрнаступления.

В объяснительной записке к плану подчеркивалось: "Ближайшая задача: ударом на Клин, Солнечногорск и вистринском направлении разбить основную группировку противника на правом фланге н ударом на Узловая и Богородицк во фланг и тыл группы Гудериана разбить противника на левом фланге фронта армий Западного фронта".

Сталин утвердил план. Но Ставка расширила масштабы предстоявшего контрнаступления, в Нем должны были также принять участие войска Калининского фронта и правого крыла Юго-Западного фронта.

С величайшим воодушевлением отдавались последние распоряжения: полностью сказались предусмотрительность Ставки и ее умение копить и беречь резервы в последние несколько недель. Из наших стратегических резервов, развернутых против группировок врага, которые обходили Москву с севера и юга, не было взято ни одного солдата.

В эти исторические дни защитники столицы получали добрые вести с других фронтов. По плану Ставки были проведены крупные операции на северном и южном крыле советско-германского фронта. Был- освобожден Тихвин. Ликвидирована попытка гитлеровцев соединиться с финнами под Ленинградом. На юге освобожден Ростов, крупная немецко-фашистская группировка отброшена на запад. Это была прямая помощь Москве.

Разгром немцев под Москвой

По плану "Барбаросса" гитлеровцы собирались разгромить Советский С,оюз в шесть недель. К началу декабря прошло почти шесть месяцев войны. Захватчики проникли в глубь нашей страны, но соотношение сил на фронте выглядело так: у врага 5 миллионов человек, 26,8 .тысячи орудий и минометов, 1,5 тысячи танков, до 2,5 тысячи боевых самолетов. У нас - 4,2 миллиона человек, 22 тысячи орудий и минометов, 1630 танков, 2495 боевых самолетов.