— Чтобы энергия не тратилась.

— Энергия?

— Да. Я обладаю некоторыми способностями. С предметами взаимодействовать могу, например. Но ограниченное время. А люди мне вообще не доступны.

Я нахмурился: сказанное ею не укладывалось в рамки моих представлений о духах.

— Но ты же вроде как призрак?

— По ГОСТу правильней — дух, — Ана поучительно подняла вверх палец, — но я особый дух. Разве я не рассказывала тебе вчера?

— Вчера ты смылась от меня со скоростью света. А между прочим, обещала с готовкой помочь, — я достал из шкафа полотенце и принялся вытирать голову. Ана хотела что-то добавить, но вспомнила, кто прав, и снова смутилась.

— Зато я испекла тебе блинчики, — разулыбалась она. Ого! Это совершенно меняет дело. М-м-м, а я-то думал, что за обалденный запах в комнате. Мысли о еде мгновенно вытеснили все остальные.

— Тогда вперёд! — я уверенным шагом отправился на кухню. За моей спиной ехидно хихикала Ана. Даже не надейся, поганка, я о тебе не забыл. Пора уже окончательно разобраться с этим дурдомом.

К моей радости, блинчиками нечисть не ограничилась. На столе также стоял мой любимый чай, салат и варёная сгущёнка. Я сходу отщипнул от блина и больно получил ложкой по лапам. Ана красноречивым жестом указала на стул. Я покорно сел, но и у меня запаса ехидности хватало.

— Спасибо, мамочка! — сказал и вдруг сам ощутил досаду. За мной давно никто не ухаживал. Моя обожаемая няня умерла два года назад — подвело сердце, и с тех пор я жил один. Любые другие «няни», присылаемые отцом, казались мне врагами, претендующими на святое место моей второй бабушки. Папе пришлось смириться.

— Пожалуйста, сыночка! — вернула подколку нечисть. Разум аж крякнул от подобного обращения.

— У всех совесть как совесть, а меня бубонная чума средних веков, — в полголоса пробурчал я, принимаясь за сгущёнку. Но Ана тоже на слух не жаловалась.

— Слушай, начинающий грешник, ты вообще на что рассчитывал? Феи-цветочницы только невинным девицам положены. А ты… — меня провокационно оглядели с головы до ног, — и не девица, и не невинный.

— А почему нет? — намекая на последнее, полюбопытствовал я. И получил:

— Ты глаза свои бесстыжие в зеркале видел? Тут даже вопросов задавать не надо, и так ясно!

Я картинно закатил «бесстыжие» глаза, но спорить не стал. И вообще, что за дискриминация?! Парни тоже хотят фей! Желательно длинноногих, с модельной внешностью…

Мне показали комбинацию из трёх пальцев. Везде облом, блин.

— А знаешь, что самое прикольное в том, что я — дух? — как ни в чём не бывало, продолжила Ана. Уголки губ девушки выразительно подрагивали. Понятно, мне сейчас опять скажут гадость.

— Ну и? — я решил не гадать. В конце концов, я же не знаю всех нюансов. Фишки духа, вроде чтения мыслей или умения двигать предметы, вряд ли компенсируют ей призрачное состояние. В моём понимании, конечно.

— Я могу издеваться над тобой как захочу, а ты ничего, ничегошеньки не сможешь мне сделать, — вкрадчиво произнесла нечисть, — правда, здорово?

Я перестал жевать и посмотрел на Ану. Её торчащий из маски носик аж подрагивал от удовольствия. Занятно. В этот момент она безумно кого-то напоминала. Я даже прикинул — кого, но нужный человек на ум не шёл. Зато ответ для бестелесной вредины нашёлся.

Придвинув к себе телефон, я открыл интернет и громко сказал:

— Окей, Гугл, обряды по изгнанию бесов.

Но пройтись по результатам мне не дали — нечисть сцапала мобильный и переложила на край стола.

— Дурак! Я же не серьёзно! А он… Спасай неблагодарных людишек после этого!

— Да зачем меня спасать?! — не выдержал я, — ты второй раз говоришь о каком-то спасении. Объясни мне, что происходит!

Если закрыть глаза и представить, что духи существуют, я ещё могу воспринимать Ану как должное. Однако рано или поздно вылезет диссонанс, который поставит вопрос ребром: я отдаю себе отчёт, что разговариваю с непонятно чем, чье существование не доказано наукой?.. И сколько ещё я смогу абстрагироваться и делать вид, что с моей головой всё в порядке? Так и до психушки не далеко.

Вот только нечисть не спешила мне отвечать. Кажется, она сомневалась — внутренние противоречия отчётливо отражались на её лице.

— Ты не должен меня видеть, — задумчиво выдала она. Сказано это было в воздух, как мысль вслух, но я всё равно среагировал:

— Почему?

— Обычные люди не чувствуют духов. Никак, — акцент на слове «обычные». Всё чуднее и чуднее.

— А есть не обычные?

Ана по-бабски приложила ладони к щекам и снова замолчала. Я ждал.

— Ладно, — наконец отмерла девушка, — мы пойдём другим путём. Судьба человека, она… предопределена свыше. Но только в общих чертах. Все разветвления мы выбираем сами. Тот же универ, место работы, хобби… Судьба — это лишь общий «скелетный» план. Её суть в том, чтоб люди тем или иным способом прошли узлы, «ключевые точки» жизни. Эти точки — определяющие. От них зависит то, что будет дальше. В большинстве своём люди проходят их, успешно или нет, но проходят. Но есть такие уникумы, которые «спорят» с судьбой. Под влиянием обстоятельств они формируют свой узел. А появление неучтённых узлов как бы обнуляет дорогу жизни, понимаешь? Это коренным образом переворачивает их судьбу. Если они преодолевают сотворённый рубеж, их нить появляется вновь. Не факт, что такой, как раньше, но она непременно «вплетается» в общее полотно. Но львиная доля «спорящих» просто напросто погибает.

— И какое отношение это имеет ко мне? Я что… должен умереть?

— Да, — легко ответила Ана, — сядь, Дима. Ты не дослушал.

Смешок вышел подозрительно нервным и нечисть, прищурившись, посмотрела на меня с вызовом. Мол, всё, скис?.. Я бы и съязвил, но что-то мешало.

— Но судьбе не выгодна смерть таких людей, — продолжила она, — это как взять и прожечь дырку в платье — надо по новому распределять все связи. Поэтому… боги стремятся спасти оступившегося человека. И этим они убивают двух зайцев.

— Ты — второй? — перебил, уж слишком велико было желание. Ана на зайца поморщилась, но согласилась.

— Я — душа человека, который творил зло. Собственно, мой внешний облик намекает на это. Но я — неоднозначно плохой человек и могу претендовать на… лучшее посмертие для своей души. И тогда заключается своего рода договор, по которому дух обязуется спасать подобных тебе людей в течение года после смерти. Если все останутся живы, то дух получит свои плюшки. Так что не бойся, у меня ещё никто не умирал!

Жизнеутвержаемость последней фразы отчего-то заставила вздрогнуть. Но количество вопросов ничуть не снизилось.

— То есть ты уже спасала… мне подобных?

Многочисленное кивание. Ясненько.

— Окей, а причины? Почему появляются «нехорошие» узлы? И какая смерть мне грозит?

— Насчёт причин. Теоретически, их уйма. Спонтанные желания, моральные накручивания, резкая смена обстановки или следствие влияния другого человека. В твоём случае действует как раз последнее. Кто-то более весомый в плане жизни стал автором события, задевшего эхом и тебя. Грубо говоря, из чётко отлаженных нитей тебе сотворили клубок, в котором ты потерялся. Естественно, не специально, а то побежишь сейчас искать врагов народа!

— Но я знаком с этим человеком? — полувопрос, полуутверждение.

— Конечно. Но я повторюсь, что он, скорее всего, даже не думал причинять тебе вред. Что касается смерти, то тут, увы, информации нет совсем. Одна Рейлин знает, что случится. Ещё?..

— Кем ты была в прошлой жизни? — о, любопытство проснулось. Всё, я очухался. Есть над чем поразмыслить теперь, но загонять себя в угол не вижу смысла. Разберёмся.

— Да чёрт его знает, — легкомысленно отмахнулась нечисть. Но вроде не соврала.

— Что за особенные люди?

О! На этом месте Ана заюлила. Покрутила головой и задержала взгляд на часах. Я тоже посмотрел. Ё-моё, мой торт пропадает! Я же опаздываю!