ГЛАВА 6

Открыв глаза от солнечного света, пробивающегося в окна со всех сторон комнаты, с моего лица не сходила счастливая улыбка. Но она быстро померкла, вазы с розой не оказалось на тумбочке, где я её оставила. Подорвавшись с кровати, меня обдало леденящим ужасом, забравшимся под кожу. Дневника брата Кристиана не было на месте.

— Кристиан! — Кричала я, заглядывая в каждую комнату своего дома.

Ответа я так и не получила. Все везде было пусто. Но он ведь призрак, он не мог забрать дневник и передвинуть розу. Быстро натянув на себя, джинсы и футболку я бросилась к машине. Я должна его найти. Тревога в моём подсознании, трубила с самой высокой горы. Я ничего не понимала, это как маниакальное желание найти его. Он не мог просто так исчезнуть. Мой разум не понимал, что мною движет. Слезы и всхлипы наполнили салон машины. Час вместо положенных двух, и я подъезжала к поместью Венаторес. Мне казалось прошла вечность, прежде чем я свернула к поместью, и тут же резко ударила по тормозам. Нет поместья, нет прекрасных садов и красивых дорожек из брусчатки. Выбежав из машины, я осмотрелась вокруг. Не было ничего, что могло бы подтверждать что когда-то здесь стояло величественное поместье. Лишь вскопанная перед посевом пшена земля. Мои колени подкосились. Это все был сон. Не было Кристиана, не было экскурсии, ничего не было. Скрип колес телеги для овощей, привлек моё внимание. Старик, с седой бородой, следовал в сторону, из которой я приехала.

— Эй! — Крикнула я ему, он обернулся, одарив меня доброй старческой улыбкой. — Добрый день! — Поприветствовала я, старик остановился.

— Добрый дитя. — Его голос был глубоким, и искренним.

— Венаторес. Поместье Венаторес знаете, где находиться? Я похоже заблудилась. — Это было единственное объяснение. Старик внимательно осмотрел меня и покачал головой.

— Прости дитя, но никогда не слыхал о таком поместье. — Ответил со вздохом он.

На моих глазах выступили слезы. И я заплакала, да так, что слезы душили моё горло, а тело содрогалось. Теплые, старые руки обняли меня, прижимая к своей груди.

— Не плач дитя, ведь это случиться и наяву, он уже давно мертв, и ты должна помнить об этом. — Слова старика, пронзили меня как кол.

Я задергалась в его руках, стараясь вырваться из крепкой не похожей на старческую хватку. Я рыдала, и молила вернуть мне его. Это паника, которая была вызвана неизвестно чем.

— Kalmia твою мать! Очнись! — Громкий голос, с ноткой раздраженности прорвался в моё сознание.

Мои глаза распахнулись, и я вдохнула полной грудью, падая с кровати, мои ноги и руки были запутаны в покрывало. Мокрая дорожка слез, бежала по щеке, дыхание сбитое, а вид, наверное, как у испуганного оленя при свете фар. Черные туфли, стояли в метре от меня, мой взор поднялся выше, черные брюки, массивные руки в карманах, черная рубашка, точеные скулы, которые играли от раздражения, поджатые губы, и карий раздраженно-нервный взгляд впился в меня. Это был сон. Мне приснился дурной сон. Странный сон. Кристиан все еще молчал, и просто смотрел. А я просто изучала его лицо, и моё сердце обретало привычный ритм, а дыхание восстанавливалось.

— Ты звала меня во сне. — Наконец произнес Кристиан, его тон был раздражен, а плечи напряжены как скала. Мне удалось сглотнуть тот ком, полный ужаса. Но мои глаза, все еще были мокрые и испуганные. — Это просто страшный сон me angel. — Со вздохом его плечи опустились, и он сел на край кровати.

На меня же нахлынуло понимание, происходящего. В моем сне, паника была связанна с отсутствием Кристиана. И тот старик, это лишь отголосок моего подсознания, говорящий о том — что Кристиан в любом случае уйдет. Я ничего не смогу изменить. Он мертв, его тело уже долгие годы гниет в земле. Выпутавшись из покрывала, я поднялась, одернув майку.

— Ты прав. Это просто сон. — Тихо, еле слышно согласилась я, направляясь в ванную, и избегая его взгляда.

Но это не просто сон. Это то, что он оставит после себя, после того как покинет этот мир. Мне нельзя к нему привязываться. Иначе, со мной произойдет то же, что и во сне, я буду гоняться за призраком. Кристиан — это порождение зла. В нем нет ничего хорошего. Я должна это запомнить. И никогда не забывать. Когда я вышла из душа, его уже не было в моей комнате. И я решила себе в который раз напомнить, о том, кем являться Кристиан. Дневник его брата лежал рядом с розой на тумбочке.

Сегодня, мой брат, перешел все границы отцовского терпения. Ему уже двадцать три, а в его голове все еще дурнота. Отец призывал его остепениться, и найти себе невесту. Сегодня был светский ужин, высокопоставленные люди и их дамы в дорогих одеяниях, все мы сидели за столом, когда Кристиан вошел в помещение. Он был пьян, и шел под руку с одной из распутных девиц, которые продавали свое тело в публичном доме. Это вызвало негодование, у присутствующих, и заставило отца с матерью покраснеть. Кристиан, взял бокал наполненный вином со стола. И объявил что эта дама, станет его женой. Отец пришел в ярость. За свои двадцать шесть лет, я никогда не видел его таким взбешенным. В этот же день, Кристиана отправили на гражданскую войну. Кажется мой брат, не верил, что отец поступит с ним так, до последнего момента. Пока люди в военной форме, не переступили порог нашего дома, и не увели с собой брата. Мать плакала, молила отца передумать. Но отец её даже слушать не стал. Я считаю, что, такого как мой брат, война не сделает лучше. Она его поглотит, и сделает еще более холодным и черствым.

Читая эту страницу, я даже позволила себе улыбнуться. Кристиан, в кое-то веки получил по заслугам. Правда, в том, что я не знаю, правильно ли поступил отец. Ведь теперь все его сыновья мертвы. А сам он спился и умер. Думаю, он сам, жалел об этом ни один раз, прикладываясь к очередной бутылке.

Спустившись вниз, я заметила, что Кристиан рассматривал одну из статуэток Нефертити. Позавтракав, и убрав за собой, мне нужно было поговорить с ним. Мне нужно, что бы он поскорее ушел из моей жизни.

— Кристиан, нам нужно поговорить. — Наконец произнесла я, он сидел на диване, изучая полку со статуэтками.

— Ты беременна и хочешь что бы я взял тебя в жены? — Со смешком спросил он. Мои глаза расширились и я поперхнулась.

— Я серьезно, мне нужно знать, что мы планируем делать дальше? — Раздраженно фыркнула я. Кристиан усмехнулся.

— Как что? Будем рожать и воспитывать нашего ребенка. — Он издевался. Обернувшись он напоролся на мой стальной взгляд и вздохнул. — Как думаешь, сын того слуги, который работал в поместье, обзавелся детьми? — Поинтересовался он, с хитрым взглядом. Экскурсовод сказала, что ей историю Кристиана поведал сын слуги, который тогда работал в этом поместье. Но он скончался месяц тому назад. Я вздохнула.

— Как нам это выяснить? — Поинтересовалась я. Кристиан судорожно вздохнул.

— Думаю для начала нужно узнать его имя. Это предоставь мне. Мне нужно вспомнить имена тех, кто служил в нашем доме. — Кристиан прищурился смотря в одну точку.

— И ты всех их помнишь? — С насмешкой спросила я. Из того что написано в дневнике, Кристиан мог забыть имя собственного брата. Кристиан ухмыльнулся, как будто понимая, к чему я клоню.

— Эта история, весьма щепетильна. И садовники, либо же кухарки не могли все знать в таких подробностях. Тем более, больше девяноста процентов наших слуг, были женщинами, а если я правильно понял, нам нужен мужчина у которого был сын. Я думаю мне хватит пару часов, что бы во всем разобраться. — Кристиан блеснул своими карими глазами, полными азарта. У меня отвисла челюсть. Он был достаточно умен для такого разгильдяя. — Мне следует отправиться в поместье. Возможно там что-то всплывет наружу. — С этими словами Кристиан испарился.

Мне уже давно не приходилось брать в руки кисть. Этим я и решила заняться. В нашем доме, была отдельная мастерская, которую родители отдали мне. Просторная, с большим количеством света, исходящего из окон. Взяв кисти, моя рука сама потянулась за правильными красками. В эти моменты, я не принадлежала себе. Моя фантазия, сама творила, а я лишь была орудием. Час а может и три, пролетели как одно мгновение. Пока я не заметила, то, что изобразила на холсте. Карие глаза смотрели прямо на меня, дерзкая ухмылка, взъерошенные темно-каштановые волосы, и одна ямочка виднелась на правой щеке. Когда я поняла, что с холста на меня смотрит ни кто иной, как Кристиан Венаторес, меня отшатнуло. Мои руки сами потянулись к столу, в поисках ножниц. Я не должна его рисовать. Ножницы остановились у края, холста.