Клокоча от бешенства, Искролапка покорно поплелась в лагерь. Поманив за собой сестру, она бросилась к палатке оруженосцев, надеясь, что там никто не помешает им поговорить. Сестры забрались в палатку и отряхнулись.

Искролапка повернулась к Голубичке и снова начала рассказывать ей о Коршуне.

— Это воин…

— Голубичка! — донесся из-за стены палатки зычный голос Львиносвета.

Искролапка выпустила когти. Неужели он не мог подождать?

— Извини, — виновато вздохнула Голубичка, пятясь к выходу. Искролапка в бешенстве вырвала когтями клок папоротника из своей подстилки и швырнула его на землю. Голубичка вечно убегает от нее, когда ее зовут старшие воители! Она готова дни и ночи болтать с ними, а Искролапке и слова не хочет сказать. Да ей на нее наплевать! И вообще, с каких это пор ученицы пользуются таким вниманием старших? Неужели Львиносвет не в состоянии хоть несколько мгновений прожить без своей драгоценной ученицы?

Ветки куста закачались, и в палатку ворвались промокшие до костей Цветолапка, Шмелелап и Иглолапка.

— Мы прошли! Все! Мы прошли!

— Замечательно, — буркнула Искролапка, забираясь в свое гнездышко. — Поздравляю!

Она закрыла глаза и постаралась отгородиться от радостных воплей оруженосцев, поздравлявших друг друга с удачным прохождением испытания. Вот бы ей удалось уснуть! Может быть, Коршун снова придет к ней во сне и научит еще каким-нибудь приемам, чтобы она смогла стать такой же хорошей охотницей, как ее сестра. Нет, не такой же — а лучше!

Вот тогда Грозовые коты будут умолять ее уделить им хоть капельку внимания.

Дождь лил с выступа над входом в палатку Огнезвезда. Юркнув внутрь, Воробей принес с собой целый водопад капель. Львиносвет поближе придвинулся к Голубичке и сморщил нос. Дыхание ученицы облачком клубилось в воздухе и пахло мышью, которую она съела на завтрак.

— Стихает, — сообщил Воробей, стряхивая капли с усов.

— Есть новости? — спросил Огнезвезд и с тревогой посмотрел на вход в пещеру, словно боялся, как бы их не потревожили.

Львиносвет, Воробей и Голубичка покачали головами.

— Звездное племя ничего мне не передавало, — сказал Воробей.

— Мы больше не встречали запахи Сумрачного племени на нашей территории, — доложил Львиносвет.

— Голубичка? — Предводитель посмотрел на серенькую ученицу. — Ты что-нибудь чувствуешь?

Она уставилась на свои лапы.

— Ничего.

Львиносвет понимал, что Голубичке неприятно, что ее используют как шпиона. Если Воробью определенно нравилось пробираться в мысли других котов, то Голубичка никак не могла привыкнуть к необходимости использовать свои чувства больше, чем это делали все другие коты.

«Лучше бы ей поскорее справиться с этим, — мрачно подумал Львиносвет. — Эти способности даны ей не просто так, а с какой-то целью».

— Сумрачное племя что-то затевает, — предостерег Огнезвезд. — Нарушение границ само по себе дело нехорошее, но скрывать это и откровенно лгать — это низость, даже для Сумрачного племени.

— Они всегда были хитрецами, — напомнил Львиносвет.

— Вот почему нам нужно усилить бдительность, — проворчал Огнезвезд.

— Ввести дополнительные патрули? — спросил Воробей.

— Нет, — покачал головой Огнезвезд. — Сумрачные коты расценят это как провокацию.

Завеса дождя, все утро скрывавшая лагерь Грозовых котов, начала приподниматься, лучи солнца упали на дно оврага. Но ветер, разогнавший тучи, теперь разгулялся в лесу, сгибая до земли палатки. Он задувал в палатку предводителя.

Львиносвет заметил, как напряглась Голубичка.

— Это всего лишь ветер, — шепнул он.

Она покачала головой, и глаза ее вдруг округлились.

— Нет, не только…

Львиносвет придвинулся ближе. Он узнал отсутствующий взгляд, появившийся в ее глазах.

— Что?

— Странный высасывающий звук, — пробормотала Голубичка, и в глазах ее мелькнул страх. — Корни вырываются из земли. — Теперь она смотрела прямо на Львиносвета. — Дерево падает. Одно из деревьев на вершине оврага. — Она задрожала, ее пронзительное мяуканье эхом облетело стены пещеры. — Выведите всех из лагеря!

Огнезвезд был уже на лапах.

— Это правда? — спросил он Львиносвета.

— Да. — Золотистый воин не сомневался, что Голубичка описывает какую-то реальную опасность, которая должна произойти в любое мгновение. — Нужно очистить лагерь.

Он выскочил из пещеры и в три прыжка очутился на земле.

— Всем выйти из лагеря! — пронзительно завизжал Львиносвет. Ветер выл и свистел вокруг него, заглушая его слова.

Встревоженные морды показались из палаток. Дым и Яролика, рывшиеся в куче дичи, стремительно обернулись.

— Что случилось? — с тревогой в голосе спросил Дым.

— Дерево падает! — Львиносвет посмотрел на вершину оврага, пытаясь определить, какое дерево уже вырывается из раскисшей от ливней земли. Весь лес раскачивался под порывами ураганного ветра. Не было никакой возможности понять, откуда придет беда. — Выходите из палаток!

Ежевика вылетел из воинской палатки одновременно с тем, как на поляну выскочил Огнезвезд.

— Вы все слышали? — истошно завопил предводитель. — Всем покинуть лагерь!

Ежевика помчался в детскую.

Огнезвезд кивнул Дыму.

— В палатку оруженосцев. — Он повернулся к Яролике. — К старейшинам!

Воробей сбежал по камням на поляну.

— В палатке целителя пусто!

— Дважды проверьте! — приказал Огнезвезд, оборачиваясь к Львиносвету. — Осмотри воинскую палатку, а я обегу весь лагерь! — Не тратя слов, предводитель бросился мимо воинской палатки, из которой уже начали выбегать воители.

Львиносвет протиснулся между Терновником, Лисохвостом и Прыгунцом, которые сгрудились у выхода из палатки, раздирая когтями ветки, чтобы поскорее выбраться наружу. Львиносвет лихорадочно осмотрел темный колючий куст.

— Пошевеливайся! — рявкнул он на Белохвоста, сонно потягивавшегося на своей подстилке.

Белоснежный воин непонимающе похлопал затуманенными сном глазами.

— А в чем дело?

— Просто уноси лапы, — приказал Львиносвет. — И выводи всех остальных котов прочь из лагеря!

Он обшарил каждое гнездышко, чтобы убедиться, что там никого не осталось, и снова выскочил на поляну. Все племя сгрудилось у входа в туннель, ведущий из лагеря в лес.

Ежевика стоял у входа в детскую и тащил за шкирку Тростинку, с трудом протискивавшуюся в узкий лаз следом за Ромашкой. Когда королевы вышли, глашатай забежал в детскую и снова выскочил обратно.

— В детской пусто!

Маковка неслась к лазу, держа в зубах Кротика. Вишенка с воем семенила за ней, ее круглые глазенки потускнели от страха. Ромашка подхватила малышку за шиворот и помчалась следом за Маковкой.

— В палатке оруженосцев чисто! — разнесся над поляной громкий вопль Дыма.

— В палатке воинов никого! — доложил Львиносвет.

— В палатке целителей никого! — повторил Воробей. Шерсть у него щетинилась колючками от ежевики, загораживавшей вход в пещеру.

Огнезвезд выскочил из-за стены детской.

— Вокруг лагеря чисто! — Он помчался на помощь Ежевике, следившему за тем, чтобы коты один за другим проходили в туннель, ведущий наружу. — Помедленнее! — рявкнул предводитель, когда Шиповница поскользнулась на мокрой земле, а Бурый едва не свалился на нее.

Львиносвет посмотрел в сторону палатки старейшин. Яролика до сих пор не доложила, как там дела.

Пурди нетерпеливо приплясывал на земле перед палаткой.

— Быстрее же, шевелитесь! — шипел он, просовывая голову в куст жимолости.

Почему они так медлят?

— Голубичка! — воскликнул Львиносвет, заметив свою ученицу. Она кругами бегала по поляне, не сводя глаз с деревьев над оврагом. — Какое дерево? — спросил он.

— Не знаю! — в ужасе мяукнула она. — Я слышу, как корни выскальзывают из земли. Это все из-за дождей. Их было слишком много! Ливни размыли землю, и она больше не держит корни!