Жуков, проезжая через строй обгоревших печей, обозначавших очередной населенный пункт, откуда только что выбили фашистов, видел горе тысяч и тысяч людей. Он укреплялся в мысли - идет неслыханная в истории человечества война. На карту поставлено само существование нашего великого народа.. Планируя наступление, требуя ускорить продвижение на запад, Жуков усматривал в этом не только выполнение тактических и оперативных задач, но и высшую стратегию: спасение советских людей от верной гибели, мучительной и унизительной смерти от рук бесчестных гитлеровских .палачей.
К началу января 1942 года Западгп.:й и смежные фронты отбросили врага от столицы на 100 - 250 километров. Непосредственная угроза Москве ликвидирована; освобождено 11 тысяч населенных пунктов; среди многих городор, откуда изгнали оккупантов, - Калинин и Калуга.
Когда немецкое руководство узнало, что на Восточном фронте разразилась катастрофа, Гитлер 19 декабря взял на себя верховное командование армией. Он отстранил от-занимаемых должностей высших генералов начиная от главнокомандующего сухопутными войсками Браухича до Гудериана. Он требовал держаться с фанатичным упорством. На просьбы отводить войска, из ставки фюрера раздался рык. Процедура, по словам Гитлера, была проста. Некий командующий армией обращается, к нему:
- Мой фюрер, мы не можем удержать фронт и должны отступить.
- Гер-р-р, - ответил я,- - куда и насколько вы собираетесь отойти?
- Не знаю...{
- Вы хотите отойти на пятьдесят километров. Что, там не так холодно? Что, вам там будет легче со снабжением войск? Вы вывезете тяжелое вооружение?
- Это невозможно.
- Значит, вы собираетесь бросить его русским. А как же вы собираетесь воевать дальше без него?
- Мой фюрер! Спасите хоть .армию без вооружения.
- Итак, вы собираетесь бежать до Германии или куда еще?
- Но у нас нет выбора.
В заключение рев Гитлера - "вон из армии!". Слетали со своих постов те, кто обеспечил Германии легкие победы на Западе-и привел вермахт к Москве.
Гитлер воззвал к животному инстинкту своего воинства - держаться, ибо в противном случае - возмездие неизбежно. Он пролаял по телефону командующим Восточного фронта: "Русские будут следовать по пятам любой отступающей армии, не давая ей передышки, вновь и вновь атакуя ее, а армия не сможет остановиться, ибо в тылу у нас нет подготовленных рубежей. Тогда фраза "отступление Наполеона" станет реальностью".
24 декабря 1941 года начальникгитлеровской разведки адмирал Канарис писал: "Ужасающие послед-.ствия нашей преступной недооценки врага. Генерал Шмундт (адъютант Гитлера) проводит параллель с 1812 годом и говорит, что наступил "момент истины". для национал-социализма. Потери вооружения и снаряжения громадны - уничтожаются или бросаются танки, орудия, самолеты". Канарис открыл причину, по которой гитлеровцы старались удержаться: "Ужасающие последствия принесло наше обращение с русскими военнопленными... Большевики ныне реагируют на массовые убийства и варварское обращение с их товарищами, попавшими в германский плен". К прежним преступлениям вермахта добавлялись новые. По приказу Гитлера отступавшие фашистские войска, пытаясь затруднить продвижение Красной Армии, оставляли за собой "выжженную землю". Уничтожилось решительно все. Мы шли вперед через пожарища древних русских городов, деревень, которые простояли многие столетия, а теперь были обращены в пепел. Отступление немцев завершали "факельщики", поджигавшие и взрывавшие наше народное достояние.
Он понимал, генерал армии Г. К. Жуков, что наши силы пока ограничены, и не замахивался дальше восстановления положения на фронте, существовавшего к началу операции "Тайфун". Если бы Западный и смежные фронты были подкреплены, то на этом направлении возможно "нанести врагу новые поражения, еще дальше отбросить его от Москвы и выйти на линию Витебск - Смоленск Брянск".
Тем временем 5 января 1942 года на совещании в Ставке обсуждался план общего наступления на всем фронте - от Ладожского озера до Черного моря. Прибывший прямо с фронта Жуков предложил сосредоточиться только на западном направлении. Он обратил внимание на то, что под Ленинградом и на юго-западном направлении у немцев серьезная оборона, без мощной артиллерии се не прорвать,
Выслушав Жукова, Сталин спросил.
- Кто еще хотел бы высказаться?
Молчание. План Ставки наступать по всему фронту - принят.
После совещания начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников сказал Жукову
- Вы зря спорили этот вопрос был заранее решен Верховным.
- Тогда зачем же спрашивали мое мнение^
- Не знаю, не знаю, голубчик! - сказал Шапошников, тяжко вздыхая.
Не в первый и не в последний раз Жукову пришлось выполнять приказ и, как всегда, он был преисполнен решимости сделать все наилучшим образом, хотя видел великие трудности.
"Мы не имели, - писал он, - в распоряжении фронтов полноценных танковых и механизированных соединений, а без них, как показала практика войны, проводить наступательные операции с решительными целями и с большим размахом нельзя Опережать маневр противника, быстро обходить его фланги, перерезать тыловые пути окружать и рассекать вражеские группировки можно только с помощью мощных танковых и механизированных соединений". \
Директива Ставки от 7 января предписывала окружи гь и разгромить группу армий "Центр" в районе Ржев, Вязьма, Юхнов, Гжатск Проведение операции возлагалось на ряд фронтов. 8 января открылось наступление Северо-Западного и Калининского фронтов, приведшее наши ударные армии в глубокий тыл группы армий "Центр", на подступы к городу Великие Луки. Успех объяснялся тем, что здесь, у немцев не было значительных сил.
Войска же Западного фронта схватились с главной группировкой врага.
9 января Военный совет фронта напоминает командующим 43 и, 49-й и 50-й армий. "Несмотря на запрещение, продолжают иметь место (особенно в 49 и армии) лобовые атаки укрепленных противником населенных пунктов. Требую прекратить лобовые атаки и действовать влавным образом обходами и охватами. Укрепленные противником строения сжигать, выгоняя этим немцев -в поле, и уничтожать их охватывающими ударами в первую очередь лыжных отрядов".
С тяжелыми боями к 20 января удалось освободить Рузу, Можайск Выполняя приказ Ставки, Жуков спланировал внезапный захват Вязьмы, что привело бы к краху группы армии "Центр" 27 января героический кавалерийский корпус генерала Белова прорвал фронт в районе Юхнова и к началу февраля вышел южнее Вязьмы. Конники соединились с вой нами 33-й армии, наступавшей в центре. Ее ударную группу, прорвавшуюся в тыл врага, возглавил сам командующий армией легендарный генерал Ефремов. Вместе с партизанами и воздушно-десантной бригадой войска Белова и Ефремова завязали бои в районе Вязьмы.
С гордостью следил Жуков за нашими частями, бившими врага в его собственном тылу. Не очень щедрый на похвалу, он направлявг 11 февраля 1942 года Белову и Ефремову радиограмму "8-я ВДБ (воздушно-десантная бригада - Н. Я ) с партизана ми 9 февраля заняла район Мармоново, Дяглево Десантники разгромили штаб 5-й танковой дивизии Ставлю в пример десантную бригаду всем войскам"
Одновременно Жуков торопит спродвижением на запад.
Приказ 15 января. "Обращаю внимание командиров на необходимость стремительного преследования отходящих частей противника". Он требует выйти им в тыл лыжными отрядами, не давать возможности врагу отвести технику и останавливаться в населенных пунктах.
Приказ 20 января: "Приказываю преследование вести стремительно, создав на главных направлениях сильные ударные группировки и продвигая их параллельно отходящим главным силам противника. Преследование широким фронтом с равномерным распределением сил, приводящим только к выталкиванию противника, категорически запрещаю"