В самом начале четвертого послышался шум мотора. Я положил ружье на бетонное ограждение крыши. Из-за мыска вылетел катер, я поймал в оптический прицел обнаженную фигурку, подрегулировал четкость изображения, прицелился в голову. Оптика приблизила девушку ко мне. Сразу же стало ясно, что поразить цель не составит труда. Помимо разворотов и дуг, она проходила отдельные участки по прямой, и уж тут-то я мог попасть ей хоть в голову, хоть в сердце. Возможно, Диас окажется более изобретательным, но и ему не обойтись без прямых отрезков.

Однако я не собирался говорить об этом Раймондо. Я следил за ней в прицел еще пять минут, затем, когда катер лег на обратный курс, опустил ружье.

— Каков приговор, солдат?

— Чертовски трудный выстрел, — ответил я. — Надо попасть в голову, чтобы убить его наверняка, а не ранить. Голова все время двигается то вверх, то вниз. Я должен поразить мозг. Я уверен, что попаду в голову, но не знаю, пройдет ли пуля через мозг. Расстояние велико, и он будет находиться в постоянном движении. Очень сложный выстрел.

Раймондо сунул руку под рубашку, почесал грудь. На его лице появилось озабоченное выражение.

— Ты должен его убить. Если ты только вышибешь ему зубы, мы не оберемся неприятностей и, возможно, никогда не получим шанса расправиться с ним.

— Сам знаю. Я уже прихожу к мысли, что план недостаточно хорош.

Раймондо выругался:

— Только не говори об этом Саванто! Он выбрал тебя как первоклассного стрелка. Вот и доказывай свое мастерство!

— Он ничего не понимает в стрельбе. Движущаяся цель на расстоянии восемьсот ярдов, а попасть надо в мозг. То есть в площадку размером с квадратный дюйм. Да во всем мире не найдется пяти человек, которые могут гарантировать такое попадание.

— Будет лучше, если ты окажешься одним из них! — отрезал Раймондо.

— Замолчи! Мне надо подумать, — осадил я его.

Он не столько рассердился, как перепугался. Его уверенности в себе как не бывало. Я даже подумал, а не окажется ли он виноватым в глазах Саванто, если дело не выгорит?

А потом меня осенило. Я закурил, обдумывая сверкнувшую в голове идею.

— Кому принадлежит этот дом?

Вопрос его удивил.

— А какая тебе разница?

— Вдруг заявится хозяин и найдет нас здесь?

— Ерунда! На побережье сдаются в аренду десятки домов с участками, на любые сроки. Мы сняли этот.

Я это предполагал, но хотел убедиться в своей правоте. На побережье сдаются в аренду десятки домов. Если Саванто снял этот дом, почему бы ему не снять и другой, чтобы держать там Люси?

Но как это проверить? Тут же в голове возникла вторая идея. Я обдумал ее, снимая с ружья оптический прицел и глушитель. Раймонд о озабоченно поглядывал на меня.

— Давай глянем на карту поместья. — Я уложил прицел и глушитель в картонную коробку и повернулся к нему.

Он снова почесал грудь:

— Зачем тебе это?

— Я хочу посмотреть карту.

— Я же сказал, солдат, там будут люди Диаса. Забудь и думать об этом.

— Их только четверо.

— Этого достаточно. Они же профессионалы!

Пришлось пойти на обман.

— Однажды я убил снайпера, окруженного сотней солдат. Четыре человека — пустяк.

Он уставился на меня:

— Ты думаешь, что…

— Мы теряем время! — рыкнул я. — Покажи мне карту!

Мы спустились в гостиную. Он нашел карту и расстелил ее на столе.

— Отлично. А теперь пойди подыши свежим воздухом.

Раймондо помялся, он не любил, когда им помыкали, затем пожал плечами и вышел на веранду, где спал Карло.

Несколько минут я изучал карту. Дом стоял посреди лужка с цветочными клумбами площадью в двести квадратных ярдов. За лужком начинался густой лес с прорубленными в нем тропинками. Справа от дома находился плавательный бассейн. Бунгало для гостей и дом разделяло приличное расстояние. Там был свой бассейн. На берегу Уиллинггон построил эллинг и маленькую гавань. От бунгало к морю вела тропа, также прорубленная в лесу. С трех сторон поместье огораживала высокая стена, четвертая выходила к морю. Будь у меня четыре телохранителя, я бы поручил двум патрулирование тропинок, ведущих к эллингу, самому уязвимому участку на периметре поместья, а остальных поставил бы охранять бунгало.

Глядя на карту, я обдумывал свою идею. И не находил особых изъянов.

Я кликнул Раймондо.

— Ты осматривал поместье?

— Конечно. Я же тебе говорил.

— Что там за стена?

Он нетерпеливо махнул рукой:

— Высотой пятнадцать футов, с сигнализацией. Стоит коснуться верха, как поднимется тревога.

— Ты в этом уверен?

— Абсолютно. Я поднял тревогу. Два местных охранника и двое полицейских на патрульной машине прибыли менее чем через десять минут.

— А как насчет эллинга?

— На лодке туда не подберешься. Вход в гавань перекрыт сигнальным проводом, прикосновение к которому также поднимает тревогу.

— А если вплавь?

Он нахмурился, пожал плечами:

— Наверное, можно, но там наверняка будет охранник.

— Тимотео умеет плавать?

— Да, плавает он хорошо, но ты теряешь время, солдат. Допустим, вы с Тимотео проникнете в поместье. А Лопес?

Про Лопеса я забыл.

— Я просчитываю альтернативные варианты. — Я встал. — Хочу взглянуть на поместье. Может, я найду лучший способ добраться до Диаса, чем тот, что предложил Саванто.

Раймондо подозрительно посмотрел на меня.

— Ты теряешь время, — повторил он.

— Времени-то у нас предостаточно. Я пошел.

— Я с тобой. Когда ты хочешь осмотреть поместье? Сегодня вечером?

— Прямо сейчас.

— Ты что, рехнулся? Там же два охранника. Ты можешь наткнуться на них, и кто знает, чем все это кончится.

— Ты не говорил мне, что охранники уже в поместье.

— Они там постоянно. В доме много ценностей. Но они уедут по прибытии Диаса. Девушка договорилась с «Секьюрити Эйджент»[9]. Негритянка сказала мне об этом. Они вернутся, как только Диас покинет поместье. Сейчас же они на месте.

— Ты умеешь плавать?

Он, конечно, не подозревал, что для меня этот вопрос был ключевым. Если он хорошо плавал, мой план рушился как карточный домик. Но, к своему облегчению, я заметил, что он медлит с ответом.

— Более или менее.

— Не понял. Ты сможешь проплыть четверть мили? Я хочу войти в воду здесь. — Я ткнул пальцем в карту. — В четверти мили от гавани.

— Я бы не хотел заплывать так далеко..

— Хорошо, значит, ты не идешь со мной.

Я направился к двери, но он схватил меня за руку:

— Никаких фортелей, солдат! — Он злобно глянул на меня. — Одна ошибка, и твою жену заклеймят!

От моего удара он отлетел к противоположной стене, оттолкнулся от нее и бросился на меня. Раймондо так разозлился, что забыл о защите. Он летел как разъяренный бык, но второй удар, в челюсть, уложил его на пол.

Позади послышался какой-то звук, и я обернулся. В дверях стоял Карло.

— Приведи его в чувство и уложи в постель, — приказал я. — Пойду прогуляюсь.

Карло не знал, что и делать. Не давая ему времени на раздумье, я отстранил его, спустился с веранды и по песчаным дюнам зашагал к морю.

Плыть пришлось дольше, чем я ожидал, но меня это не смутило. В армии мне приходилось проплывать и по пять миль, да еще под пулями вьетконговцев, иногда шлепавшихся неподалеку. Плыл я не спеша и через какое-то время оказался перед эллингом Уиллинггона, у разъема в двух выступающих в море стенах, образующих маленькую гавань. Катер покачивался на волнах. Я поплавал у входа в гавань, оглядывая берег, но не заметил ни единой души. Подумал, что сигнальный кабель, о котором говорил Раймондо, днем скорее всего отключен, но решил не рисковать. Нырнув, поплыл вдоль одной из стен и появился на поверхности у самого катера.

Едва я протер глаза, над головой раздался женский голос.

— Привет! Вы знаете, что нарушили границу частного владения?

Я посмотрел вверх. Нэнси Уиллингтон стояла на крыше кабины. В крошечном бикини: материал прикрывал разве что соски да промежность. Такой роскошной женщины видеть мне еще не доводилось. Чем-то она напоминала Бриджит Бордо в ее первых фильмах.