- Эй, что происходит? – говорю, не смог я промолчать, а что мне было де-лать?

- Ничего – ответил бритый, - Играем.

По роже расплылась ухмылка.

Я прекрасно знал, что он тут делает, мне очень хотелось, чтобы он спро-воцировал меня. Конечно не Зорро я, но категория весовая одинаковая, по-смотрим. Ненавижу таких людей. Таких людей, любящих поглумиться над тем, кто не может дать сдачи.

- Меня это, - начал он мерзким голосишкой, - он кинул.

- Че? – говорю, а сам вижу, что урод испугался, как и следовало ожидать, такие только и могут лезть на тех, кто слабее, - анархист хренов, - это уже в адрес его толстовки, с изображением буквы «А» в красном круге.

- Трафик отрубает, - ответил урод, - подумаешь порево посмотрел. Он яв-но растерялся, такие всегда теряются если одни.

- Тут же ясно написано, - говорю, - порно нельзя смотреть.

Он вышел.

- Что достают? – спросил я у библиотекаря, - Есть что почитать?

- А что надо? – ответил он, - какую книгу вы хотите?

- Кинга, – ответил я, разглядывая стеллаж с журналами, как-то и позабыл я зачем пришел.

- Сейчас – ответил он, таким же тихим, как и раньше голосом.

- Или тогда Булгакова, что ли – говорю, реально хотел почитать, но как-то все время желание, желанием так и оставалось. И только сейчас я увидел, что его трясет.

- Эй – говорю, - все нормально. А сам думаю ни хрена себе нормально, тупило, человека трясет как банный лист, а ты спрашиваешь тут. Мне просто стало жаль этого человека. Маленького ростом, субтильного телосложения и в очках в половину лица, дрожащего от выходки полуебка. Захотелось запла-кать, знаю что глупо, но захотелось и все. Ох и повезло же этому упырю бри-тому, что он уже ушел.

- Сейчас, принесу – ответил он, было видно, с каким трудом дались ему это слова.

- Да, ладно, сиди – сказал я и вышел.

Ненавижу себя. Ненавижу за то, что никогда не могу найти слова под-держки, никогда не могу помочь человеку. Всегда так. Ненавижу себя. Нена-вижу.

С того времени, если дома была мама, а «учиться» должен был идти, я за-ходил в библиотеку. Миха хоть и не шел на особый контакт, какой контакт, десять лет разнится, но кое-что понимал в литературе, даже нет, не просто кое-что, а такое впечатление было, что он прочитал абсолютно все что можно. Сэлинджер или Мейлер, Достоевский, ему не надо было ничего объяснять. Просто скажешь, а он уже понимает, о чем речь.

Иногда я являлся туда утром, вместо занятий, просто брал книгу и шел в читальный зал, и проводил там все время до вечера. Книги эти я домой не брал - дома свои есть. Но прочитал много, конечно - от нечего делать.

Я не охранял Миху, нет, просто иногда я поглядывал в сторону стола - не лезет ли кто, мало ли уродов? Иногда мы с ним общались, редко, правда, да и то, когда я книги подходил брать или сдавать. Мне нравилось говорить с ним, умный он был, только злой какой-то, может, думал, я над ним издеваюсь?

Как-то он спросил меня о том, зачем мне эти книги? Он предположил, что для реферата и спросил, на кого я учусь. Я ему прямо сказал, что просто так учебу прогуливаю, от нечего делать. Он ничего не ответил.

Через пару дней я спросил о его образовании. Оказалось, у него высшее экономическое образование, но на работу по специальности ему не устроить-ся, он инвалид по зрению, пенсию он не получал, не знаю почему, он не рас-сказывал. Только однажды сказал он: «Говно вся это литература» - так я его и не понял. Все хотел спросить почему, да повода не было, а потом как-то забы-лось и не к месту уже стало.

Но, в принципе, в библиотеку я заходил все-таки ради книг.

На улице никого не было, даже собачников. Странно - так тихо. Нет, во всем дворе все-таки оказался один живой обитатель – кот.

Это не был бродячий кот, но и имени у него не было. Его называли просто – Белый. Во всяком случае, я никогда не слышал, чтобы его как-то называли иначе. Он жил у дедка, который и собирал этих котов, чем бесил всю улицу. Содержал, тратя, на них, наверное, всю пенсию. Но чуть что – и на этого дед-ка накидываются почем зря, мол, твои коты везде гадят. Вплоть до того, что, они (коты), всю изоляцию на трубах в подвале посрывали и он оплатит ремонт из своего кармана. Бред, казалось бы, ан нет, посмотрите, что порой творят у нас и вам не покажется это бредом. Таким людям памятники ставить надо, а тут… А, что там говорить…

Этот кот – приметный. Не потому, что он чисто белый, нет. Просто у него нет одного глаза. Постарался, конечно же, один местный орел, выродок. Та-кой, вечно навороченный, на работу и с работы ездит на служебной машине, ни с кем не здоровается. Короче, строит из себя хрен знает кого. А самого и хватило только кота ударить, даже синяки со скамейки хотели ему морду на-бить за это, особенно Клоп, но пока никто ему ничего не сделал.

А кот отлежался и все равно живет, назло всем, изуродованный, но жи-вой. Гуляет, ходит мимо людей, не боясь, словно говорит: «Смотрите на меня и наслаждайтесь своим творением, ублюдки!».

Где-то минут пять кот сидел на скамейке у подъезда, мылся, постоянно намывая пустую глазницу и изредка отрывался от своего занятия, оглядывал-ся по сторонам, напрягая слух и остатки зрения, следил за сидевшей непода-леку собакой. Потом соскочил на побитый асфальт и засеменил в сторону сто-янки. Собака смотрела на него совершенно спокойно, ничем не выказывая своего недовольства, вот потом и говори - собаки котов не любят. Белый скрылся под машинами и пропал из поля зрения, чтобы через пару минут появиться на горке, уже блестевшей, залитой солнцем, хорошо прогретой. Любят коты это дело - понежиться на солнышке в безопасности. Барсик, вон, залезет на окно и давай выкручиваться, смешно так! В два прыжка Белый оказался на вершине и еще с пару минут мылся, потом долго сидел, подста-вив морду под лучи солнца и зажмурившись. Конечно, может он и не жмурил-ся, я не видел, слишком далеко. Просто все коты так делают и Барсик в том числе.

Он неслышно подкрался сзади и требовательно попросил его покормить. Дал ему поесть и хотел взять немного корма и тому коту. А он тем временем полностью развалился на горке, подставив солнцу свое тощее брюшко и при-клонив голову на горячую железку.

Закурил последнюю сигарету и поставил чайник.

Решил я снести Михе флэшку прямо сейчас - один фиг за сигаретами ид-ти надо. Обычно в городе купишь, когда на учебу идешь, и проблем нет, а те-перь опять идти. Игра «Сталкер» называлась, просто заметил у него на столе DVD диск с фильмом таким. И вот ночью, от нечего делать, в поиске набил я «Сталкер», хотел посмотреть, что за кино, а поисковик мне только игры с та-ким названием вывалил. Я не знал, если у него такая игра, есть ли у него компьютер и играет ли он вообще. Просто захотелось пообщаться с умным че-ловеком, может, еще, что почитать даст.

«Ппаххх», «бзззи», «баммм» - и засвистела сигнализация машины. Чей-то крик. На улице что-то случилось, опять…