А она устала — тренированность здесь не помогала: гость уже несколько часов шёл — чуть не летел, легко и мягко, казалось, не касаясь босыми ногами дороги, собравшись в первый же день приезда обследовать главный город планеты — «послушать, чем он живёт». И сейчас, остановленный на полушаге, когда она с шутливой мольбой обратилась к нему, он и заявил, что не собирается — ехать, когда ему так хорошо шагается.

— Именно здесь и именно с тобой может произойти всё, что угодно, — снова глядя на него скептически, сказала она. В душе она скрывала улыбку: на этого мужчину-ребёнка нельзя смотреть серьёзно, особенно когда он сам улыбается, а то и смеётся. — Ты человек дикий. Телохранителей ты отослал от нас ещё в космопорту. Цивилизованные места для тебя как охотничий загон для отобранной жертвы.

— Цивилизованные места? — фыркнул он смешливо. — По мне так здесь сплошь дикие джунгли, в которых разбираться и разбираться.

Это вторая остановка. В первый раз отдышаться она всё же успела, когда он внезапно остановился, чтобы, чуть не сбив с ног какого-то бродягу, резко шагнуть к стене какого-то здания на повороте пешеходной дорожки. Здесь, не обращая внимания на ругань толпы, которой внезапно пришлось не только остановиться, но раздаться в стороны, он схватил за шкирку такое же животное, как то, что мягко обернуло собой его шею. Правда, это найденное животное выглядело весьма… Женщина вздохнула. Нет, даже не болезненным, а умирающим — настолько потрёпанным оказалось. Его собственный зверёк быстро свился с шеи хозяина и по его руке съехал обнюхать несчастного найдёныша, которого хозяин нежно прижимал к груди… А тот оживал на глазах, кажется, от одного только ласкового взгляда сероглазого на него. И вскоре даже смог поднять длинную плоскую голову — всего лишь после поглаживаний. Следующие несколько часов найдёныш провисел на плече своего спасителя, пока женщина не остановила своего подопечного с просьбой об отдыхе.

… Она не приняла во внимание его слов о судьбоносных изменениях, а он был слишком рассеянным — глядел вокруг с детским любопытством, впервые попав на другую планету после долгих лет жизни на периферии Содружества, а затем занимаясь известным ему зверем, в плачевном состоянии оказавшимся здесь и без хозяина.

Иначе она была бы настороже…

Иначе бы он разглядел…

Улица мгновенно опустела, едва раздались первые выстрелы.

Она не успела ответить — стреляли прицельно в спину.

Он не успел прыгнуть на неё, чтобы своим телом защитить от следующих выстрелов. Его подбили на полушаге и тоже в спину. Только если против женщины использовали огнестрельное оружие, то мужчина нужен был убийцам живым.

Двое, одетые неприметно и скрывшие пол-лица под чёрными очками, быстро, но спокойно подошли с разных сторон к лежащим. На женщину не обратили внимания, только пнули в сторону, когда её тело оказалось у них на дороге. Длинноволосого ухватили за безвольные руки и безжизненным мешком поволокли к машине, где и забросили в багажник. Хлопнула крышка багажника (куда следом незаметно успели скользнуть и два странных зверя). Машина безнаказанно унеслась в переулки…

Очнувшись, истекающая кровью Рита сумела вытащить вирт.

— Эрик… — задыхаясь, слабо прошептала она. — Рольфа похитили.

… Похитителей нашли вечером того же дня, когда в машине, врезавшейся в помойку, обнаружили троих расстрелянных в упор мужчин.

Сначала он очнулся скорченным, чувствуя себя больным или вынырнувшим из болезненного сна. Было страшно неудобно: что-то жёстко сопротивлялось его естественному желанию разогнуться — и это было плохо, потому что болезненное состояние можно полностью убрать, лишь распрямив позвоночник. Сейчас искривлённый позвоночник не давал собирать энергию… Потом внутренняя слабость — какой он в жизни не ощущал — снова заставила его закрыть глаза и погрузиться в сумеречный мир странных призраков и теней.

Но действие лекарства постепенно проходило, и Рольф сумел наконец выбраться из тяжёлой, явно искусственной дремоты. Правда, ничего хорошего из этого не вышло. Судя по всему, он, сильно, до боли скорчившись, лежал в странном ящике, в котором не то что выпрямиться — ноги было не вытянуть. Хуже того: подбородок был жёстко прижат к коленям. Осторожно подобрав под себя руки, которые вытянуть тоже не удалось, он прощупал пространство сбоку, где оно было доступно его прижатым к преграде пальцам, и понял, что находится в клетке, а та — каким-то образом всунута в пластиковый контейнер.

Затем чувствительность стала возвращаться, и Рольф обнаружил, что он не только находится в клетке, но и опутан довольно толстыми проводами, некоторые из которых воткнуты в него самого.

Позвоночник ныл. Застыв в том положении, которое оказалось более всего комфортным в тесном помещении, Рольф попробовал расслабить, насколько возможно, мышцы. И мгновенно перед глазами полетели события последних секунд — перед тем как упасть, когда огненная стрела вонзилась под левую лопатку, ощутимо коснувшись сердца. Концентрироваться он умел. Так что лицо Риты, запечатлённое сознанием в памяти последних мгновений, «увидел» и вздохнул с облегчением: она только ранена! Уж это он «увидеть» смог!.. Если ей вовремя окажут помощь (в чём он не сомневался), она выживет.

Значит… Надо забыть о ней и позаботиться о себе. Забыть о Рите, потому что мысли о раненой отвлекают — и могут подставить его самого. Итак, сконцентрироваться на себе. Что происходит? Где он? Ну, не считая клетки… Он снова закрыл глаза и «послал» поисковый импульс вокруг себя. Информация вернулась неутешительная: он в багажном отделении небольшого судна, которое летит в открытом космосе. Следующий импульс объяснил, что за провода вокруг него и в нём: они выполняли функции поддержания в нём жизненных процессов. Видимо, на время перелёта. Сосредоточившись на содержимом некоторых из них, он узнал питательную смесь, которая поступала прямо в вены. Кроме всего прочего, «нашёл» на теле датчики, но их назначения не понял.

Всё. Больше ничего не узнать, а тем более — сделать. Снова расслабив мышцы, невольно занемевшие, когда он сосредоточился на «поисковом импульсе», Рольф проработал несколько приёмов отторжения пищи, а затем «заморозил» организм — и попытался уснуть. Он ничего не может сделать, пока не окажется вне клетки и пока ему не скажут, чего ради его похитили — в последнем он тоже не сомневался. Вот когда он узнает всё, тогда и оценит обстановку. А пока — лучше не тратить сил. Рольф закрыл глаза и погрузился в мысленно вызванный мир Островного Ожерелья: берег бесконечного океана, прозрачно-синяя вода, тёплый изжелта-белый песок, а на нём тени от лёгких, бегучих под властью ветра облачков…

Вместо того чтобы успокоиться, он встрепенулся: Авис! Его дружок — кошачий дракончик! И от резкого движения — точней, от резкой попытки пошевельнуться, получил болезненный удар по шейному позвонку — от задней стенки своей странной тюрьмы.

Боль ещё не прошла, а Рольф вдруг почуял мягкий ритмичный шелест над головой. Именно почуял. Он уже понял по странному выхолощенному воздуху в клетке, что ящик закрыт герметично. Прислушавшись уже осознанно, он улыбнулся. Авис жив! И здесь! Только вот его движение странно сливается с каким-то другим, похожим, как будто эхом отдаёт. Что это? Ноющие виски мешали думать. Рольф закрыл глаза и отрешился, снова мысленно «уйдя» на берег океана… И улыбнулся — не открывая глаз. Всё правильно. Второй дракончик, которого он нашёл на Тэе.

Вместе с улыбкой облегчения пропала боль в висках. Рольф быстро просчитал ситуацию: для дракончиков хватит и крошки, чтобы выжить. И воздух в помещении, где они находятся с пленённым хозяином, кажется, есть. Значит, за них можно не волноваться. А потом — посмотрим. Сейчас же он ничего сделать не может. Поэтому — снова перед глазами заколыхались прозрачные тёплые волны, пронизанные ярким солнцем… Рольф уснул… Дракончики замерли, прислушиваясь и приглядываясь к невидимому пространству вокруг ящика. Хозяин перестал волноваться и спит. Два зверька быстро съехали с ящика и спрятались в тёмном углу грузового отсека космокатера, в тяжёлых витках полускрученного каната.