Другая причина, по которой, как полагает Моуди, трудно разговаривать о смерти, несколько сложнее и коренится в самой природе языка. Слова, составляющие человеческие языки, относятся к вещам, знание о которых человек получает благодаря физическим ощущениям. Смерть же лежит за пределами сознательного опыта: большинство людей никогда не переживали ее.
Таким образом, если говорить о смерти вообще, следует избегать как социального табу, так и языковой дилеммы. Самой близкой и самой безопасной для сознания является аналогия. Человек сравнивает смерть или умирание с вещами, с которыми знаком из своего повседневного опыта и которые представляются ему приемлемыми. Одна из аналогий – сравнение смерти со сном. Умирание, говорит себе человек, подобно засыпанию. Такого рода выражения встречаются в повседневном языке и мышлении, а также в литературе многих культур. В Иллиаде Гомер называет сон «братом смерти», а Платон в диалоге «Апология» вкладывает в уста своего учителя Сократа, приговоренного Афинским судом к смерти, такие слова: «И если бы это было отсутствием всякого ощущения, все равно что сон, когда спят так, что даже ничего не видят во сне, то смерть была бы удивительным приобретением».
Эта же аналогия используется и в современном языке: речь идет о выражении «усыпить». Ведь вы приносите к ветеринару собаку с просьбой усыпить ее, но имеете в виду нечто принципиальное иное, чем когда обсуждаете с анестезиологом собственное усыпление на время хирургической операции. Те же корни имеют выражения «усопший» и «успение» (например, храм Успения Божией Матери).
Некоторые народы предпочитают сходную аналогию. Умирание, по их мнению, похоже на утрату памяти. Когда человек умирает, он забывает все свои горести, исчезают все мучительные и неприятные воспоминания.
Как бы широко ни были распространены эти аналогии, их все же нельзя назвать удовлетворительными. Каждая из них по-своему утверждает одно и то же: смерть – это фактически исчезновение человеческого сознания, полное и окончательное. Если это так, то смерть в действительности не обладает ни одной из привлекательных черт засыпания или забывания.
Сон необходим и желателен, поскольку за ним следует пробуждение. Ночной сон, дарящий отдых, делает следующие за ним часы бодрствования приятными и продуктивными. Если бы не было пробуждения, преимуществ сна просто не существовало бы. То есть исчезновение нашего сознательного опыта подразумевает исчезновение не только мучительных воспоминаний, но и приятных. Становится ясно, что ни одна из двух описанных аналогий не дает реального утешения или надежды перед лицом смерти.
Существует и другая точка зрения. Она утверждает, что смерть не есть исчезновение сознания. Эта концепция, вероятно, куда более древняя. Согласно ей, часть человеческого существа продолжает жить после того, как физическое тело прекращает функционировать и полностью разрушается. Эта постоянно существующая часть имеет много названий: психика, душа, разум, «я», сущность, сознание. Но как бы она не называлась, вера в то, что после физической смерти человек переходит в какой-то иной мир, является одной из наиболее давних. На территории Турции, например, были обнаружены захоронения неандертальцев, насчитывающие около 100 тысяч лет. Найденные там отпечатки позволили археологам установить, что эти древние люди погребали своих умерших на ложе из цветов. Что позволяет предположить отношение к смерти как к празднованию перехода умершего из этого мира в иной.
Как видно, нынче существуют два противоположных ответа на вопрос о природе смерти. Оба они имеют очень древнее происхождение и оба широко распространены и по сей день. Согласно первому, смерть – это исчезновение сознания, согласно другому – переход души или разума в иное измерение реальности.
Именно из этого второго ответа и исходят приверженцы идеи реинкарнации.
Мальчику из бедной крестьянской семьи по имени Таранджит Сингх было шесть лет. Он постоянно рассказывал свои родным о прошлой жизни. Начиная с двух лет, мальчик повторял родителям, что он им не сын, и неоднократно пытался сбежать из дома. Он заявлял, что его зовут Сантам Сингх и ранее он жил в деревне Чакхела, а его настоящего отца зовут Джит Сингх. В прошлой жизни он посещал школу в деревне Нихалвал. В 1992 году, 10 сентября, он вместе с товарищем Сакхвиндером Сингхом ехал из школы домой на велосипеде и попал в аварию. Его сбил земляк Йога Сингх на мотороллере. В результате полученных травм Сантам умер.
Поскольку Таранджит постоянно повторял свои воспоминания, описывал события, упоминал имена, его родители отправились в Чакчелу, чтобы все прояснить. Они не смогли найти «настоящих родителей» мальчика, но получили сведения, что деревня с названием Чакчела есть еще и в другом округе – в Джаландхаре. Они снова отправились в путь. Там родители нашли старого учителя, который вспомнил ученика по имени Сантам Сингх и причину его гибели, а также имя его отца – Джита Сингха.
После того как были найдены родители Сантама, подтвердились и другие рассказы Таранджита. В то время, когда Сантам попал в аварию, у него было при себе две книги и 30 рупий. Книги пропитались кровью мальчика. Выяснилось, что мать погибшего до сих пор хранит эти деньги и книги как память о сыне. Вскоре к Таранджиту приехали родители Сантама. Они привезли с собой свадебную фотографию, которую мальчик сразу узнал – он много раз видел ее в прежней жизни.
В газетах была напечатана статья об этой истории. Прочитал ее и индийский криминалист Викрам Рада Синг Чаохан, но не поверил в реинкарнацию. Однако любопытство заставило его провести расследование. Он расспросил многих людей в обоих населенных пунктах и нашел множество совпадений в их рассказах. Криминалист также узнал, что за несколько дней до смерти Сантам купил в лавке в долг блокнот за 3 рупии. Когда лавочник встретился с Таранджитом, то мальчик сразу вспомнил о долге, однако назвал другую сумму – 2 рупии.
Для окончательного выяснения истины криминалист нашел образцы почерка Сантама Сингха и сравнил их с почерком Таранджита Сингха. Викрам Чаохан обнаружил, что почерки двух мальчиков почти идентичны. Небольшое различие можно было объяснить разницей в возрасте: Таранджиту только 6 лет, и он еще не очень хорошо пишет.
Карма и возрождение
Сам по себе факт, что мы проходим не одну жизнь, еще не означает, что наши жизни каким-то образом могут быть связаны друг с другом. Возможно, реинкарнация – случайный процесс, космическая лотерея, в которой мы участвуем. А может быть, мы сами совершаем выбор, руководствуясь лишь собственными капризами. То есть, выбирая свои инкарнации, мы напоминаем ребенка, стоящего перед витриной с разноцветными конфетами: он хочет взять немного тех, немного этих, а в результате сваливает все конфеты в одну сумку. Ничего нелогичного нет ни в первом, ни во втором, ни в третьем сценариях. Однако в большинстве признающих реинкарнацию духовных традиций считается, что все происходит не совсем так. Наши жизни не следуют одна за другой, повинуясь прихотям или завися от случайностей. Они подчиняются только законам причинно-следственной связи, которая в Индии называется кармой.
Сегодня понятие кармы достаточно широко распространено. Эта тема постоянно поднимается в поп-музыке, ток-шоу, комедиях положений (ситкомах). Многими признается закон возвращения к нам действия, которое мы совершили по отношению к другим. Эта мысль укоренилась и в западных религиях: что посеешь – то и пожнешь; не судите – да не судимы будете.
В глубине души мы понимаем, что нам не избежать последствий не только наших действий, но даже намерений. Врачи утверждают, что тело реагирует на наши отношения, позиции и верования тысячами тончайших способов. Все, что мы говорим, делаем или думаем, прежде чем повлиять на других, воздействует на нас самих. Но если на любую малость так чутко реагируют наши тела, то должны реагировать и наши жизни!