Незаметно выбравшись после обеда из замка, я постарался наверстать упущенное и через каминную сеть из Хогсмида перенесся в Косой переулок. Владелец аптеки, которую я навестил, явно теперь считал этот день самым счастливым в своей торговой жизни. Если судить по его лицу — вряд ли кто-то до этого момента оставлял такую сумму в его скромной лавке. Ранозаживляющие, обезболивающие, укрепляющие, снотворные, выращивающие кости, выращивающие мышцы, избавляющие от воздействия простых ядов, стимуляторы — бутылек за бутыльком отправлялись в мой мешок. Я не поскупился, приобретая только особым образом зачарованные стекляшки, чтобы одна из них не разбилась прямо в кармане. Теперь предстояло изготовить для себя нормальную перевязь под мантию или хотя бы приличный пояс — хранить в карманах всё своё постепенно увеличивавшееся в числе снаряжение было уже неразумно.

В той же дорогой лавке, где я когда-то покупал свою одежду, мне приветливо улыбнулась мадам Каллен.

— Добрый день, молодой господин, — женщина сделала реверанс, и я поклонился в ответ. — Что вы хотите приобрести в моей лавке?

— Много чего, — усмехнулся я. — Еще пять комплектов одежды по моим меркам.

— Похоже, вы ведете интересную жизнь, молодой господин, — мягко усмехнулась женщина, призывая к себе свёрток за свёртком.

— К сожалению, большая часть купленных мной вещей уже... непригодна для ношения, — я неопределённо покрутил в воздухе рукой. — Тяжёлые тренировки...

— Ваши мантии, рубашки и штаны, господин, — мадам Каллен сложила все вещи на стол. — Что-нибудь ещё?

— Мне нужна кожаная перевязь по моим меркам с большим количеством кармашков, — ответил я.

— Интересный заказ, — женщина взмахнула палочкой, и из-за двери выпорхнули несколько кожаных ремней разной ширины. — Могу я услышать нужные размеры?

Вместо ответа я стал выкладывать на стол пузырьки с зельями: ранозаживляющее, обезболивающее, стимулятор, укрепляющее и два антидота. Глаза женщины удивленно расширились, когда следом на стол лёг выкованный мной кинжал в ножнах и мантия-невидимка, свёрнутая в тончайший тючок.

— Вы необычный клиент, господин, — палочка в руках мадам Каллен закружилась, выписывая сложные петли. Необходимыми в её работе чарами она владела в совершенстве.

Спустя полчаса, посвященный неторопливой подгонке перевязи под мои запросы, я с удовлетворением нацепил её на себя. Взглянув на себя в зеркало, я словно провалился в прошлое, увидев вместо Поттера своё прежнее тело: закованное в короткую металлическую кольчугу, усиленную стальными пластинами на груди, плечах и руках, сложную паутину ремней перевязи, удерживавших многочисленное оружие и снаряжение гвардейца. Со вздохом я отвернулся от зеркала.

— Спасибо вам, мадам Каллен, вы прекрасный и очень искусный мастер, — я вежливо поцеловал руку женщины.

Расплатившись, я вышел на центральную площадь и задумался. В кармане мантии лежал, неопрятно оттопыривая её, свёрток с клыками василиска. Их стоило либо немедленно использовать, либо спрятать подальше, и в обоих случаях мне могли помочь жадные до денег гоблины. Развернувшись спиной к оживленной площади, я направился к распахнутым дверям Гриннготса.

— Мистер Поттер, завтра вам предстоит ехать в дом семьи Уизли, — в дверях Гриффиндорской гостиной впервые за две недели появилась Минерва МакГонагалл, явно успевшая где-то хорошо отдохнуть. По крайней мере, ничем иным объяснить загоревшее лицо пожилой волшебницы я бы не сумел, за обеденным столом в Большом зале она не появлялась последнюю неделю.

— Спасибо, профессор, — я привстал с кресла, оторвавшись от чтения учебника по зельеварению за четвертый курс. — Я уже собрал вещи.

Переселение на целый месяц в дом к чужой семье... Это меня тревожило. Даже сказка о полностью потерянной памяти не могла полностью объяснить изменившееся поведение — как бы я ни старался, я не мог постоянно имитировать поведение подростка, к тому же, мне было попросту некому подражать в огромном пустом замке. Человеку, почти разменявшему пятый десяток, сложно сыграть страдающего от гормонального взрыва подростка.

Еще более сложным представлялся мне способ убедить семью Уизли взять деньги за моё пребывание в их доме — узнав от Гермионы о том, что родители Рона невероятно бедны, я не захотел бесплатно пользоваться их гостеприимством. Выделить же под это порядка двух сотен галлеонов я вполне мог позволить, пусть и ограничив собственные траты на ближайшие месяцы до предела. Иного варианта мне бы не позволила моя собственная совесть. Как бы мне ни хотелось этого избежать — но сегодня вечером мне предстояла беседа с директором Дамблдором, как самым подходящим советчиком. Реалии этого мира он знал несравнимо лучше. Пока что.

— Профессор, — МакГонагалл уже собиралась уходить, однако я успел остановить её в дверях. — Я могу поговорить с директором Дамблдором?

— Можете, мистер Поттер, — она развернулась ко мне, — директор сегодня в Хогвартсе. Пароль — «сливочные драже».

— Спасибо, профессор МакГонагалл, — я поклонился и пошёл к себе в комнату. Перед визитом к директору стоило снять перевязь с зельями с пояса и убрать из рукава ножны. Справиться с директором я не смог бы при всём желании — пока это был противник не для моего уровня, да и делить нам было нечего.

— Сливочные драже, — горгулья с ухмыляющейся мордой отъехала в сторону. Меня с каждым разом всё больше интересовала эта статуя — казалось, выражение её морды менялось чуть ли не ежедневно. Ещё одна линия обороны — охранный голем?

— Ты хотел побеседовать со мной, Гарри? — единственный человек в Хогвартсе, упорно не признававший дистанции между учителем и учеником. Порой мне казалось, что директор претендует на большую близость между собой и Гарри Поттером, нежели просто между директором школы и рядовым учеником, о том же говорили и его попытки контролировать и направлять жизнь Избранного.

— Я хотел посоветоваться, директор Дамблдор, — я опустил голову, пока садился в мягкое кресло. Рядом со мной звякнул поставленный на пол мешочек с галлеонами — чуть меньше трети от моего выигрыша в Турнире.

— И о чём же? — бровь директора, услышавшего звон золота, чуть приподнялась.

— Я завтра уезжаю на целый месяц в гости к Уизли, сэр, — я сделал вид, что замялся. — Но я знаю от Гермионы, что это... не очень обеспеченная семья. Я думаю, что пара лишних ртов в их доме должна быть компенсирована... золотом. Не хочу быть нахлебником у тех, кто сам с трудом сводит концы с концами.