Глава 4

Утро обрушилось на меня, как камнепад в горах. Я не выспалась, тело почему-то ломило, голова кружилась. И это не из-за вина, оно было не хмельное.

Меня разбудила Дора — князь зовет, — велела вымыться в купальне, я не возражала (от воды мне всегда становится лучше), платье разрешили надеть вчерашнее и отвели в покои Кира, которые занимали целый этаж.

Судя по всему, ему подали обед, служанки быстро поставили блюда и кувшины на стол и вышли. Очень довольная Фури, бывшая среди них, бросила на меня испепеляющий взгляд. Дора хмыкнула и тоже ушла. Меня оставили одну.

Покои Кира были просто огромными. Большой стол, заваленный бумагами, рядом с ним еще один стол с картой, кресла вокруг него, несколько шкафов с книгами и стол, где сейчас был накрыт обед. Обстановка была довольно скромной для князя такого богатого государства, но, по всей видимости, Кир любил простоту в быту. Не мудрено, что во время похода только аура силы и власти отличала его от дружинников.

Князя в покоях не было. Поэтому я прошлась по ним, в другой комнате нашла купальню и большую кровать под балдахином, наверняка князь не раз терял в ней Фури за эту ночь. Купальня мне очень понравилась — вырезанные прямо в скале емкости с водой разного цвета, свет, попадающий сюда через небольшие окна в стене, отражался от воды и дрожал на стенах. Ветер задувал в небольшие окна, пробегал под сводом помещения и выводил низкие мелодии. В спальне князя был выход на балкон с видом на город, еще один балкон — за столом с бумагами.

Еще была большая комната для занятий с оружием, рядом с ней комната с одеждой и обувью.

Вернулась туда, куда меня привели. Есть без разрешения не решилась, но выбрала из шкафа одну из книг со сказаниями, залезла с ногами в кресло, которое стояло у накрытого стола. Обувь у меня отобрали, все рабыни во дворце ходили без обуви в знак принадлежности хозяину.

Книга начиналась с легенды о большом черном драконе, который несколько столетий назад появился в Малохусе, а потом пропал. Ему приносили в жертву девушек, но он всех отвергал, пока не нашел свою половину, которую взял в жены. Дочитать об их отпрысках не успела, потому что меня прервал князь, бросив на книгу в моих руках заинтересованный взгляд. Одет он был просто — в белую рубаху и черные штаны.

— Моя самая дорогая рабыня еще и читать умеет, — усмехнулся Кир, усаживаясь за стол.

Какой же он красивый! Он был хорош и в походной одежде, и в праздничной, как вчера, и в повседневной, как сейчас.

— Скоро ты решишь, что я стою, как все твое княжество, — прокомментировала и отложила книгу. — Для чего я тебе нужна?

— Какие у тебя предпочтения в еде? — проигнорировал он мой вопрос, налил себе и мне вина.

Просто восхитительный напиток. Конечно, вчера вино тоже было вкусным, но это мне нравилось больше: светлое и прозрачное. Кир подвинул мне горшочек с мясом и овощами.

— Все, что есть на столе, кажется очень вкусным, — ответила, вылавливая вилкой ароматное мясо.

Вот так мы и ели, словно не было вчерашнего дня, а мы знакомы много лет, и я равна ему по статусу.

— Лира, — он прокатил мое имя по языку, словно пробуя на вкус, как вино. — Кто ты такая?

— Кир, — вцепилась глазами в его лицо, — сейчас я твоя рабыня, которую ты собираешься подарить победителю Летних игр.

— А если я этого не сделаю, что получу взамен? — странный вопрос.

— Самая дорогая твоя рабыня останется у тебя, — мы смотрели друг на друга в упор.

Что-то меняется в его взгляде, так же он смотрел на меня вчера вечером, перед тем, как выгнать. Желание? Почему прогнал от себя? И сейчас он меня испытывает: насколько я усвоила вчерашний урок? Нужно воспользоваться советом Доры — быть любовницей князя лучше, чем его рабыней. Вон как Фури задается. Тем более, что Кир мне очень нравится. Не для того же он меня сюда позвал, чтобы действительно выяснить, кто я такая. Еще и едой угостил, о предпочтениях спрашивает.

Встаю из-за стола, медленно подхожу к Киру, не прерывая зрительного контакта, развожу его руки на подлокотники, кладу руку ему на грудь и мягко толкаю его на спинку кресла. Он легко подчиняется, на губах улыбка. Я задираю платье и взбираюсь ему на колени, садясь спиной к столу, кладу руки ему на грудь. Под пальцами чувствую биение сильного сердца и напряженные мускулы. Потом подношу одну руку к его лицу и глажу по щеке, другой рукой развязываю его хвост и запускаю ее в его волосы. Кир прикрывает глаза от наслаждения, тянется за моей ладонью, которая исследует его лицо.

Странное чувство — усмирила огромного грозного воина, словно золотого льва приручила. Его руки ложатся на мои бедра и поднимаются к талии, останавливаются на спине, Кир тянет меня в свои объятья.

— Лири, — шепчет Кир, зарывшись носом в мои волосы на макушке.

От него идут волны желания. Горячая тяжесть наполняет низ живота, мое дыхание учащается, этот красавчик еще и восхитительно пахнет. С губ слетает стон, когда Кир оголяет мое плечо и целует кожу, сильнее прижимаюсь к нему, а он ищет губами мои губы. Поцелуй получается долгим, а он пробует кожу на моей шее.

— Кир-р-р, — рычу от удовольствия и восторга. Хочу раствориться в нем.

Внезапно мой хозяин останавливается, отстраняет меня и спускает на пол.

— Сядь на свое место, — приказывает и уходит на балкон.

Я беспрекословно делаю, что велено, дыхание выравнивается, на смену возбуждению приходит разочарование и гнев. Демоны! Что это сейчас было? Нет, мужчины никогда от меня не отказывались, потому что я себя никогда никому не предлагала, хотя от желающих отбоя не было. Отвергнутой быть унизительно и противно. Что случилось? Нельзя называть его по имени!

С ожесточением кидаюсь на обед, доедаю ставшее безвкусным мясо, пирог запиваю вином. Хотя бы поем.

— Кто тебя научил драться? — как ни в чем не бывало спрашивает Кир, когда возвращается через продолжительное время и садится на свое место.

— Учитель, — беззаботно отвечаю, выбирая на столе самую крупную грушу вонзая в нее зубы.

— Учитель был твоим отцом?

— Нет, — фыркаю я.

— Ты очень красивая, — говорит Кир после небольшой паузы, никак не реагирую на его слова, — но у тебя скверный характер и длинный язык. Я люблю покорных. — Ах, вон оно в чем дело! Ну, я-то точно не самая покорная из его рабынь. — Я продам тебя за хорошие деньги.

— Лучше найми меня, я отработаю свой долг.

— Что ты будешь у меня делать, Лира? — смеется Кир.

— Что скажешь, — говорю, смакуя грушу, — но работа в поле или уборка в доме явно не для меня, а опыт общения с мужчинами у меня, как ты уже знаешь, совсем небольшой.

Только ты.

— Так для чего ты мне, строптивая рабыня? — Кир ухмыляется.

— Я хорошо управляюсь не только с мечом, — торгуюсь и наблюдаю за реакцией князя, он внимательно за мной наблюдает, но расслаблен, — я могу стать воином твоей дружины.

Кир громко, беззастенчиво смеется.

— Женщина, ты победила только одного моего воина, а думаешь, что достойна моей армии? — на его вопрос киваю. — Сможешь выстоять против трех или четырех моих воинов?

— Если повезет, и если они будут нападать не одновременно.

— Ты считаешь, что ты сильнее моих воинов?

— Нет, — снова фыркаю я.

— Почему тогда, Лири, я должен взять тебя в свою армию, куда стремятся попасть самые лучшие воины княжества Илиар?

Да, что он с моим именем определиться не может!

— Я быстрее любого из твоих воинов и готова отдать за тебя жизнь, князь, — говорю серьезно. Только бы купился, моя жизнь мне самой нужна. — К тому же за мои подвиги не нужно дарить рабыню, — продолжаю с улыбкой.

Кир долго молчит, мой живот полон, пытаюсь разглядеть, что изображено на карте на столе рядом. И вдруг соглашается.

— Я отпущу тебя только тогда, когда посчитаю, что ты отработала долг. Жить будешь на женской половине, жалования у тебя нет.

— А оружие? — перебиваю его.

— Выберешь в оружейной мастерской. Если я пойму, что ты меня обманываешь или работаешь в чужих интересах…

— И экипировка. Мне нужна новая экипировка…

— Лира! — рычит Кир.

— Я все поняла, князь, если разочарую тебя — сам меня убьешь, — беззаботно сообщаю. Пусть только снимет с меня свою печать, сразу же исчезну из этого города, и отправлюсь на край света. — Так что там с экипировкой?