— Я не мог дождаться нашей встречи сегодня вечером, — говорит он, улыбаясь, и игриво проводит кончиком указательного пальца по моему носу сверху вниз.

Смотрю на его короткие темные волосы и темную щетину. С момента нашей последней встречи он побрился, открыв свою точеную челюсть, но он все так же, как мне и помнится, невозможно красив. Последний раз я чувствовала подобное к Дэвиду. Вообще-то мне не нравится сравнивать своё прошлое с настоящим. Тогда мы с Дэвидом были детьми, а теперь я — взрослая, способная позаботиться о себе женщина.

После ужина мы пошли в бар примерно в квартале от моей квартиры. Элль, я и Джош время от времени здесь бываем, поэтому дежурный бармен, Сэм, мне знаком.

— Эй, красавица, где же ты пряталась? Долго же тебя не было видно.

Его приветствие такое же громкое и шумное, как и он сам. С Сэмом никогда не бывает тихо, и я не могу удержаться, чтобы не расплыться в широкой улыбке. Он наклоняется над барной стойкой, чтобы поцеловать меня в щеку, и я чувствую, как хватка Кайла становится сильнее.

Интересно, а он ревнивый? Я вообще-то не любительница кокетничать, поэтому проблемы быть не должно, но мне не хочется, чтобы какой-то властный придурок злился каждый раз, когда я разговариваю с другими парнями.

— Привет, Сэм. Я была занята на учёбе в университете. Нужно держать свой уровень на высоте. Сэм, хочу познакомить тебя с моим другим Кайлом. Кайл — это Сэм, мой любимый бармен.

Они быстро пожимают друг другу руки, а потом мы садимся на стулья возле бара.

— Что будешь пить? — спрашивает Кайл, помогая мне снять куртку, кладёт её на свободное место рядом с собой, а потом добавляет туда свою собственную куртку.

— Я бы выпила мохито.

Его рука мягко гладит меня по спине сверху вниз.

— Я возьму бутылку «Heineken».

Он кивает Сэму.

Я наблюдаю, как Сэм берет ром для моего мохито, и собираюсь с мужеством: хочу задать Кайлу некоторые вопросы, на которые страсть как хочу узнать ответы.

Эх, была не была!

— Ты сказал, что раньше был копом. Почему ты ушел? — прикусываю губу, чтобы остановить готовое вырваться извинение за мой вопрос. Если он расстроится, то я буду знать, что он не готов говорить об этом.

Сэм ставит перед нами напитки, подмигивает мне, а потом уходит. Беру свой бокал и делаю первый глоток прохладного, мятного напитка. Он такой вкусный, что я, смакуя напиток на языке, закрываю глаза.

Кайл делает большой глоток пива и облизывает губы.

— Три года назад меня подстрелили при исполнении, и я не смог получить разрешение от своего врача, чтобы вернуться на работу.

Я резко выдыхаю. Черт побери! Он был ранен.

— Я не хотел заниматься канцелярской работой в офисе. Было бы слишком тяжело быть в курсе событий и не иметь возможности помочь в случае неприятностей. — Кайл смотрит вниз на бутылку пива, которую крутит между ладонями. — Мой приятель, Дерек, захотел открыть частное детективное агентство, а у меня были деньги для инвестирования. Мы стали партнерами и, как говорится, остальное уже история.

— Куда тебя ранили? — спрашиваю я, внимательно наблюдая за его реакцией.

Он морщится, услышав вопрос, и мне хочется узнать подробности.

— В голову, — отвечает он и у меня падает челюсть вниз. Я в полном шоке. Его взгляд встречается с моим.

— Уверен, что ты хочешь знать, как можно выжить после выстрела в голову.

Соглашаясь, киваю головой. Мои глаза всё также широко открыты.

Кайл ритмично постукивает указательным пальцем по бутылке и смотрит на стекло зеленого цвета.

— Многие не выживают, но мне повезло, и пуля не задела ни одной жизненно важной области моего мозга. Врачи погрузили меня на две недели в медикаментозную кому, и после моего пробуждения и стабилизации состояния, достаточного для того, чтобы меня перемещать, я был переведен в реабилитационное учреждение. В общей сложности я провел в больнице и на реабилитации около двенадцати недель. Мне пришлось заново учиться делать много повседневных вещей. Одна сторона пострадала больше, чем другая. Возвращение домой было настоящим облегчением. У меня частичная потеря памяти и есть некоторые последствия от травмы. Так, например, у меня мучительные головные боли, есть проблемы с кратковременной памятью и перепады настроения.

Его взгляд встречается с моим, его глаза затуманены и обеспокоены. Я плохо его знаю, но думаю, что рассказывать подобное для него не легко.

Ловлю себя на том, что склоняюсь к нему и кладу ладонь на его предплечье, желая немного его утешить.

— Мне так жаль, что тебе пришлось через всё это пройти, Кайл. Какое, должно быть, ужасное это было время для вас с Кенной. Расскажешь мне, что случилось в день твоего ранения, или отложим на другое время?

Я нервно кусаю нижнюю губу и жду, что он ответит. Не хочу давить на него, заставляя рассказывать больше, чем он хочет, но мне хотелось бы знать подробности.

Его голова запрокидывается назад, и мой взгляд прикипает к сильной линии его шеи: я наблюдаю, как движется его кадык, пока он допивает оставшуюся часть пива. Моя ладонь скользит по его руке к пальцам, сжимая их в знак поддержки. Молча сижу и жду, когда он заговорит. Кайл берёт мою руку, поднимает её к своей голове и нажимает на мои пальцы, пока я не начинаю чувствовать место ранения. Я борюсь с желанием отпрянуть или содрогнуться от шрама с вмятиной.

Он опускает наши соединённые ладони и кладет их мне на колено.

— Нас с напарником вызвали в связи с домашним насилием по адресу, где мы были уже несколько раз. Там жила, казалось, приятная пара средних лет. Когда муж выпивал чуть больше положенного, то становился слишком громким. Они всегда удивлялись нашему приходу и сразу же успокаивались. И пока мы выходили из квартиры, несколько раз извинялись. На этот раз все было по-другому.

Кайл высвобождает руку из-под моей ладони и проводит пятернёй по своим коротким волосам. Затем делает знак Сэму повторить и ждет. Когда приносят его пиво, Кайл выпивает несколько глотков и только потом продолжает.

— На стук в дверь нам открыла жена. Она была в истерике, а из уголка её рта текла кровь. Она отступила назад впустить нас, и тут боковым зрением я заметил движение. Я повернулся, чтобы посмотреть, что там такое. К моменту, когда я понял, что муж нацелил на жену пистолет, времени достать своё оружие уже не осталось. Я толкнул её в сторону, и пуля попала в меня. Я ничего не помню до момента, когда проснулся в больнице через две недели.

— Что случилось с мужчиной, который в тебя выстрелил? — спросила я, прежде чем сделать еще один глоток мохито.

— Мой напарник застрелил его.

В этот момент мне больше всего в жизни хотелось быть Элль. Она бы знала, как поступить, она бы знала, что сказать… она бы знала, что сделать, чтобы помочь развеять темное настроение, окутавшее Кайла. Гнетущая атмосфера нашего разговора все еще висела в воздухе, пока мы допивали наши напитки и шли обратно к моей квартире. Лучше бы я не задавала этот вопрос.

Во время нашей прогулки по самым пустынным улицам в свете уличных фонарей я вижу его задумчивый профиль и понимаю, что вот он — подходящий момент. Именно сейчас мне нужно что-то сказать, что угодно, без разницы что. Но ничего на ум не приходит. Ни слов… ни действий… ничего. Кайл протягивает руку, и, когда наши пальцы сплетаются, я понимаю, что мы найдем выход из этой пустоты. Эта пустота не закончится, если я что-нибудь скажу или сделаю, и чем сильнее я пытаюсь придумать темы для разговора, тем меньше мыслей остаётся в голове.

Кайл провожает меня до двери моей квартиры. Я открываю замок и спиной чувствую жар его тела. Толкаю дверь и вхожу внутрь.

— Хочешь выпить? — спрашиваю я, поворачиваясь к Кайлу лицом, и вижу, как он закрывает дверь.

Он отрицательно качает головой и делает шаг в мою сторону с каким-то диким блеском в глазах. Я замираю на месте. Кайл хватает обеими руками мои бедра и тянет меня к себе так, что наши тела практически впечатываются друг в друга. Он впивается в мои губы тяжёлым поцелуем, будто в наказание, сосет и кусает их сильнее, чем я привыкла.

Мои ладони поднимаются вверх к его плечам и дальше в волосы, сжимая их между пальцами. Когда он начинает играть своим языком с моим, мои колени слабеют. А когда он прижимается ко мне своим отвердевшим членом, из моего рта вырывается стон.