Лето 1914-го года было тревожно. Политическая атмосфера была насыщена электричеством. Чувствовалось, что Европа накануне войны[1]. Нужен был только достаточно серьезный предлог, чтобы разразилась политическая буря, приведшая государства Европы к вооруженному столкновению. И такой предлог вскоре явился. 15-го июня 1914 г.[2] раздался провокационный выстрел в Сараеве, которым был убит наследный эрцгерцог Австрийский Фердинанд. Непримиримая позиция, занятая Австрией, под давлением Германии, все более и более обостряла положение и приводила к тому, что день за днем возможность разрешения инцидента мирным путем становилась маловероятнее. Наконец, 15-го июля Австрия объявила войну Сербии. Война общая стала почти неотвратимой. Россия не могла оставить без поддержки родственную ей славянскую державу и объявила частичную мобилизацию в приграничной с Австрией полосе, но вместе с тем предприняла ряд энергичных шагов с абсолютно миролюбивыми предложениями, дабы мирно разрешить вопрос дипломатическим путем. Русский Император предлагал передать разрешение вопроса конференции Великих Держав. Но Германия этого не хотела: 19-го июля она объявила войну России. Сторону России против Германии и Австрии приняла Франция, а вскоре затем и Англия. Началась Великая война.

На Кавказе пока было спокойно. Турция еще не выступала, но много признаков указывало на то, что выступление ее на стороне центральных держав — только вопрос времени.

Большая часть членов турецкого правительства и правящей партии младотурок были настроены германофильски. Генерал Лиман фон Сандерс, стоявший во главе военной миссии из 42 немецких офицеров, с одной стороны, а немецкий посол фон Вангенхейм — с другой, вели искусную пропаганду в интересах своей страны, влияя на направление политики турецкого правительства.

22-го июля Германия убедила турецкое правительство подписать германо-турецкий оборонительно-наступательный договор против России[3]. Тотчас же вслед за заключением этого договора немцы пытались заставить Турцию объявить войну России, но турецкие министры знали отлично о своей неготовности к войне, почему долго колебались[4]. Турецкое правительство удовольствовалось объявлением нейтралитета, но одновременно приняло ряд военных мер, которые указывали на возможную близость войны: 20-го июля 1914 г. была объявлена мобилизация армии и флота во всей стране, кроме Аравии, которая 21-го июля начала уже приводиться в исполнение. Крепость Эрзерум приказано было привести в оборонительное состояние. Трем дивизиям из состава 9-го и 11-го арм. корпусов было приказано занять позиции вдоль кавказской границы. 22-го июля проливы были минированы.

Во главе 1-й армии в районе Константинополя был поставлен генерал Лиман фон Сандерс; начальником Генерального штаба назначен полковник Бронсар фон Шелендорф, а 29-го июля адмирал Сушон заместил английского адмирала Лимпуса в командовании турецким флотом и в деле реорганизации его. Таким образом и армия и флот оказались в руках немцев.

С этого времени начинается энергичная подготовка турецкой армии к войне. Немцы принимают ряд мер к ускорению мобилизации, группируют корпуса в армии, повсюду назначают немецких и частью австрийских офицеров в качестве технических советников[5], из Германии присылают предметы вооружения и различного рода снабжения[6].

В конце августа державы Согласия пытаются привлечь Турцию на свою сторону, и с этой целью представители ее делают 10-го августа 1914 г. турецкому правительству предложение с обещанием пересмотра капитуляций и материальной поддержки, требуя взамен только нейтралитета. Эти предложения не удовлетворили турок. Такому настроению способствуют и успехи немцев в этот период как на русском, так и на французском фронтах. Турецкое правительство некоторое время колебалось. А вскоре Германия делает со своей стороны более широкое предложение, которое вполне соответствует панисламистским и пантуранским стремлениям правящей партии в Турции.

Теперь вопрос об активном выступлении Турции на стороне центральных держав становится почти вероятным.

С целью морально подготовить мусульманский мир к выступлению против держав Согласия, младотурки в сентябре 1914 г. выпустили прокламацию от имени высшего мусульманского духовенства с призывом к священной войне.

В чрезвычайно торжественной обстановке они в Константинополе объявляют эту прокламацию населению столицы и, отпечатав на всех языках, на которых говорят мусульмане, распространили ее в огромном количестве экземпляров[7].

16-го октября 1914 г., в три часа на рассвете, два турецких миноносца с русскими флагами и отличительными огнями вошли в гавань Одессы и неожиданным нападением потопили нашу канонерскую лодку «Донец». В 7 часов утра того же дня перед Севастополем появился крейсер «Гебен» и открыл огонь по городу, на который отвечали наши береговые батареи. Через 20 минут «Гебен» ушел. Одновременно крейсер «Бреслау» обстрелял Феодосию, а крейсер «Гамидие» — Новороссийск.

Это был явный вызов к войне со стороны Турции, вызов, ничем не вызванный со стороны России. Напротив, тотчас же с началом войны с Германией началась отправка войск из состава Кавказской армии на западный фронт, куда и было переброшено два корпуса из числа трех, составлявших в мирное время Кавказскую армию. Таким образом ничем не оправдываемое нападение турецкого флота на наше побережье при этих условиях указывало на твердое желание Турции начать военные действия против России, пользуясь тем, что все внимание и все усилия России должны были быть направлены на запад против сильнейшего врага[8].

Русское правительство ответило на этот дерзкий вызов отозванием из Турции чинов дипломатического корпуса и Высочайшим манифестом с объявлением войны Турции.

Государь Император обнародовал 20-го октября 1914 г. следующий манифест:

БОЖИЕЮ МИЛОСТИЮ,

МЫ, НИКОЛАЙ ВТОРЫЙ,

Император и Самодержец Всероссийский,

Царь Польский, Великий Князь Финляндский и прочая,

и прочая,

и прочая.

Объявляем всем верным Нашим подданным:

В безуспешной доселе борьбе с Россией, стремясь всеми способами умножить свои силы, Германия и Австро-Венгрия прибегли к помощи Оттоманского Правительства и вовлекли в войну с нами ослепленную ими Турцию.

Предводимый германцами турецкий флот осмелился напасть на наше Черноморское побережье.

Немедленно после сего повелели Мы Российскому Послу в Царьграде, со всеми чинами посольскими и консульскими, оставить пределы Турции.

С полным спокойствием и упованием на помощь Божию примет Россия это новое против нее выступление старого утеснителя христианской веры и всех славянских народов.

Не впервые доблестному русскому оружию одолевать турецкие полчища — покарает оно и на сей раз дерзкого врага Нашей Родины. Вместе со всем народом Русским Мы непреклонно верим, что нынешнее безрассудное вмешательство Турции в военные действия только ускорит роковой для нее ход событий и откроет России путь к разрешению завещанных ей предками исторических задач на берегах Черного моря.