Глава 6

Рома и Дин

Роме было двадцать пять лет. О том, что он жил почти четверть века, мало кто догадывался — мужчина выглядел как подросток — стройный, высокий, с копной русых, давно не стриженых волос, и обаятельной мальчишеской улыбкой. На тренировке его принимали за ровесника, считая, что ему не больше восемнадцати. Работе внешний вид не мешал: Рома выучился на переводчика. Все основные языки, которые были в ходу у людей, он знал чуть ли не с детства, и обучение не доставило ему проблем.

Человеком Рома не был. В отражении на него смотрели глаза с ромбовидным зрачком, радужка которых почти сливалась с белками. Глаза полностью посвященного ритуальщика.

— Ну и долго ты собрался на себя любоваться? — сложив руки на груди, ехидно поинтересовался Дин, как всегда подкравшись незаметно. Это была его любимая игра — он обожал, когда человек от неожиданности подпрыгивал и хватался за сердце. Но Рома не среагировал. Он только чуть повернул голову.

— Чего тебе, Дин? — спокойно, с некоторой долей усталости спросил ритуальщик. С Дином он жил уже порядка пяти лет и иногда жалел, что позволил этому малолетнему кукловоду переселиться в свою квартиру. С тех пор парня было не выгнать, впрочем, Рома и не собирался этого делать.

— Скучно мне, — пожаловался брат. Рому всё мучил один вопрос, и он задал его Дину:

— Скажи, какого чёрта тут забыл Шакон?

Дин насторожился. У них был негласный договор: не лезть в дела друг друга, особенно в те, которые касались их особенностей. Но пока Рома лишь интересовался.

— Вылавливает мальчишку, который как-то связан со смертью Аннет, — небрежным тоном ответил Дин, — возможно, теневика.

— Почему теневика?

— Понятия не имею. Но Шакона просто прёт его найти!

— И он подозревает, что это Дима? Чушь! Где он и где дочка Шакона.

— Я бы не был так уверен. О чём он бредил, когда мы его тащили, помнишь? Шакон даже приказал… — тут Дин запнулся: — Эм, ну, я пошел. Дальше — тайна!

Рома проворно схватил его за косу и притянул к себе.

— Какие тайны, Дин? Ты мне сейчас всё расскажешь… — ласково прошептал ему парень именно тем тоном, от которого у Дина табуном пробежали мурашки.

* * *

Дима

К выходным небольшая облачность сменилась тучами. В скором времени обещался дождь, и сереющее небо наглядно подтверждало этот прогноз. Ветер поднимал пыль с дорог и насквозь пробирал в тонкой ветровке. Лёху. А я потратил не меньше часа, чтобы отыскать тёплую куртку и вдоволь наслушался ехидных комментариев от друга. Якобы я собираюсь как принцесса. Ха! Зато «принцесса» не морщится при каждом порыве ветра. Я с удовольствием уткнулся в мягкий воротник. Когда все бегут домой в лёгких кофтах, футболках и шортах, пытаясь спрятаться от ледяной мороси, а ты гуляешь по аллее в горячей как батарея куртке — это кайф. Даже недовольные взгляды друга не могли испортить мне настроение.

— Напомни, почему я согласился на это? — в сто первый раз задумчиво спросил Лёха. Я застонал, поскольку этот гад уже успел меня доконать. Вроде бы всё объяснил, и причины, по которым я хочу пойти в Янину секту, по полочкам разложил, а он всё равно на мозги капает. Причём друг сам вызвался идти со мной, я его не уговаривал. Такое ощущение, что он просто издевается. Ладненько…

— Потому что ты последний альтруист нашего мира, и я буду не я, если этим не воспользуюсь! — на одном дыхании выпалил я. Ана, плывущая по воздуху рядом, одобрительно похлопала. Да, мою бестелесную вредину наши с Лёшкой тёрки очень воодушевляли. Что с неё взять, нечисть — она и в Африке нечисть.

— Совесть, — со смешком поправили меня. Ну, в случае с Аной, думаю, разница невелика.

Ошарашенное лицо друга было мне высшей наградой. Я даже загордился собой. Лёха, видимо, оставил этот раунд за мной, потому что только фыркнул и демонстративно отвернул морду. Я не обиделся и окинул взглядом обезлюдевшую аллею. Зелёные деревья на фоне серого неба казались откровенно чужеродным элементом. Но они как будто намекали, что на дворе не среднестатистическая осень, а поздняя весна. Я приметил на одной из лавочек пожилого человека и весело помахал ему рукой. Приветствуя меня, он немного приподнял шляпу. И всё бы ничего, если бы Лёша в тот момент не обернулся.

— Дим, ты чего? — удивился он.

— С соседом здороваюсь, — я указал ему на скамейку, — помнишь, мы ходили к нему, коллекцию шашек смотрели?

Пожилой мужчина был родом из южной станицы и хранил у себя дома редкие экземпляры оружия, которые достались ему от деда. Я часто встречал соседа в парке и, при наличии свободного времени, составлял ему компанию. О нашем общем увлечении мы могли болтать часами.

Друг странно посмотрел на меня, потом на лавку, потом снова на меня:

— Там никого нет.

— В смысле? — я замер как вкопанный. Сосед оставался на месте, хотя весь его вид выражал изумление. Лёху он услышал, что ли? М-да, некрасиво получилось.

— Ты с ума сошёл, Димка? Пустая лавка! — и после пятисекундной паузы: — Постой, он же умер?

— Кто?!

— Да твой сосед! Ну, с котором ты постоянно о мечах спорил! Это в августе было, во время турнира. Точно, дядя Андрей зашёл ко мне тогда и попросил Эридан утром покормить, он в Москву уезжал по срочным делам. Я прихожу, а там прощание с твоим соседом идёт. Ещё подумал, что ты расстроишься, когда узнаешь.

По глазам я видел, что Лёха не врёт. Друг вообще не умел лгать, мялся, закрывал лицо ладонями, краснел. Сейчас же он смотрел прямо. Осознание медленно затопило разум. Ещё один хороший человек ушёл безвозвратно. Не люблю людей — они всегда так неожиданно умирают…

Ана кивнула в такт моим мыслям:

— Он — дух. Но самый обычный, который не может успокоиться по какой-нибудь причине. После смерти многие становятся такими, примерно на год-два, а потом уходят… совсем.

Не обращая внимания на друга, я приблизился к лавке.

— Виктор Степанович, ну как же вы?.. — укоризненно произнёс я. Сосед понуро развёл руками:

— Я ведь уже не мальчиком был, Дима. Это ты молодой да ранний, а стариков вечно что-то подводит. Перенервничал из-за ссоры сынков и всё. Да не расстраивайся ты, я смирился. С тобой-то что стряслось, что тёмную девочку по твою душу послали? — встревожено спросил старик. Мне не хотелось, чтобы он переживал из-за меня, и я ответил достаточно пространно:

— Она сказала, что не моя вина в её появлении. Не беспокойтесь, я справлюсь. Может быть, мне что-то передать вашим сыновьям?

Он улыбнулся и попытался привычным жестом взлохматить мне волосы. Я ничего не почувствовал и внутри стало горько.

— Не нужно, спасибо тебе. Была здесь одна красавица, обещала помочь с моими шалопаями. И не злые ведь они, дурни просто. Ничего, она воинственная мамзель, быстро их уму-разуму научит, — хрипло засмеялся мужчина. Я тоже не сдержал улыбку. Ровно до той минуты, пока до меня не дошло:

— Погодите, какая красавица? Она вас увидела? — вытаращился я на него, невольно вспомнив про Яну. Но старик опроверг мою догадку.

— Очень симпатичная девочка, худая-худая, как тростинка. Волосы у неё светленькие и глаза яркие, бирюзовые. Молоденькая, но лет на пять старше тебя будет. Учительница она.

Обалдеть — учительница. Бедные ученики, особенно если она преподаёт в старших классах. Парни, то есть. В нашем возрасте трудно сосредоточиться на уроке, который ведёт хорошенькая девушка. Но я отвлёкся.

— Я сам поразился, когда она ко мне подсела, — продолжал Виктор Степанович, — расспросила меня обо всём, поговорили мы с ней знатно. И на самом деле парней моих мирить отправилась. Ох, и боевая она, Дима. Ты иди, вон, друг твой уже нервничает. А я отсюда никуда не денусь.

Лёша

Цензурных слов в голове не было, но ещё в пятом классе я обещал себе не ругаться. Поэтому приходилось молчать. Молчать и ждать, пока этот больной наговорится со своими галлюцинациями. И ведь при мне зарекался больше не употреблять! В последнее время я не узнавал лучшего друга — куда делся весёлый, обаятельный парень, который ловко делал нас на тренировке и блестяще зубоскалил в ответ? У меня даже на злость не было сил, настолько он мне надоел.

Хотя нет. Когда озадаченный Дима вернулся ко мне, и как ни в чём ни бывало предложил следовать дальше — я думал, я его ударю. Сжал первое, что попало в руки — телефон — и с яростью посмотрел ему в глаза.