Пол чувствовал, что больше не выдержит ни секунды. Ведь стоит ему чуть шевельнуться или хотя бы вдохнуть по­глубже — и в него всадят пулю, а он лишен малейшей воз­можности защититься. У этого типа от страха душа ушла в пятки, и он, конечно же, пальнет не раздумывая.

Их разделяло расстояние метра в два. По инструкции по­лагалось бы сейчас запустить камешком в дерево напротив, чтобы еще больше отвлечь внимание противника, но на практике это не так легко осуществимо. Попробуй тут бро­сать камешки, когда до противника — рукой достать...

Подходить ближе проклятый малый не захотел. Повер­нув, он зашагал в противоположном направлении; возмо­жно, его успокоила тишина, а может, напротив, он побоялся, что если продолжит поиски, то, чего доброго, наткнется на затаившегося противника.

Оставался последний шанс настичь врага, пока тот нахо­дился близко. Последний отчаянный шанс: и шума больше, и риска, но Пол с радостным облегчением воспользовался им. Поджав под себя ноги, он оттолкнулся и рыбкой бро­сился вперед еле-еле успев схватить мужчину за щиколотки. Рывок — и противник упал, но при падении выстрелил из пистолета. Полу теперь уже было все равно. Навалившись на врага, он ударил его по запястью, чтобы выбить оружие, а другой рукой, ухватив за волосы, резко запрокинул ему го­лову. В тот же миг, выхватив широкий, острый, как бритва, нож, приставил лезвие к горлу противника. Оба затихли, и в наступившей тишине явственно были слышны приближаю­щиеся шаги и оклик.

— Скажи им: "Все в порядке, вышла ошибка",— чуть слышно прошептал Пол. — Или... — в дальнейшие объясне­ния он не стал вдаваться и чуть ослабил хватку, чтобы про­тивник смог выдавить из себя нужную фразу.

— Простите, ребята, — крикнул тот вполне убедительным тоном. — Мне показалось, что я его обнаружил.

Шаги удалились. Дилетанты, презрительно подумал Пол, а строят из себя суперменов...  Возможно, в чем-то другом они и сильны, но в тактике борьбы под открытым небом — сущие профаны. Ни один из коммандос не поддался бы на та­кую уловку. "Видно, с нервами у тебя плоховато", — шутли­во откликнулись бы они, а сами бесшумно поползли бы к тому месту, где прозвучал выстрел. А может, и эти по­ступят так же? Никаких подозрительных звуков не было слышно, однако надо было спешить. Пол снова запрокинул голову мужчины так, что острый кадык, казалось, пропорет кожу, и приставил ему к горлу нож.

— Куда повезли заложников?

— Не... знаю.

— По два раза переспрашивать не стану. Сейчас ты смолкнешь навеки, зато кто-нибудь из твоих дружков ока­жется разговорчивей. Подыхать никому неохота.

Пол с такой убежденностью произнес эти слова, что и сам почти поверил в них. Перерезать глотку беспомощному человеку... Конечно же, ему это претит, но стоило Полу вспомнить про Гвен, и он перестал считать свою угрозу пустой.

Человек, к горлу которого был приставлен нож, ничуть не сомневался в том, что Пол свою угрозу осуществит.

— Наверное, в дом на Бейкер-Хилл. Или в лондонскую резиденцию.

— Адрес?

— Эмбер-стрит, 3.

— А на Бейкер-Хилл?

— Кинсвуд-Менор.

Пол отвел нож от горла противника и рукояткой ударил его по голове. Конечно, за этот удар пострадавший его тоже не поблагодарит, зато останется жив. Через день-другой да­же голова болеть перестанет, но сейчас на какое-то время он выведен из строя.

Скользнув в сторону, Пол растворился во мраке. Ему удалось побороть желание бежать отсюда сломя голову. Бе­жать теперь бесполезно: у "пежо" преимущество в добрых десять минут, его не догнать. И вообще следует держаться так, словно имеешь дело с профессионалами. Пол прижался к стволу дерева, решив выждать еще пять минут, а потом не спеша удалиться. Но ему не пришлось ждать так долго. Не прошло и минуты, как он услышал легкий шорох. Звук был едва уловимый, и Пол не услышал бы его, если бы в это время двигался сам. Человек приближался почти бес­шумно — насколько это под силу европейцу, одетому в го­родской костюм и пробиравшемуся в темноте среди деревь­ев. Но это явно был профессионал, и Шорт с благодарно­стью вспомнил инструктора, внушавшего ученикам, что ни при каких обстоятельствах нельзя недооценивать противни­ка. Слова эти принадлежали не Диру — тот как раз недооце­нивал противника, а японцу-полицейскому, который в тече­ние месяца вел у них на курсах занятия. Демура — вот как его звали. Курсанты думали, что он будет обучать их различ­ным приемам, однако щуплый, седовласый и скромно оде­тый мастер преподал им основы стратегии и тактики, обле­ченные в афористичную форму восточных сентенций.

Ясно одно: вздумай Шорт сразу же не спеша удалиться, этот неслышно подкрадывающийся человек услышал бы его шаги, и Пол снова превратился бы в выслеживаемую дичь. Шорт полез в карман за дротиком. Ему вспомнилось еще одно поучение японца: вступай в борьбу лишь в том случае, если без этого не обойтись. Чужое обидное слово, наглый взгляд, дурное настроение — все это не повод для схватки. Но уж если вступил в борьбу, то пощады не давай. Пол пони­мал, что Демура абсолютно прав. Нельзя же иначе обезвре­дить этого типа без шума, кроме как метнув в него дротик! Но ведь он-то, Пол, — европеец, черт побери! Выпустив нож, он набрал в грудь побольше воздуха. Если его сейчас за­стрелят — поделом ему.

Отделявшее их расстояние Пол преодолел в три шага. Мужчина насторожился при втором его шаге, а при третьем обернулся к нему лицом. Но Пол уже настиг его. Он не стал выхватывать у противника пистолет — его слишком долго муштровали, чтобы он мог допустить такую грубую ошибку. Широким, размашистым движением, вложив в него всю си­лу плечевых мышц, инерцию своих восьмидесяти пяти кило­граммов — словом, все тело и душу, — он нанес противнику удар в висок. И когда тот мешком рухнул на землю, Пол медленно выпустил воздух из легких. Вот теперь можно бы­ло не спеша ретироваться.

Пол не сомневался, что "ягуар" уже объявлен в розыск, но другой машины у него не было. Выбравшись с проселоч­ной дороги на шоссе, он, немного поколебавшись, свернул к Лондону. Если его не обманывает память, то где-то здесь не­подалеку должна быть бензоколонка. Память его не подве­ла. Бензоколонка уже закрылась, и все же Пол не рискнул подъехать слишком близко к слабо освещенному домику. Не хватало еще, чтобы его заметили ненароком и дали знать в полицию. Пока объяснишь что к чему, "пежо", считай, и след простыл.

У бензоколонки Пол отыскал телефонную будку и позво­нил Маку. У того, естественно, оказалась под рукой карта, и он мигом растолковал Шорту, где находится Бейкер-Хилл: в каких-то восьмидесяти километрах от того места, откуда сейчас звонил Пол. Для спортивного автомобиля — плевое дело, если, конечно, не задержит полиция. Мак вызвался прощупать обстановку в лондонском логове бандитов и лишь недобро рассмеялся в ответ на просьбу Шорта вести себя осмотрительно.

Мак всегда отличался излишней дерзостью поступков, но сейчас некогда было раздумывать над этим. Шорт бегом по­мчался к машине, припаркованной метрах в ста от бензоко­лонки, и немедля двинулся в путь. Лишь теперь он по-настоящему обрадовался тому, что удалось сменить ма­шину. Ему еще ни разу не доводилось иметь дело с таким быстрым и мощным автомобилем, и поначалу он вел очень неуверенно. Он не знал, на какой скорости брать поворот, тормозил слишком поспешно, с запозданием переключал скорость, не решаясь выжать из спортивного, обтекаемой формы "ягуара" все, на что тот был способен. Но сейчас, по­хоже, Пол стал к нему привыкать.

Движение на шоссе было небольшое, так что можно бы­ло включить фары и не щадить лошадиных сил. Проезжая через отходящие ко сну городки и вымершие селения, Пол слегка замедлял ход. Он улыбнулся при мысли, какую реак­цию у людей он мог вызвать, если бы ему пришлось где-нибудь остановиться. В пропыленном комбинезоне, с бое­вым кинжалом у пояса, с карманами, битком набитыми опасными игрушками, и за рулем шикарной машины он мог бы произвести на обывателей впечатление спятившего мил­лионера, которому захотелось поиграть в войну. А каждый полицейский при виде него тотчас схватился бы за оружие.