Врач, в сопровождении еще одного доселе молчавшего медика, только в самом начале проронившего, что его зовут Мартин Кассиде, специалиста по ядам и темным заклинаниям, сделал вокруг меня несколько кругов. Выражение лица Мартина было достойно того, чтобы рисовать с него картину гневного возмущения, Андрэ оставался спокойным.

            Вытащив палочки, оба медика начали без пауз зачитывать надо мной многообразные диагностические заклятья, часть которых я уже имел несчастье слышать в лазарете Хогвартса, где был частым гостем.

            Наконец, сделав паузу и велев мне накинуть предусмотрительно поднесенный домовым эльфом махровый халат, Андрэ заговорил.

            — Месье, если бы я был вашим опекуном, я был бы вынужден покончить с собой – такого букета травм и болезней я давно не встречал…

            Мартин насупился еще больше, но пока промолчал.

            — Сломанные ребра, сломанные кости рук, плохо наложенное заклинание восстановления костей в правой руке, следы темных проклятий по всему телу, достаточно слабое сердце из-за недоедания в детском возрасте. – Доктор с каждым словом распалялся все больше и больше. – По сути, я мог бы попросить вас показаться моим ученикам на курсе лечения магических травм, и вы могли бы быть там наглядным примером в течение всего года обучения, — такой букет плохо залеченных ранений вы уже имеете в столь юном возрасте.

            — Андрэ, ты кое-что упустил, — вступил, наконец, в разговор Мартин. – Ты не заметил следы нескольких довольно свежих Круциатусов. – Тут он сделал паузу, пережидая вскрик, вырвавшийся у Мишель, и до этого момента с сочувствием смотревшей на меня, а теперь просто прижавшей руки к лицу.

            — А еще ты не заметил, что в его крови и печени есть изменения от яда василиска, а на руке – следы от клыков этой же милой зверюшки, причем я бы не хотел с такой столкнуться, судя по размеру оставивших шрам зубов.

            Андрэ прошипел что-то по-французски, я не успел понять скороговоркой выплюнутые им фразы, но вид покрасневшей как маковый цвет Мишель ясно показал мне, что пожилой медик изволит сильно гневаться.

            — Негодяй! Ваш опекун – натуральный негодяй!!! – тряся бородкой, старик вышагивал вокруг стола, поливая кучей проклятий человека, допустившего такой вред здоровью своего подопечного. Я с невольным ехидством отметил, что если бы хоть часть пожеланий медика исполнилась, то Дамблдора больше не волновало бы ничего, кроме собственного здоровья, и даже постарался запомнить несколько оборотов, среди которых особо выделялось пожелание вступить в определенного рода связь со стадом диких ослов. От последнего я с трудом подавил желание рассмеяться, а Мишель стала попросту пурпурной от смущения, поскольку речь старика изобиловала различными пикантными подробностями.

            Наконец отхлебнув чая и немного успокоившись, Андрэ попросил меня сидеть смирно и начал водить палочкой возле моего лба, как будто что-то заподозрив. С каждым движением палочки его глаза выражали все большее недоумение.

            — Молодой человек, не могли бы вы объяснить, что у вас на лбу?

            Поняв, что всё отрицать бессмысленно, я жестко посмотрел на медиков.

            -  Господа, я отвечу на ваш вопрос, только если вы поклянетесь хранить мой ответ в тайне. – Дождавшись согласных кивков, я подцепил ногтями и рывком содрал со лба пласт искусственной кожи, открывая взглядам медиков шрам в виде молнии.

            — А ведь я читал о ваших приключениях в английских газетах, — задумчиво протянул Мартин. – Теперь я понимаю, откуда подобный набор травм в неполные пятнадцать лет.

            — И теперь вы понимаете, чем вызвана моя просьба хранить увиденное в тайне. – Я недовольно поморщился. – В Англии меня при сложившихся обстоятельствах не ждет ничего, кроме смерти.

            — Мы будем молчать, — за всех ответил Андрэ, продолжая изучать мой шрам. – Я не знаю, что у вас там в голове. – Признался он спустя несколько минут. – Мне неизвестна магия такой черноты, способная оставлять следы вроде вашего шрама и находящейся под ним небольшой области.

            — Я знаю человека, которому, возможно, это известно. – Мартин выглядел не слишком уверенным в своей правоте.

            — И кто он? – я с некоторым волнением ждал ответа на вопрос.

            — Его зовут Аврелий Цимус…

            Мне это имя ничего не сказало, но вот Андрэ выглядел как взъерошенный кот, увидевший соперника во дворе.

            — Цимус? Этот чернейший из всех черных магов??? – бородка старика встала дыбом.

            — Если заплатить ему те деньги, которые он затребует за работу, то он будет молчать и выполнит обещанное честно. Мой отец знал его довольно хорошо, и от него я слышал, что ранее разыскиваемый за множество преступлений Цимус выкупил себе свободу от преследований Авроратом и министерством какими-то хитрыми артефактами, и теперь удалился от дел, безвылазно проживая в родовом поместье.

            — Ладно… Это всё проблемы Делакура и ваши, мистер Поттер. – Андрэ покачал головой. – Что касается обнаруженного нами помимо вашего шрама…  Сами понимаете, травить вас обычными зельями будет как-то глупо, нужны сделанные конкретно под ваш случай эликсиры.

            — И каковы ваши предложения, — я вежливо поднял одну бровь.

            — Спустя неделю вам могут доставить эликсиры… вместе со счетом за их приготовление и за использованные ингредиенты. – Старик усмехнулся. – Счет будет немалый, честно предупреждаю.

            На этом распрощавшись со мной и еще раз пообещав хранить услышанное в тайне, чему я непонятно отчего поверил, маги отбыли, а я пошел разыскивать старшего Делакура.

            — Значит, они назвали Аврелия Цимуса. – На лице Жан-Клода причудливо переплетались восхищение и недоумение.

            — Да, только так и не объяснили толком, что это за человек.