Часть 27. Хочу, чтобы он меня запомнил. (отредактированная)

Часть 27. Хочу, чтобы он меня запомнил.

Клара

Моя рука касается мраморного пола, и я понимаю, что что-то не так. От руки исходит настолько сильная энергия, что мраморный пол рушится, стены покрываются трещинами и потолок вот-вот должен упасть. Каждое здание само по себе как карточный домик, разрушь основание, и он падет.

Могу похвастаться тем, что я много зданий в столице снесла одним ударом. Понимаете, когда у тебя клептомания возникают некоторые трудности. Скажем так, вот захотелось мне какую-то мельком увиденную цацку, сильно захотелось. А в итоге пришлось отбиваться от целой банды торговцев наркотиков, потому как за цацкой (бабой главаря) я прямиком к ним в гости зашла. И вот, стоят они с оружием, магией всякой, небольшой группой около двадцати человек. На улице уже комиссары приехали, и я понимаю, что я в глубокой ж… железной шахте. И как в этой ситуации по-тихому свалить? Рукой замахнулась и все: пять секунд, и старинное здание или новостройка складывается как карточный домик. Меня потому и не ищут комиссары, что никто из моих, так сказать, жертв меня не помнит после потолочной контузии. Надо было зарабатывать сносом домов, думаю, за такие работы много платят, ибо времени на старинные здания обычно нужно много. А мне то что? Пришла, раз ударила и готово! Вот только в этот раз я раз ударила, а этот особняк как стоял, так и стоит! Да я здание в два раза больше этим ударом сносила! Что такое? Почему у меня не получилось с одного удара?

Разгибаюсь и смотрю на свой кулак. Почему я стала слабее? Ведь делала все как раньше, а особняк не рухнул. Что со мной не так? Может, не поела? И правда, только утром в столовой перекусила и толком ничего не ела больше. В библиотеку не пускают с едой, самый большой минус в моей работе. Да из-за некроманта я на обед не ушла.

Точно! Это он во всем виноват! Гадина магическая! Жестокий извращенец! А заливал мне о том, что до меня у него секс был двенадцать… Точно, он же не сказал двенадцать чего. А вдруг он имел в виду часы? Ну и похотливый маг! А вдруг он тут каждую ночь с новой бабой ночевал? Так сказать, лечил душевные раны после меня?

За спиной хлопает дверь, и я слегка отвлекаюсь от желания убить всех, кто еще остался.

— Великанша, — слышу его голос и вздрагиваю.

Вот только сейчас хотела убить его, по стенке внутренности размазать, сосиску ножом на кубики порезать… Хотела. А теперь по телу идут мурашки, как же возбуждает его голос. Спишу свой невольный вздох на воздействие ночных кошмаров с участием мага.

Он улыбается и мне хочется разорвать его на части, столько самодовольства в этой улыбке.

— Как я понимаю, ты по мне не скучал. — Говорю, не рассчитывая, что он меня услышит, поднимаю ногу и резко ударяю в то же место, где ударила до этого.

Ну вот! Сразу бы так! Мой карточный домик разваливается, потолок падает на когда-то роскошное убранство и меня злую. На убранство он все-таки долетает, но на меня нет. Резко передо мной появляется некромант, хватает за талию и поднимает руку надо головой. Зеленное пламя образует купол, защищая нас от обломков, но не друг от друга.

Поднимаю руку и сжимаю его за шею, пытаясь не думать о том, что он сейчас сделал. Со мной бы и так ничего не случилось, но этот маг бросился меня защищать, наверное, как свою подопытную крысу.

— Может, отпустишь уже. — Раздраженно шиплю на него, хотя на самом деле не хочу, чтобы он отпускал.

Он опускает руку и хватает мою шею, заставляя смотреть в свои горящие зеленые глаза.

— Никогда. Не отпущу! — Говорит, улыбаясь как самый настоящий некромант.

Вторая рука прижимает за талию ближе к себе, так близко, что я ощутила нечто твердое под брюками. Это от чего я его отвлекла? От какой-то грудастой потаскухи?!

Аура вокруг меня сгущается, хватаю гада двумя руками за шею и пытаюсь задушить.

— М-маг… Чёртов маг! — Зло шиплю, и, он так же пытается меня придушить одной рукой, но я двумя делаю это дело более эффективно.

Кашляет, ругается как сапожник, но восстанавливается быстро. На моей же шее точно останутся синяки от его попытки удушения, на его же ни следа.

— Сук-ка… — Шипит он и резко вместо удушения хватает за шею и толкает на себя.

Поцеловал, жестоко сжимая волосы на затылке, кусая губы почти до крови, сжимая бедную попку так, что визжать от боли хотелось. Ну как я могла остаться в долгу? Схватила одной рукой за волосы, собираясь их вырвать, но они такие мягкие, приятно щекочут руку, что… Что я дернула за волосы всего лишь раз, а потом только делала вид что дергаю, на самом деле с удовольствием чувствуя, как пряди проскальзывают между пальцев. Вторая моя рука все еще сжимала его за шею, надавливая ногтями так, чтобы появлялись кровавые раны, которые почти сразу заживают.

Спаситель, как же он целуется! Ноги ватные, соски под тонкой рубашкой торчат от моего возбуждения сильнее, чем от холода. Мне больно, слегка неприятно. Но при этом так кружится голова от его поцелуев, горит все внизу живота. С ним только так и бывает, жестко и до боли приятно.

Стоп! А если это он только со мной такой жестокий? Я же всего лишь его будущая подопытная крыса. «Нимф» же он, наверное, любил нежно, ласково. Они же, чёрт его за ногу, красивые! А я как он говорил, уродина! Ненавижу!

Мы оттолкнули друг друга почти одновременно. Я потеряла равновесие на ватных ногах и свалилась на бетонную плиту, усыпанную кучей черепицы. Маг остался стоять, отступив только на шаг назад. Смотрит на меня так же как я на него, с неприкрытой ненавистью.

— Как тебе утро в таверне, понравилось? — Самодовольно улыбаюсь, устраиваясь на плите поудобней. Он зарычал, и я не смогла сдержаться и засмеялась с него во весь голос.

— Тварь, сука, уродина чёртова… — Зашипел он и бросился на меня. Схватил за голые плечи и затряс, наверное, чтобы перестала смеяться с него.

— Я тебя убью! — Выкрикнули мы друг другу в лицо почти одновременно.

— Ты мне дорого за это заплатишь, сука! — Его лицо скривилось от ярости, зеленый огонь охватил все тело, и я, чтобы не остаться совсем голой на холоде, залепила ему кулаком по перекошенной роже. Но вы же знаете, у меня удар не слабый, вот и улетел он куда-то за строительный мусор оставшейся от особняка.

Поднялась на ноги, отряхнула пыль и штукатурку со штанов и заорала:

— Маг, ты там живой?

Он появился передо мной почти сразу после этой фразы, так что мне пришлось увернуться от взмаха меча, отпрыгнув назад. Лицо он себе восстановил, правда кровь, смешанная с грязью на нем, осталась.

— Тебе понравилась свиная голова? Творчески с моей стороны, не скажешь? — Повела плечом, позволяя рубашке сползти так, чтобы грудь была почти видна из-за выреза. Улыбалась так, что щеки свело.

Я бесила его специально, провоцировала и заигрывала. На самом деле мне не было смешно, даже наоборот, меня внутри колотило от злости.

— Не волнуйся великанша, в камере, где ты проведёшь остаток своей жизни, я тебе наглядно продемонстрирую все прелести твоей шутки. Вот только не знаю, с чего ты крем сделала, что после контакта с водой, у меня вся кожа слезла. — Как он злится, его злость и ярость так приятна.

Попытался нанести еще удар, но я увернулась.

— Слезла? Правда? Классный эффект! Я даже не ожидала, что при смешении остатков порошков и заварного крема получится такой результат. А что больно было, да? — Улыбнулась еще шире играя в невинную дуру. Эффект сильный, но вполне ожидаемый если учесть какой состав в тех порошках был.

Маг то ли зарычал, то ли взвыл, горя как факел. Странно что его одежда цела после того как загорелась. Особая ткань? Но тут я вспомнила о надписи оставленной мною на его спине и скисла.

— А шрамы, оставленные мною на память на спине, тоже слезли с кожей? — Невинным голоском спросила его. Делала я надпись на спине так, чтобы он о ней сразу не узнал, да и кремом спину для этого намазала, а тут такой просчет!

— Представь себе, слезли. — Процедил он, зло улыбаясь и взмахнул в руке мечом. У него хорошо получается, похоже, он умеет с оружием обращаться.

— Ой! — Визгнула я, когда он очертил своим огнем круг вокруг нас.

— Что ты там мечом Сержа вырезала? «Свинка моя»? «Попка тоже»?! Так я на каждом сантиметре у тебя такие слова вырежу, что даже после твоего крема шрамы останутся! — Запахло жареным, это я отступилась и чуть не спалила себе обувь. Да еще развалены особняка стали подозрительно дрожать и явно не от моего гнева. Он делает быстрый рывок и мне приходится сделать кувырок, чтобы остаться с головой.