В остальном все было в порядке, даже нашлась вполне сносная кровать, укрытая большим куском целлофана. Парень бросил сумку в угол и, скинув целлофан на пол, попробовал матрас.

— Жить можно, — проговорил он удовлетворенно, но тут же с подозрением покосился на стену. Он слышал, как гуляет ветер, как редкие капли стучатся по крыше. Но был и еще какой-то посторонний тихий звук. Ройс прислушался, пытаясь определиться, что же это такое. Почему-то это что-то внушало ему опасения.

Через минуту он уже мог поклясться, что кто-то медленно перемещается внутри стены и вот-вот доберется до стенного шкафа.

— Крыса что ли, — проворчал он тихо.

Но воображение рисовало ему другое — как какая-нибудь косматая ересь самостоятельно поворачивает ручку на двери и вылезает из шкафа, недвусмысленно выражая претензии на этот дом или хотя бы на эту комнату.

Ройс усмехнулся сам себе и решительно распахнул дверцу.

Внутри было пусто. Даже полок в шкафу не оказалось.

Теперь никакого движения Ройс больше не слышал, но все же ему мерещилось, что кто-то притаился там, за стеною, и ждал, прислушиваясь, что делается в комнате. Он вроде бы даже слышал чье-то дыхание.

Ройс внимательно осмотрел внутренности шкафа. В одной из стенок обнаружилась трещина, и вдруг за ней вроде как что-то мелькнуло.

— Кто здесь? — вырвалось у него.

Вместо ответа он услышал шорох позади себя. "Окружают", — подумалось ему. Ройс обернулся, опустился на корточки и не без содрогания заглянул под кровать.

— Бу! — услышал он радостный возглас, и из-под кровати появились хитро улыбающаяся чумазая мордашка и две маленькие ручки. Ройс поднялся, медленно с облегчением выдыхая.

Девочка быстро выбралась из-под кровати, вместе с ней показался уголок от исчирканной тетрадки, и выкатилось несколько разноцветных фломастеров.

— Молодец, врасплох взяла, — признал свое поражение Ройс и, подхватив девочку на руки, вышел на кухню.

— Что ж ты не предупредил, что твоя сестра здесь? — спросил он Марка, пытающегося раскачиваться на табурете как на кресле-качалке. Тот чуть не грохнулся на спину, но в последний момент все-таки удержался и выровнялся.

— Потому что я ее похитил, — на полнейшем серьезе пояснил он.

Ройс сделал удивленное лицо и опустил девочку на пол. Та тут же подбежала к брату и крепко обняла его, прильнув светлой лохматой головкой к его плечу. Со стороны Марка никакой ответной реакции не последовало, но и отстраняться он не стал.

— Раз мне придется покрывать преступление, может, все же объяснишь зачем? — с некоторым раздражением в голосе спросил Ройс.

— Когда я собирал вещи перед переездом, решил и ее заодно прихватить, — спокойно ответил Марк, — чтобы посмотреть, когда они спохватятся.

— И за неделю никто не спохватился, серьезно что ль?

— Да нет, ладно, она сама сюда пришла, — признал Марк, — недавно совсем, как раз успела до дождя.

— Как это, сама? — опешил Ройс.

— Как, как, ножками.

— То есть родители не знают, где она?!

— Во всяком случае, я им не говорил, — ответил Марк с полнейшим безразличием.

— Да ты вообще понимаешь, что они сейчас на стенку лезут?!

— Не моя проблема.

— Тьфу ты, давай телефон, я сам им позвоню, — Ройс выхватил у Марка мобильник и вышел с ним в гостиную.

Так называемая гостиная представляла собой почти пустую квадратную комнату без непонятных пятен на потолке. В центре стоял диван с большим обугленным пятном, по форме немного напоминающим сидящего человека. Видимо, наличие этого дивана и делало комнату гостиной. В углу находился свернутый в рулон матрас.

Устроившись на целой части дивана, Ройс подумал и нашел в контактах мобильного телефона подходящее нецензурное слово, под которым Марк мог бы записать номер своего отца. Позвонил и не ошибся. Голос у мужчины казался встревоженным, но говорил он сдержано.

— Будет через несколько минут, — проинформировал Ройс, возвращаясь на кухню. Девочка игралась с кусками отвалившихся обоев, одной рукой продолжая держаться за брата, словно боялась, что он в любой момент может исчезнуть.

— Ты его впустишь?

— Что?

— Домофон не работает, — напомнил Марк.

— А, ага, — Ройс поворчал и медленно поплелся обратно вниз, тихо бурча себе что-то под нос.

Марк же отвел сестру обратно в комнату. С тяжелым вздохом та достала из-под старой кровати свой маленький рюкзачок, у которого из непонятных соображений наличествовали лапы и хвост, и они в четыре руки начали собирать в него, точнее кое-как запихивать все ее многочисленные девчачьи сокровища, которыми она обустроила себе уютное убежище внизу. В конце концов рюкзак превратился в неказистого туго набитого монстра с выпирающими ребрами. После застегивания, он укоризненно посмотрел на них своим единственным пуговичным глазом, от второго осталась только торчащая нитка.

— Анна! — послышалось требовательное воззвание от входной двери.

— Пока, — пискнула девочка на прощание и, чмокнув брата в щеку, выбежала из комнаты. Марк для верности подождал еще пару минут, хотя знал, что его отец не задержится здесь ни на одну лишнюю секунду. Только после этого он вышел обратно в кухню. Ройс уже приканчивал первую банку пива.

— Зря ты прятался, он даже порог не переступил, — усмехнулся он, пытаясь повторить трюк Марка с раскачиванием на табурете. — От порога кричал, — выдохнул он, судорожно хватаясь за край стола.

— Я не прятался, я не спешил выйти, — поправил его мальчик.

— Обожаю вашу семейку, — продолжил Ройс. — На таком фоне моя не так уж плохо смотрится. И вот за что она тебя так любит?

— Кто?

— Девочка. Ты ее даже по имени не называешь.

— Любят не за что, а вопреки, — напомнил Марк. — И тут я тебе могу длинный список предоставить.

***

Адель на секунду оторвала взгляд от дороги и с негодованием посмотрела на мобильный телефон, который истошно надрывался с пассажирского сиденья.

— Да прекрати уже! — прикрикнула она на него, но он продолжил сердито вибрировать и укоризненно светить экраном. И вот так все время! Она выехала из дома позавчера утром и, как договаривались, должна была звонить родным каждые несколько часов. Один раз забыла и все, понеслось. Мама с отцом трезвонили попеременно, а после ее угрожающего сообщения, что выкинет телефон в окно, подключился и старший из братьев.

Сегодня утром еще хлеще — позвонил отец и огорошил ее такой новостью, что Адель до сих пор не могла ее переварить. Она перестала отвечать кому-либо и вообще задумалась, не сменить ли место назначения. Уехать куда-нибудь далеко, где ее совсем никто не знает.

Найдя удобное место на обочине, Адель остановила машину и потянулась за телефоном, намереваясь отключить звук, а то и отрубить нафиг адский прибор. Заодно проверила список входящих. Оказалось, что последние звонки шли с неизвестного номера. Не трудно было догадаться, с чьего именно. Она поморщилась и сохранила номер, мстительно записав его под именем "Упырь".

Телефон зазвонил прямо в ее руке, высветив на экране знакомое имя.

— О, Стефа, привет, я уже скоро буду, — ответила Адель, улыбаясь невидимому собеседнику.

— Сама вижу, — выдохнула Стефа, — бегу к тебе, не уезжай!

Адель огляделась и вправду увидела подругу, быстро-быстро перебирающую ногами на высоких каблуках в ее направлении прямо по лужам, оставшимся после только что прошедшего ливня. Закинув на плечо, девушка тащила на себе длинный зеленый торшер.

— Ну как, нравится? — Спросила она восторженно, подбежав к пикапу. — Винтаж!

— Ничего так, — пожала плечами Адель. — Пристрой его где-нибудь. — Она кивнула на кузов и сама вышла из машины.

Стефания не глядя запихнула свою винтажную покупку под мокрый брезент к куче других вещей, которые Адель привезла с собой, и, повизгивая от счастья, крепко обняла подругу. Она легко приподняла ее над землей. В отличие от крепко сбитой Стефании за последние годы Адель стала такой худенькой и хрупкой, что, наверное, та смогла бы без труда закинуть ее в кузов вслед за торшером.

— Не ждала тебя так рано, — сказала Стефа, — усаживаясь на пассажирское сиденье пикапа. — Думала, успею забрать торшер и встретить тебя уже около нашей новой квартиры. Ты что вела машину под таким дождем?