— Сара, у тебя на втором этаже всегда есть свободные комнаты для постояльцев, — спокойно сказал Колдей. — Я Рольфу жизнью обязан. Если ты не разместишь его там, на втором этаже, в хорошей комнате, со свежим постельным бельём и нормальными кроватями — то есть в нормальных человеческих условиях, я оплачу им номер в хорошем отеле. Но учти: тогда тебе не заполучить имита Луис на следующий вечер.

При словах «жизнью обязан» обе женщины с изумлением взглянули на Рольфа. Тот пожал плечами. Немного поразмышляв, Сара недовольно вздохнула и сказала:

— Значит, вы знакомы? Ладно, уговорил. Поднимемся наверх. Надеюсь, вам хватит одной комнаты на двоих. Есть у меня — с двумя кроватями. Две комнаты уж точно не дам.

Дёрнувшись на резкий жест Кети, Рольф удивился: опустив глаза, она прикрыла рот ладошкой, кажется с трудом сдерживая хихиканье. Что её рассмешило?

— Мы сначала заберём свои вещи, — тихо сказал всё же обрадованный Рольф. Честно говоря, сон на стульях был очень… некачественным. Из-за боязни свалиться с них.

— Помогу перенести, — отозвался Колдей.

— Да там нечего… — начала было Кети и оборвала себя на полуслове.

Подошла к «кровати» на столах, взяла охапку своих вещей: трикотажный чёрный костюмчик и ботинки — всё, в чём бежала от Горана. Потом подошла к стульям, на которых спал Рольф, подняла пакет с шелестящими полосами.

— Всё. Взяла. Пойдём?

Колдей не двигался, стоя у выхода из комнатушки, и трудно было бы отодвинуть этого здоровяка, если б он сам не пошевелился.

— Я не совсем понял. Где ваши вещи?

— Ты плохой слушатель, малыш Колдей, — насмешливо сказал ему Рольф, и женщины теперь дико взглянули на белобрысого великана — «малыш»?! — Я же говорил, что мы сбежали — в чём были.

Великан опустил глаза на его ноги.

— И денег нет, — задумчиво сказал он.

— Не делай ненужных выводов, — откликнулся Рольф. — Я не люблю ходить в обуви. И хватит держать нас здесь. Имита Луис устала и хочет спать.

— Устала, — мечтательно сказала Кети и стащила с головы рыжий парик, вызвав новый восхищённый взгляд Колдея. — Хочется побыстрей умыться. И поспать на настоящей постели.

Колдей молча повернулся и первым вышел из комнатушки. Но на второй этаж он проводил их таки. Самолично — под ворчание Сары — оглядел комнату. Она оказалась не очень большой, но после бывшей гримёрки, признал Рольф, выглядела очень уютной и комфортной. И — о счастье! И в самом деле — кровати с отличной постелью на них! А дракончики немедленно облепили штору на окне. Она была плотная и ворсистая — как раз, чтобы цепляться за неё плохо заметными лапками!

— Вы как хотите, — сонно сказала Кети, зевая во всё горло. — А я через пять минут буду спать!

Он проснулся от оглушившей его абсолютной тишины. Распахнул глаза в тёмно-серое утро. Тишина длилась мгновения — провалом в бездну, а потом снова стало слышно, как кто-то в стороне ходит, где-то еле слышно разговаривают.

… Кто-то умер.

Рольф только было начал прислушиваться к обыденным звукам, как внезапно снова оглох — на те же мгновения.

Вторая смерть…

Что… что происходит?

В коридоре кто-то засмеялся — далеко и нереально.

Ничего не понимая, Рольф, до сих пор лежавший на боку, приподнялся на локте. Вслед за этим движением что-то мягкое соскользнуло с плеча и упало перед ним. Дракончик. Авис. Мёртвый.

Некоторое время Рольф неверяще глядел на длинное тельце с призрачными, неловко согнутыми крыльями, а затем, опомнившись, первым делом мысленно оглядел себя. Понимание, что происходит, заставило его действовать стремительно: во сне он расслабился, и концентрат проклятия вырвался из границ, которые Рольф, насколько смог, создал для него. Во сне он не почувствовал этого выхода, зато увидели дракончики и бросились спасать человека.

Взгляд на вторую кровать. Кети не проснётся. Он успеет.

Не отбрасывая одеяла, чтобы не уронить второго на пол, он приподнялся, позволяя одеялу упасть с плеч, а вместе с ним — и Малышу. «Воротник» свалился мягко, и Рольф успел подхватить его. Этим — он не даст умереть. Их смерть наступила только что — есть возможность заставить их дышать!

Он снова лёг, положив обоих дракончиков на грудь, на магические тату, изуродованные людьми Горана во время пыток. Тату ещё действовали, хоть и не в полной мере. Распластав ещё тёплых дракончиков мордами к своей шее, он положил на обоих ладони и закрыл глаза. Свежий воздух тонкой струйкой лился из фрамуги, лишь чуть прикрытой. Он сосредоточился на этом живом потоке и принялся вдыхать его свежесть и выдыхать в ладони, а через них отправлять жизнь в лежащие на груди мёртвые тельца. Он закрепил внимание на ладонях жёстко — до такой степени, что, остановись кто-то рядом с ним, он не смог бы открыть глаза. Он дышал — вздымаясь на его груди, с ним дышали кошачьи дракончики.

Первым шевельнулся Авис. Он связан с хозяином кровью. Ему легче воспринять жизненную силу по родству крови. Задышал — и попытался приподнять мордочку. Не видя, а только чувствуя его движение, Рольф чуть придавил его голову к своей груди. «Рано, Авис. Ты ещё не совсем вернулся. Дыши со мной дальше». Но больше он на Ависа внимания не обращал. Малыш Кети, которому только и оставалось немного времени после травм, чтобы подняться на крыло, всё ещё был недвижим…

Неизвестно, сколько времени прошло. Из серой тьмы рассвет постепенно перешёл в нечто более светлое, что позволяло уже разглядеть предметы вокруг. Два дракончика открыли глаза, подняли головы, переглянулись. Один взлетел — пока неуверенно. Второй — медленно спустился с человеческого тела и, вяло перемещаясь по полу гибкой змеёй, отправился к окну, где его уже дожидался первый.

Рольф, с приоткрытыми глазами, тяжело лежал на постели. Поднять руку было трудно, и он тяжело сдвинул её — по ощущениям, заставил упасть с груди. Ладонь — мокрая от липкого пота. Вчера он радовался, что выспится, наконец, на нормальной кровати. Сегодня он радуется, что под болезненно вспотевшей ладонью сухое постельное бельё. Шаманские татуировки горят так, что с трудом можно выдержать жжение. Но это ничего. Зверюшки ожили. Теперь надо отлежаться и привести частящее дыхание в порядок, чтобы утром Кети и Колдей не увидели его таким слабым.

… Кети ничего не заметила. Да и некогда было друг к дружке приглядываться. Едва они проснулись (по мнению Кети), как к ним тут же постучались. Сара из-за двери спросила насмешливо:

— Эй, голубки, встали — нет?

Кети быстро стащила со стула, поставленного вчера рядом с кроватью, свой костюмчик и, со смущённым смешком велев Рольфу закрыть глаза, шустро натянула одёжку. Потом отвернулась сама, чтобы тот оделся.

— Теперь — заходи, — пригласила Кети, всё ещё такая сонная, что даже хозяйка бистро улыбнулась, глядя на неё.

— Я вам дала времени достаточно, чтобы отдохнули, — сказала Сара. Рольф заметил, что её неудержимо тянет взглянуть в зеркало справа от двери. Улыбнулся: да, на такие чистые щёки хочется глядеть не один раз! — Меня тут задёргали уже: сходи да сходи, посмотри — может, проснулись?

— Колдей приехал? — с интересом спросила Кети.

— Приехал. Кормить вас не буду. Он обещал повезти вас куда-то. — Сара довольно улыбнулась, и Рольф легко считал её нехитрые мысли: вот и на бесплатный обед для двоих не надо тратиться!

Только он собрался разочаровать её, что Кети никуда не поедет — у неё нет одежды для поездки на мотоцикле, как хозяйка выглянула в коридор и кому-то сказала:

— Заходите — проснулись уже!

И ушла.

Испуганная множественным: «Заходите!», Кети быстро оправила свою постель, а потом, согнав Рольфа с его, одним движением вскинутого одеяла приготовилась к приёму гостей… Сара вышла с минуту назад, а на пороге комнаты появились двое — Колдей и девушка. Оба с большими сумками. Колдей шагнул в комнату, и, ранее небольшой, номер в секунды преобразился в малюсенький.

— Утро доброе! — пробасил Колдей и улыбнулся Кети. Та покраснела и, кажется, даже собиралась в ответ присесть в реверансе. — Знакомьтесь. Это моя сестра Элин. Мы сейчас поедем в одно славное местечко пообедать, а потом — на побережье, как я и обещал. Рольф, мы вам тут кое-что принесли. Я, когда вернулся, рос быстро. Вещи все почти новые. На тебя одёжка найдётся. У Элин тоже есть — для Кети. Они почти одного роста, так что… — И он улыбнулся, кажется, гордый, что смог разрешить ситуацию, о которой втайне беспокоился Рольф.