Часть 17. Нальнар в шоке. (Отредактированная)

Часть 17. Нальнар в шоке.

Клара

Нет, наверное, со свиной головой был явный перебор. Но что мне еще было делать?!

Сначала мне пришла в голову мысль просто подвесить этого гада вверх ногами, потом измазать в креме и написать что-то сверху. Но мере исполнения не хитрого плана, мне все больше хотелось, чтобы этот гад меня запомнил, надолго запомнил! И когда, связав ноги, собралась его подвесить, поняла, что просто написать что-то обидное кремом для него мало. Сначала коготками на спине хотела расписаться, но как только я захотела ноготком выцарапать «скорострел» как буква «с» почти сразу зажила. Нехилая такая регенерация! Вот только это вредит моим планам, как он так не забудет меня? Висение вверх ногами на люстре голышом вымазанного в креме может и заденет его самолюбие, но вот как только он всех в трактире убьет и спалит его, ему полегчает же, и забудет обо мне гад…

Решение нашлось почти сразу, как только клептомания дала знать о себе, напомнив, что я хочу тот блестящий меч. Подтащила армейского увальня и достала его меч из ножен. Не знаю, что это за магия такая, но браться за рукоять меча может только его хозяин, моя же рука проскальзывала мимо. Взяла, перевернула некроманта на животик и застыла, держа в руке руку солдафона с мечом.

И что мне писать то? «Скорострел»? Как-то маловато выходит. Спина-то смотри, какая большая, красивая, так и хочется ее посильнее испоганить. А потом я увидела ее — большего запеченного поросенка на кухне и в животе так заурчало. Пошла я, поела как человек, так что одна голова и осталась. Сходила на третий этаж, собрала остатки порошков с пола и весело напевая, высыпала их в крем на кухне. Не знаю, из чего был этот крем до порошков, но после него — это какая-то ядерная смесь, боюсь представить, что она сделает с некромантом. Хотя, что она ему может сделать, он же некромант?!

Повесила свою звезду за ноги, и зависла в нерешительности, сначала писать или мазать? Скосила глаза на область паха, это бы добро прикрыть надо, а то ведь шала… бабы здесь поблизости валяются. Не понятно кто еще раньше проснется, он или они. Вдруг воспользуются бессознательностью некроманта, стервы гадкие! Стоп, это же я так собиралась поступить! Выход оказался оригинальным — нацепила голову поросенка ему на ту область, вроде как поиздевалась, но при этом добро спрятала. Он же думает, что я сумасшедшая — надо же соответствовать! Написала шикарную надпись, даже подписалась. Потом подумала, смотря на аппетитную попку, еще дописала. Ну, все, я конечно не эксперт в артефактах, но судя по тому, как кровоточат раны, шрамы останутся. Этот военный со своим мечом помог, дернула его рукой за рукоять, пытаясь отодрать понравившуюся безделушке, но не смогла ее выхватить. Старательно обмазала мага, проверила все карманы посетителей еще раз и наконец, выбралась из трактира.

Кажется, я чуток вчера перестаралась.

Возле трактира несколько машин Тайной полиции, две пожарные машины, три машины комиссаров, не протолкнуться просто. Тут и там валяются тела, это остальные комиссары, тайные полицаи и пожарники дрыхнут. Это что, у меня один из пакетиков сонного порошка порвался на улице? Или я просто слишком много в трактире рассыпала?

Ну, тут все пошло по второму кругу, обчистила карманы и забрала с собой небольшой мешочек с монетами. Хорошо так на выпускной сходила!

До общаги я добралась спокойно, плащик очень сильно пригодился, люди так и отпрыгивали в сторону, когда видели меня. Только перед общагой пришлось его снять, и бодро шагая в одном лишь пальто, застегнутом на две пуговицы и сапогах протопать к лифту под полный шока взгляд консьержки. Лифт здесь старенький и медленный, как и всё здесь в принципе. Наше училище нынче не в почете, всем подавай магов, и только тех, кто не наделен даром, принимают сюда.

Металлические двери лифта медленно закрываются, скорей бы одеться и в тайник наведаться, чтобы подсчитать улов.

— Придержите дверь! — крикнул кто-то в коридоре, и я уже собиралась нажать совсем другую кнопку, что бы дверь побыстрее закрылась.

Нальнар! Парень влетел в лифт и принялся тяжело дышать после бега. Дверь открылась, и эльф оказался в ловушке с монстром, то бишь, со мной. Кошмарная улыбка некроманта получилась сама собой. Как только эльф разогнулся, отдышавшись, и посмотрел на меня.

Кажется, кто-то обделался от страха. Весь в царапинах и порезах, в порванном белом костюме, который уже и не был белым. Светлые коротко подстриженные волосы торчат в разные стороны, а пол лица синее после моего небольшого удара. Хорошо хоть жив остался.

Эльф дернулся к дверям, но они уже были закрыты. Лифт медленно поехал вверх, а длинноухий попытался нажать на кнопки, что бы выйти раньше нашего пятого этажа. Оперлась руками по обе стороны его головы, тем самым прижав к двери.

— Соскучился, Нальнар-р-р? — Прошептала, наклоняясь к его шее и уж больно не двусмысленно прижимаясь к худому тельцу.

— Нет, — ответил эльф уверенно, а потом нервно сглотнув, смотря только куда-то над моей головой.

— А я вот тоже, — провожу языком по его шее, заставляя вздрогнуть и на долю секунды на меня посмотреть.

Как забавно, близость с длинноухим уже не кажется мне столь притягательной, но вот поднять свою самооценку нужно. Провожу языком до уха, слегка кусаю мочку, от чего эльф вздрагивает от страха, и шепчу в ушко:

— Не скучала.

Хохотнула и отошла от длинноухого к противоположной стене, откинулась на нее спиной, наглядно демонстрируя, что под плащом ничего нет. Отбросила волосы с плеча, на котором некромант оставил впечатляющие засосы, и счастливо улыбнулась, наблюдая полный ступор эльфа.

Двери лифта за его спиной открылись, но длинноухий даже не подумал выходить, пребывая в полном шоке. Да уж, поверить, что меня кто-то захочет мало, кто сможет. Ну и плевать. Гордо подняв подбородок, двинулась мимо Нальнара к выходу с лифта. Стоило мне сделать шаг наружу, как у эльфа вернулась способность говорить:

— Теперь тебя можно называть шалавой?

Теперь настало время мне прибывать в шоке. Эму что жить надоело? Да еще в голосе полно такой гадкой снисходительности и обиды что ли, что меня реально перекосило. Повернулась, эльф все так же стоит равнодушно, смотря в стенку лифта. Мои руки скользнули под его, обнимая тощее тельце. Прижалась к нему и став на носочки что бы достать, прошептала в длинноухое ушко:

— Ты сейчас останешься жив, только потому, что мне показалось, что ты приревновал меня. Но на будущее — следи за словами, а то ведь смерть не самое худшее, что я могу с тобой сделать.

И как бы намекая, скользнула рукой к брюкам, но мою разгулявшуюся конечность схватили.

— Ревную? Не смеши меня! Ты себя в зеркало видела? — эльфы все наглеют на глазах.

Дернула руку с его хватки, да так сильно, что он развернулся ко мне лицом. Как-то они меня уже задолбали с советом посмотреться в зеркало, чего я там не видела то?!

— А ты себя в зеркало видел? — Ухмыляюсь, самодовольно вызывая этой фразой его ступор, — Ты такой скучный Нальнар, даже целоваться не умеешь.

Выдернув свою конечность, помахала ею ему на прощание и с равнодушным видом двинулась в сторону своей комнаты. По крайней мере, я туда собиралась, пока меня резко не развернули и поцеловали. Сказать, что я была в шоке — ничего не сказать. Губы жестко ласкали, язык хозяйничал во рту, а мужские руки насильно удерживали за плечи не давая вырваться. Да я и не вырывалась, плохо соображая, что вообще происходит. Поцелуй прекратился резко, эльф заставил посмотреть на себя помутневшими глазами и самодовольно ухмыляясь, заявил:

— Это я-то плохо целуюсь?!

И пока я не отошла от шока и не прибила его к чертям, ушел, оставив меня красную как рак, стоять посреди коридора, гадая, это он так много выпил, что сошел с ума, или это я так сильно его долбанула в отеле?