- Хотите, я заблокирую вам воспоминания о той ночи? - спросил он меня и всхлипывающую Варю.

Та тут же кивнула, а я задумалась. Помнить о бедной девушке и просыпаться каждую ночь от кошмаров - не лучшая перспектива. Но ведь в семь лет я справилась с собой. Справлюсь и сейчас. Я подняла взгляд на нахмуренного наставника и твердо ответила:

- Спасибо, не надо. Я справлюсь.

В его глазах проскользнуло что-то, похожее на удивление, но тот час исчезло. Он молча принял мой ответ, попросив Варю посмотреть в его глаза и расслабиться. Та, задушив свой страх, с надеждой уставилась в темные тоннели преподавателя.

Я заворожено следила за его действиями. Нам Завуч как-то рассказывал, что можно заблокировать отдельные воспоминания: общую картину ты помнить будешь, а что-то конкретно - нет. И сейчас мне представился шанс полюбоваться столь ювелирной работой. Сатана был сосредоточен и хмур, на его лбу выступила испарина, а дыхание стало прерывистым, видимо, блокировка воспоминаний не так легко дается. Ведь нужно найти необходимое для блокировки, поставить на него якорь и аккуратно вывести в дальний угол памяти, не затронув при этом ничего лишнего. Если блокиратор не достаточно опытен, можно удалить без возврата все воспоминания или настолько их перепутать, что человек сойдет с ума. Сразу подумалось о том, а где, собственно блокираторы опыт набирают? На бедных животных? К тому же, менталистика не ведущая энергия дара у наставника. Прошло времени не больше двух минут, а лицо Вари просветлело. Сатана, громко выдохнув, откинулся на спинку кресла, в котором сидел, и прикрыл глаза. Варя его от души поблагодарила и убежала в библиотеку осваивать новый для нее раздел ментальной магии. Я же не сдвинулась с места. Хотелось как-то помочь, поделиться силой, но я просто сидела, не решаясь что-то сказать.

- Вы тоже решили воспользоваться моей помощью, Ворошилова? - спросил он спокойно, восстанавливая дыхание и не открывая глаз.

- Нет, - я закусила губу, - я... - а что сказать?

«Я хочу энергией поделиться!» - глупо это звучит. Вот я и запнулась, не зная, как продолжить.

- Что вы? - он открыл глаза и внимательно на меня уставился.

- Ничего, - буркнула я, поднимаясь, - спасибо за Варю, не ожидала, что поможете.

Он хмыкнул, но ничего не ответил. Я же, мысленно ругая себя последними словами, наконец, удалилась из учительской, где и вели допросы следователи.

Следующая неделя каникул пролетела в расспросах со стороны одногруппников, допросах и обысках всех поголовно студентов и учителей со стороны следователей, хорошо, что нечисть не стали трогать. Игорь с Кувалдой так вообще за мной по пятам ходили и преданно в глаза заглядывали, пытаясь выяснить подробности. А я молчала, как партизан, потому что Богатырь попросил нас эти самые подробности не рассказывать. Тем более, если что-то расскажу, то придется объяснять, что я некромант, чего мне делать совсем не хотелось. Да уж, лучше бы я Завуча уговорила меня домой отправить авансом, а потом ему дорогого алкоголя бы презентовала. Но, как я поняла, тайная служба так никого и не поймала, оставив при школе одного из боевых магов, следить за нами и за возможными ритуалами в будущем, лучше бы некроманта еще одного оставили. Еще я узнала от наблюдательного Волка, что в новогодние праздники провели похожий ритуал, только на животном, видимо, тренировались, вдруг не получится. Провели его, когда некромантов в замке не было совсем, чтобы не возникли ненужные вопросы. А сейчас, наверное, придумали способ скрыть свою преступную деятельность.

В феврале вернулись остальные студенты, и вновь полетели учебные будни. Ажиотаж вокруг происшествия на каникулах долго не утихал, все высказывали свои предположения, одно бредовей другого. «Братцы из ларца» вообще в гостиной заявили, что это лесное лихо пробудилось и начало питаться девственницами, но их быстро осадили, сообщив, что покойная девственницей не была давно. Даже обычно молчаливый Вий обмолвился, что это может быть дело рук диких упырей, которые пробудились на заброшенном кладбище в нескольких десятках километров от колледжа. В учебе у нас добавились новые предметы, и поменялись некоторые остальные. «Теорию магии», например, совсем убрали, а варка зелий, изучаемые ритуалы и новые сглазы, объясняемые Куклой, вышли на более серьезный уровень. И, если «славянский символизм» и «основы старорусского языка» были действительно необходимы, то зачем нам «основы латыни», я вообще не понимала.

Четырнадцатого февраля большинство девчонок как взбесились. Они наряжались, спорили друг с другом и носились по коридору, заставляя парней быстрее исчезать из гостиной. Мы с Лисой удивленно смотрели на раскрасневшуюся Варю, которая мяла свое выстраданное письмо с признанием директору. Она даже свою обычную косу в хвост превратила и платье, хоть и скромное, но вполне милое, надела.

- Ты заболела? - спросила ее растерянно хлопающая глазами Лисичка.

- Можно и так сказать, - хмыкнула вместо Вари я, отчего та недобро на меня прищурилась, как говорится, в тихом омуте?

- Влюбилась она по уши, Лисенок, вот и волнуется, - на зло «скромнице» пояснила я, когда поняла, что Варя будет молчать о своих переживаниях до последнего.

- А как это? - девушка заинтересованно посмотрела на меня, отчего, теперь я растерялась, а Варя перестала четвертовать меня взглядом.

- Ты же знаешь про отношения мужчин и женщин? - уточнила я осторожно.

- Конечно, даже про интимные отношения я знаю, - фыркнула девушка, - просто сама я еще не испытывала никогда подобных чувств, а с моим даром это вообще удастся только после совершеннолетия, когда я его отключать смогу...

- Это, когда любуешься одним его внешним видом, - неожиданно пояснила Варя, усевшись на кровать в попытке справиться с волнением, - ловишь каждое слово. Тебя бросает в жар от его взгляда, а уж если нечаянно дотронется, то вообще пропадаешь.

- В общем, пока сама не почувствуешь - не поймешь до конца, - закончила я спустя несколько секунд молчания - Варя резко погрузилась в себя с мечтательным видом и глупой улыбкой, заигравшей на ее губах.

А я нахмурилась, отлично помня подобные чувства к Максиму недавно, хотя и менее трепетно. Кажется, мне влюбленности противопоказаны - одни проблемы от них. Может, поэтому то, что испытывала временами к наставнику, я упорно продолжала игнорировать?

- Сложно все это, я, вроде, и ощущаю твои переживания иногда, но совсем их не понимаю, - грустно улыбнулась Лисичка.

- И как только мой щит пробиваешь? - промямлила Варя, заливаясь краской.

Девушка пожала плечами и счастливо завалилась на постель. Вот кому точно о чувствах волноваться не нужно. И о вредных некромантах, о которых моя неспокойная головушка продолжает вспоминать периодически.

День пролетал суматошно, преподаватели махнули рукой на гормонально неустойчивых подростков, вцепившихся в очередной праздник, пришедший «с Запада», а я все больше не понимала, что такого в этом Дне Влюбленных. В прошлом году, в моей старой школе, девчонки из всех классов, не считая начальной школы, тоже пунцовели, перешептывались и бросали анонимные или подписанные «валентинки» в специальный ящик, приготовленный учителями. А перед последним уроком их разносили дежурные адресатам. Я никогда не получала и не писала «валентинок», даже Максу. Поэтому и сейчас чувствовала себя спокойно. Но меня в покое не оставили. Галантный Кирилл под странно недовольным взглядом Игоря и завистливыми прищурами старшекурсниц поцеловал мою руку перед обедом, предложив свидание в этот «прекрасный день». Отчего получил мой насмешливый взгляд и обещание отбитых мужских причиндалов, если продолжит так шутить. Взгляд Вариного брата показался мне немного обиженным. С чего бы, если он не мог говорить серьезно?

И, если я думала, что это единственный человек, который решит надо мной так завуалировано поиздеваться, я сильно ошиблась. Я спокойно вышагивала по полутемному коридору в поисках кабинета, где у нас должен был проходить «Славянский символизм», хорошо, что это последний урок, и можно уже в комнате прятаться, когда кто-то нагло схватил меня за руку и дернул назад. Рефлексы не подвели - мой кулак другой руки оперативно встретился с чьим-то глазом. Этот кто-то сдавленно охнул и посмотрел на меня с укором, зажмурив глаз.