Я вижу, как Джейк нервно покачивает ногой, и у меня возникает желание успокоить его, положив руку ему на колено, но разумеется, я останавливаю себя.

– Это немного странно, да? – шепчет он.

– Хм-м, немного, – я сжимаю губы маскируя небольшую улыбку.

На самом деле, я думаю, что это… нереально.

Между нами наступает тишина. Что тут скажешь, прошло двенадцать лет, а я так разговорчива не так ли? Какое–то безумие, но я просто не могу придумать, что ему сказать, а у меня был весь вчерашний день на подготовку. Я просто ворвалась, а Джейк, кажется, не испытывает проблем по части разговоров. Но у него всегда получалось лучше общаться с людьми, чем у меня. Думаю, отсюда и его успех. А еще благодаря его умению петь и конечно же, его внешности. Его великолепное, красивое лицо, и его мускулистое, подтянутое тело...

– Так, как ты живёшь? – спрашивает меня Джейк.

– Хорошо. Отлично. Сейчас я музыкальный журналист, как ты заметил... – растягиваю я.

– Ты всегда хорошо писала, – говорит он.

– Думаешь?

Я даже не знала, что он так думал.

– Да, те истории, которые ты рассказывала, когда мы были маленькими, и ты использовала их, чтобы заставить меня сидеть и слушать, как ты их читаешь, – смеётся он, его глаза светятся от воспоминаний.

Я чувствую, как моё лицо становится ярко–красным.

– Боже, – смущённо стону я. – Я была такой бестолковой.

Он снова смеется, на этот раз громче.

– Тебе было пять, Тру. Я думаю, мы можем простить бестолковость. – Он запускает пальцы в волосы. – И конечно, ты всегда любила музыку, так что понятно, почему ты объединила это.

Мое сердце внезапно становится тёплым и мягким. Он помнит гораздо больше, чем я думала.

– Ты всё ещё играешь на пианино? – спрашивает он.

– Нет. Я перестала...

Я прекратила это занятие, когда ты ушёл.

– Я просто, эм, не играла долгое время. Знаешь, так получилось. Хотя, конечно, ты не знаешь. – Я указала на гитару, поставленную у дальней стены.

Он улыбнулся. Стюарт вновь появляется с нашими напитками.

– Спасибо, – говорю я Стюарту, когда он протягивает мне стакан воды.

– Что–нибудь ещё? – спрашивает Стюарт Джейка.

Джейк смотрит на меня. Я качаю головой.

– Нет, всё в порядке, спасибо.

Стюарт, уходя, закрывает дверь. Оставляя Джейка и меня наедине.

Я украдкой смотрю на него, когда он делает глоток сока. Это так странно, он Джейк, но в то же время и не Джейк. И не знаю почему, но я чувствую себя абсолютно некомфортно и по–домашнему в его присутствии. Это одно из самых странных чувств, что я когда–либо испытывала.

Я делаю глоток воды со льдом. Холод приятно бодрит.

– Я бы спросила тебя, как ты, но... – я жестом обвожу шикарный номер отеля, поставив стакан на стол перед нами.

– Да. – Он смеется. Звучит немного натянуто. Я замечаю, как он потирает шрам на подбородке. – Я в порядке, – он пожимает плечами, улыбаясь и наклоняется вперед, ставя сок на стол. Я смотрю, как мускулы на его руке растягиваются и напрягаются от его движений.

Он не откидывается обратно, так и остается сидеть наклонившись вперед, сложив руки на бедрах и смотря перед собой.

Теперь он чувствует себя некомфортно, и я тут же сожалею о своих словах. Как я могу быть такой глупой? Прошло не много времени после реабилитации. Его лучший друг умер чуть больше года назад. Конечно, он не в порядке. Я не думаю, что все деньги и хорошие номера отелей в мире смогут всё исправить.

Я не могла быть более безразличной. Могу поспорить, теперь он считает меня идиоткой.

– Я следила за твоей музыкальной карьерой, – говорю я радостным, но чересчур громким голосом, просто потому что хочу сказать ему что–нибудь приятное.

– Правда? – он поворачивает голову и удивленно смотрит на меня.

– Конечно, – улыбаюсь я. – Музыка – это моя работа. – его лицо грустнеет, и я мгновенно понимаю, что сделала это снова. – Но это не единственная причина. – торопливо добавляю я. – Я хотела посмотреть, что ты делаешь. И ты достиг очень многого. Я очень горжусь тобой, следя за тобой по телевизору, читая статьи о твоей музыке, и когда ты создал собственный Лейбл – я подумала: "Вау!"... и, конечно, я купила все твои альбомы. Они действительно гениальные. – Мямлю я. Кто–нибудь, остановите меня, пожалуйста.

Он снова смотрит на меня, но в этот раз в его взгляде что–то меняется.

– Почему ты не связывалась со мной, Тру?

Его вопрос застает меня врасплох. Я смотрю на него в недоумении. Почему я не связывалась с ним? Он был тем, кто перестал звонить мне. Перестал писать. Игнорировал мои письма. И я не знала, где он, пока он не стал знаменитым, и я не могла добраться до него, даже если бы захотела. В смысле, я конечно хотела, но я просто не смогла.

– Эм, – у меня во рту пересохло. – С тобой не так уж легко связаться, Мистер Известная Рок–звезда. – Я пытаюсь звучать легко, но даже я сама слышу ехидство в своем голосе.

– Да, это я. Один из самых доступных, недоступных людей на планете. – Его взгляд на мне тяжелеет.

Я его разозлила или что?

А теперь я чувствую себя очень неловко, потому что, если кому и стоит злиться, так это мне. Он перестал общаться со мной. Я чувствую внезапный прилив необъяснимого гнева по отношению к нему и желание накричать на него. Я хочу спросить, почему он никогда не связывался со мной. Он так легко мог бы найти меня. Это он прекратил общение, не я, так что он должен был его возобновить. Я хочу знать, почему он исчез с лица земли и ввалился обратно только через телевизор.

Но я не задаю ни один из этих вопросов. Страх держит мой рот на замке. У меня есть полчаса – час максимум, и последнее, что я хочу делать, так это тратить его на спор о вещах, которые произошли двенадцать лет назад, или забить на это интервью – это слишком важно для Вики, и журнала в целом.

Он вытаскивает из кармана пачку сигарет и достает одну. Он сжимает ее губами, и поднося зажигалку, останавливается.

– Ты куришь? – спрашивает он, сигарета качается между его губами.

– Нет.

– Хорошо, – отвечает он.

Лицемер, – думаю я.

– Не против, если я закурю?

– Нет.

Он прикуривает сигарету, и бросая пачку и зажигалку на стол, затягивается. Я наблюдаю, как дым сочится из его рта и поднимается в воздух. У него правда красивые губы.

Мой телефон начинает петь в моей сумке. Черт, я забыла его выключить, и это непрофессионально с моей стороны, забыть это во время интервью.

Глаза Джейка опускаются на мою сумку.

– Прости, – бормочу я, доставая телефон и выключая его, – возможно, это мой босс.

Это не так. Это Уилл, он будет спрашивать, как проходит мой день, и говорить, что он скучает по мне и с нетерпением ждет встречи со мной сегодня вечером. Он на самом деле очень милый.

– Адель? – ухмыляется Джейк, подразумевая мелодию, которая только что играла на моем телефоне.

– Мне она нравится, – отвечаю я в свою защиту.

– О, мне тоже, – кивает он, – она хорошая девушка. Я просто подумал, что из того, что я помню о тебе, я должен был услышать "Зэ Стонс" играющих на твоем телефоне.

– Да, но я изменилась с тех пор, как ты знал меня, – отвечаю я намного резче, чем хотела.

Избегая его взгляда, я отключаю свой телефон, помещаю его в сумку, и достаю свой блокнот и ручку, готовая начать интервью. У меня есть с собой диктофон. Но сейчас мне нужно на чём–то сконцентрироваться, чем–то занять свои руки и писать вроде как нечего, так или иначе, все мои вопросы тут.

Когда я смотрю вверх, глаза Джейка задерживаются на моем блокноте. Они поднимаются и встречаются с моими. На мгновение мне кажется, я вижу в них разочарование.

– Итак, я должна начать интервью... Уверена, ты очень занят, и я не хочу задерживать тебя дольше необходимого.

– Ты не задерживаешь меня, – сухо говорит он и медленно берёт сигарету. – И я не занят сегодня. Мой график чист.

– Ох. У тебя нет другого интервью после моего?