Часть 7. Мне нравиться делать людям больно, особенно одному наглому магу.(Отредактированная)

Часть 7. Мне нравиться делать людям больно, особенно одному наглому магу.

Клара.

Нет, ну а что он думал я с ним, собралась делать?

На кровать затащила, рубашку разодрала, к брюкам тянусь… Что, по его мнению, я собралась делать с ним после такого жаркого поцелуя?! О книгах болтать, что ли? Так это я запросто! Только вот меня сейчас больше воплощение прочитанного больше интересует, нежели напечатанные страницы.

Вот какого черта он на меня так смотрит?! Как на какую-то душевно больную, даже заразную! Нет, про то, что я всегда получаю чего хочу — это было полное вранье. Воспитанница детдома для уродов, (хотя он официально имел другое название — Детский дом для неполноценных существ) в 15 лет я уже очутилась на улице.

Маг даже в чем-то был прав — несколько лет жила под открытым небом… Нищая? Да, это про меня. По крайней мере пока я не нашла училище Зельеваров, со стипендией и общежитием. Просто мечта! Немного очарования доставшегося от папы — и я уже не ночую под небом и имею хороший побочный доход! Вот только четыре года пролетело быстро — после практики мне некуда деваться. Но ничего, ради ребенка я горы сверну, не то, что дом найду — целый замок!

— Ты больная? — Поинтересовался у меня Игнат, после затянувшейся паузы.

— Здоровая! — Ответила ему уверенно. Думала бы я о детях, если бы была больна?!

— Нет, ты больная! — Прикрикнул на меня он резко.

Меня вдруг легко скинули с себя и повалили на кровать. Рука с длинными, слегка прохладными пальцами, жестко сжала мою шею. Вторую же, он держал на весу, как бы угрожая мне, поскольку та полыхала белым огнем.

Нет, никак не пойму, почему эти придурки (маги) так помешаны на цветах и огне? Белая, черная, зеленная?! Что с этими магами не так? Может, им еще и радугу подавай? Видел же, что огонь его мне по барабану, так нет! Цвет поменял и с такой уверенной рожей, как будто мне и правда что-то угрожает!

— Живо говори, кто тебе приказал, — он недовольно прищурился, не скрывая своего отвращения ко мне, — меня соблазнить?

Рука надавила на шею, была бы простым человеком — было бы больно. Но меня больше всего бесило не то, что с каким сарказмом он это, а его взгляд. Вот такой, снисходительный, полный иронии. Как будто такая как я, в жизни не сможет его соблазнить!

Может треснуть его чуточку… одним пальчиком? Ничего же страшного не будет, ну подумаешь, сломаю пару костей, нос, челюсть, сотрясение маленькое сделаю. Он же маг, заживет! Можно было бы и в пах засветить, вот коленка как раз в удобном положении. Но как я потом ребеночка с ним сделаю?! А так пальчиком треснуть, мне приятно будет, душу отведу, а то его надменность портит мои планы. Не доживет же, красавец, до совокупления! Убью к чертям!

— Вот скажи, ты импотент? Или я просто плохо стараюсь? — театрально вздохнула, взяла его пылающую руку и лизнула обвитые огнем пальцы.

Ой, какая прелесть! Он растерялся, даже больше, чем, когда я от зеленого огня избавлялась. Рожица стала такой забавной, даже не смотря на страшный шрам, он смотрел на меня таким не верящим, растерянным взглядом, как ребенок, у которого сначала отобрали новую игрушку, а потом вернули ее — но уже поломанную. Что бы удержатся, и не потрепать его за щеку как маленького ребенка уставилась на его руку возле своих губ. Он не сопротивлялся, завис просто, наверное, усердно, о чем-то думая. Ну, раз уж он занят тяжелым мыслительным процессом, а мне вспомнился еще один яркий момент из книги, то почему бы не повеселится? Взяла его за указательный палец, и, не отрывая взгляда от глаз тупившего мага, лизнула его. Реакции сначала не последовало, пока я, плюнув на приличия, которые и так никогда не соблюдала, начала сосать длинный, следка соленый на вкус палец.

Странно, но в книжках это все по-другому описывалось, ярче как-то. Например, вот это пошловатое сосание пальца, из книги знаменитой куртизанки, описано было настолько ярко, что по прочтении всех 73 томов мемуаров, у меня развилось несколько фобий. Таких как не желание смотреть на чужие руки, боязнь предметов вытянутой формы и змей.

У меня попытались забрать конечность, но я держала крепко. Куда там щуплому магу! Вот не пойму, как он умудрился меня с себя скинуть? Я же тяжелая, а он щуплый доходяга! Длинные пальцы, на шее сдавили сильнее, но душить по-настоящему не пытались. Но вот взгляд, гневная рожа с кривой надменной усмешкой выводили из себя невозмутимость. По-моему, он даже сказать что-то неприятное хотел, пока я не дернула конечность с шеи заставляя свалиться на себя.

Игнат навалился сверху, прижимая к кровати своим телом. Вот это ощущение, мне мягко говоря, понравилось. Особенно когда волоски с его груди начали щекотать мои плечи и грудь, которая почти вывалилась из корсета. Хорошо хоть порошки, и монетки не выпали с потайных карманов. Игнат застыл в нескольких сантиметрах от моего лица, смотрит взглядом человека, который решает где закопать труп, а я с невинным видом все так же посасываю его палец.

Нет, ну не могла же куртизанка с многолетним опытом, врать, что таким способом можно возбудить мужчину! Может, я что-то не так делаю? Или может он и правда импотент? Мне захотелось это проверить, рука скользнула по голому торсу, мне очень захотелось запищать от удовольствия, что я собственно и сделала. Но вот толь мой радостный визг перешел на стон разочарования, когда этот чертов маг отодрал мою конечность от своего тела и выдернул, уже ставший любимой игрушкой, палец изо рта.

— Сумасшедшая! — раздраженно заметил он, собираясь встать с меня при этом брезгливо вытирая свой палец об мое платье!

Мое терпение пошло к чертям, надо было его без сознания оставить! По крайней мере, не бесил бы так.

Запустила руку в его волосы, заставив нагнутся и поцеловать себя. Ну как поцеловать, это я боролась с его крепко сцепленными губами и попытками отпихнуть меня. Но силы были не равны, хотя он и не собирался сдаваться, а моя свободная рука вовсю шарила по его телу. Когда она добралась до штанов, рот мага приоткрылся, ругаясь последними словами. Что дало мне возможность всунуть туда язык, который, правда, тут же прокусили до крови. Вскрикнула, гневно уставилась в бледно-голубые глаза, полные презрения. Совесть меня совсем не мучила, когда одним движениям оторвала часть плотной ткани штанов и белья в самом нужном месте.

— Прекрати, женщина! — Крикнул он на меня, резко схватил за волосы, заставляя отстраниться.

Но мне было не интересно его злое лицо, ни мат, которым он меня крыл, мне больше заботил м-м-м… горячий стержень (кажется, так в последнем романе называли мужской детородный половой орган) так притягательно упирался в мой оголенный живот.

Игнат зарычал, когда я не удержалась и захихикала. Не знаю почему, но мне было весело. Вот значит, как, куртизанка все-таки была права! Не зря я столько ночей не доспала, не зря! Надо что-то еще попробовать! Начала судорожно припоминать текст, при этом довольно однозначно прижимаясь животом к паху и как бы мимоходом поглаживая его спину по позвоночнику.

Какой напряженный! Под рукой подрагивали от напряжения мышцы спины, надо же, такой щуплый, а мышцы на спине и руках ощущаются. Взглянула на грудь, мимоходом пытаясь рассмотреть размер агрегата, но сама же так сильно к нему прижималась, что пришлось судить исключительно по ощущениям, а ощущения подсказывали, что мне точно понравится эта ночь.

С блаженной улыбкой легонько массировала его шею, пока он что-то говорил, говорил… Может даже кричал, ругался. Мне почему-то было все равно, мысленно уже представляла девочку с небесно-голубыми глазами, темными кудрями и вздорным характером бегающую по-нашему с ней маленькому дому где-то в горах. Потому, когда он в очередной раз не добился от меня никакой реакции, с силой дернул за подбородок, я спокойно посмотрела на него, полными счастья глазами. Даже не сразу заметила, как начала выпускать вокруг себя ауру, причем совсем не пугающую. Кровать затрещала, с деревянного изголовья начали расти маленькие веточки с листочками. Ого, это со мной впервые. Обычно великаны всегда излучают ауру ужаса, я даже искренне считала, что, как и многие великаны, просто не способна излучать ауру роста — а тут такое, да еще и перед магом. Хорошо хоть тот ничего не заметил.