— Если вы дадите клятву, что никто никогда об этом не узнает, я открою вам одну тайну, и она вас обогатит духовно, даст вам тему, какой еще не было ни у кого!

— Подумай, что ты говоришь, Шри-гуша. Ты даешь тему, чтобы я писал о тайне, и в то же время берешь клятву, чтобы я ни единым словом не выдал эту тайну.

— Вы, — сказал Шри-гуша, — в Индии не откроете никому этой тайны, а в Европе, где вы об этом напишете, это примут за ваше изобретение, и вам будет честь и слава...

Бомпер почесал нос. Его начала привлекать эта нахальная уверенность Шри-гуши.

— Но я должен знать, в чем дело. Давать клятву просто так — это похоже на розыгрыш.

Шри-гуша молитвенно сложил руки.

— Если не будет клятвы, ничего не будет.

Бомпер подумал, что для него, собственно говоря, для человека, лишенного всех предрассудков, что стоит произнести несколько ничего не значащих слов. Но Шри-гуша сказал:

— Если вы нарушите клятву, вы умрете.

— Меня убьют? — спросил Бомпер равнодушно. — Ты убьешь меня?

— Не знаю, — уклончиво ответил Шри-гуша. — В этом деле все, кто прикоснется к нему, отвечают своей жизнью. Это серьезно, иначе бы я не пришел к вам.

— Чем же клясться? Имей в виду, что я неверующий, и отдельного бога для меня, как и вообще всех богов, не существует. Чем же мне клясться?

— Клянитесь своей жизнью!

— Шри-гуша, это мне не нравится. Я боюсь, что за этим нет ничего серьезного и я буду просто смешон перед самим собой. Конечно, о таком смешном поступке никому не расскажешь. Так как?

— Клянитесь! — упорно повторял Шри-гуша.

Бомпер вынул свою синюю записную книжку, положил ее перед собой и сказал, на этот раз без иронии:

— Положа руку на эту книжку, где все мои замыслы представляют для меня священную землю будущего, моей новой книги, клянусь своей жизнью хранить тайну о том, что услышу от человека по имени Шри-гуша! Хватит? — спросил он, убирая книжку в карман.

— Нет, — сказал Шри-гуша. — Добавьте: «...зная, что разглашение тайны—моя смерть!»

— Хорошо! — Бомпер криво усмехнулся. Несмотря на то что он хотел уверить себя, что все происходящее — дурной спектакль, он чувствовал присутствие какого-то волнения. — Хорошо, — сказал он, — зная, что разглашение тайны — моя смерть!

— Теперь все, — сказал Шри-гуша. Он стал надменен и, глядя безжалостными глазами, произнес тоном заговорщика: — Теперь сядьте ближе. Слушайте меня внимательно. Это ритуальная тайна. В нее посвящены немногие. Вы первый из европейцев, который узнает про это. Вы видели на днях, как из комнаты одной женщины в этом отеле обезьяна похитила зеркальце, пудру и помаду...

— Я ничего не понимаю, — сказал растерянно Бомпер. После торжественности клятвы переход к простой мартышке показался ему чересчур странным...

— Сколько, по-вашему, в Индии обезьян?— спросил Шри-гуша, понизив голос.

— Я не знаю, — сказал Бомпер, — меня это не интересует.

Шри-гуша пропустил мимо ушей его слова.

— Обезьян в Индии десятки миллионов. Они живут в лесах, на полях, в городах и селениях. У них свои обычаи, свои законы. И сейчас настал Час обезьян. Как к людям приходил Великий Учитель, так к обезьянам пришел Великий Обезьян — их Вожак. Вожак, который поставил своей целью объединить всех обезьян Индии, и дело объединения крепнет день ото дня...

— За кого ты меня принимаешь, Шри-гуша? — воскликнул в негодовании Бомпер. — Чтобы я поверил в такое...

— Вожак имеет всюду своих агентов, и посвященные люди следят за тем, как идет дело. А дело идет!

Бомпер на минуту закрыл глаза. Черт возьми, даже если это блеф, то сама идея неплоха. Такого еще не было. Объединение всех обезьян и их союз с посвященными людьми. В этом что-то есть. Стоит рискнуть. Вот где начинается настоящая Индия.

— Но скажи мне, Шри-гуша: как ты мне докажешь, что у обезьян есть организация, что есть вожаки, пусть хоть самые маленькие?..

— Завтра же вечером вы увидите это своими глазами. Только помните, что вы увидите только первую ступеньку организационной лестницы.

— А затем?

— А затем вы увидите самого Великого Вожака обезьяньего народа. Лично увидите и будете единственным европейцем, посвященным в тайну.

Когда Шри-гуша ушел, Бомпер еще долго шагал по комнате. Он сказал, обращаясь к желтым гекконам, бегавшим по потолку и по стенам:

— Вы жалкие черти, потомки желтой жабы, что вы понимаете! Яков Бомпер таки добился своего. Вот из чего будет расти моя книга!

Унылые, низкие постройки старых, заброшенных складов серели неподалеку. Широкая луговина с вытоптанной травой была чуть выше их.

У столетнего баньяна, раскинувшего во все стороны свои гигантские ветви, Шри-гуша и Бомпер остановились. По траве бродили куры, и петух сопровождал их, лениво оглядываясь на пришедших.

— Свертки с орехами вы держите под мышкой, не кладите их в карман, — сказал Шри-гуша.

Внизу, по ту сторону ручья, они купили в лавчонке много свертков с орехами арахис, чтобы не прийти в гости с пустыми руками.

В вечерней тишине поляна выглядела скучно, обыкновенно и пустынно. Нигде не было видно ни одной обезьяны. Шри-гуша пошел к стене склада, подняв высоко пакетики с орехами. Он ходил перед стенами, потрясая мешочками, и кричал:

— Свам! Свам! Свам!

Бомпер не углядел, как появились первые обезьяны. Они шли, закрывая глаза ладонями от солнца и присматриваясь к людям.

Им бросили горсть орехов. Они издали какие-то призывные крики. Появились еще кучки обезьян. Им бросали орехи, иные хватали их, но большинство не приближалось. Смелые одиночки обошли людей с тыла. Бомпер поймал маленькую волосатую лапку, залезшую к нему в карман.

— Свам! Свам! Свам! Ао! Ао! — звал их Шри-гуша, но что-то останавливало обезьян. Они все время оглядывались на безмолвные старые стены складов.

— Они ждут сигнала Вожака! — сказал Шри-гуша.

— А почему же он не идет?

— Потому что он спит, а будить его можно только в случае чего-то серьезного.

— То есть?

— Вот когда эти убедятся, что вызов не ложный, что у нас орехов на всех хватит, тогда можно будет будить Вожака. Без его разрешения не смогут все прийти к нам.

Шри-гуша и Бомпер показали все ореховое богатство, которое было в их руках. Тогда к стенке помчалось несколько самых быстрых гонцов. Они в минуту вскарабкались на стенку и исчезли за старыми бойницами, помнившими еще пятьдесят седьмой год, времена Нана-Сагиба.

Спустившиеся обезьяны жались кучками. Матери, подвесив к шее младенцев, ждали сигнала ринуться за лакомством. Над стеной показался большой хозяин. Толстый, жирный, почесывая живот, зевая со сна, он сначала угрожающе посмотрел по сторонам, точно выбирая, кому дать затрещину за нарушенный сон, но, увидев поднятые мешочки, не торопясь, перенес мохнатую ногу через стену. Он ловил железную скобу, вбитую в стену, и, поймав ее, утвердившись толстой пяткой, повернулся и скользнул вниз, не без достоинства появившись среди своего обезьяньего клана.

На земле его подхватили две обезьянки, но, ступив несколько шагов, он отбросил их и пошел, выше всех головой, к Бомперу и Шри-гуше. За ним повалил весь обезьяний сброд, таившийся за стенкой. Вожак шел прямо к Бомперу, точно это был его старый знакомый. Он подошел совсем близко и показал ладонь. Потом протянул ее, и Шри-гуша сказал:

— Пожмите ему руку, поздоровайтесь с ним!

Бомпер не без смущения наклонился к маленькому волосатому человечку и пожал ему теплую, жесткую, с подушечкой посередине, лапу. После этого рукопожатия Вожак оглядел все свое войско, толпившееся за ним, и снова протянул лапу. Ему клали на ладонь орехи, и он отправлял их в защечные пазухи, не ел, а наполнял рот орехами. И когда уже рот был полон, щеки оттопырились, он быстрым прыжком вскочил, как испытанный гимнаст, на выступ баньяна, откуда выходили два ствола, уселся там поудобнее, немыслимым образом вывернув ноги и облокотившись на пятки, стал смотреть, как его подданные бросились драться за орехи, отнимать их друг у друга, жадно есть, кувыркаться, галдеть, щипаться, толкаться, тесниться у баньяна.