Карамон не переменился в лице — разве только помрачнел еще больше. Тас передвинулся еще чуть-чуть, вжимаясь в каменную стену прямо за широкой спиной великана.

— Этот… Повелитель Драконов… — Начал он неуверенно. — Это была… Китиара, так?

Карамон не ответил, только сжал зубы, а на шее забилась жилка. Тас вздохнул и, забыв обо всем, громко спросил:

— Но ты ведь веришь ему, Карамон? Веришь, а? Потому что…

И в это время страж-драконид безо всякого предупреждения двинул ему кулаком в зубы. Тас с силой ударился затылком о камень и, скрученный тошнотворной болью, тихо сполз наземь. Неясная тень склонилась над ним… У Тассельхофа все плыло перед глазами; не разглядев, кто это был, он приготовился к новому удару… Могучие руки ухватили его за мохнатую курточку и бережно подняли.

— Говорил же, не трогайте! — проворчал Карамон.

— Подумаешь, кендер. Эка важность, — плюнул драконид.

Марширующая колонна почти миновала их. Карамон поставил Таса наземь. Тот изо всех сил пробовал устоять, но мостовая почему-то упорно выскальзывала у него из-под ног.

— Я… Только ты не сердись, пожалуйста… — Услышал он свой собственный заплетающийся голос. — Ноги вот что-то…

Он почувствовал, как его снова поднимают в воздух. Протестующе пискнул — и повис на железном плече Карамона, точно мешок с мукой.

— Этот щенок кое-что знает, — прогудел рядом бас Карамона. — Будем надеяться, что вы не вовсе вышибли ему мозги. А то Темная Госпожа вас не похвалит…

— Мозги? Какие еще у кендера мозги? — хмыкнул драконид, но Тас, даже вися вниз головой, расслышал в голосе монстра нотку неуверенности и испуга.

Они двинулись дальше. У Таса страшно болела голова, щеку жгло. Он поднес руку к лицу и ощутил на пальцах липкую кровь: когти драконида глубоко разорвали кожу. В ушах жужжало так, как будто в голове у него свил гнездо целый рой пчел. Мир медленно вращался вокруг Таса, отчего в животе начинало что-то ворочаться. Да и подпрыгивать вверх-вниз на закованной в латы спине Карамона тоже было удовольствие еще то…

— Ну что, далеко еще? — Тас чувствовал, как вибрировал в груди низкий голос богатыря. — Гаденыш-то не из легоньких!

Вместо ответа драконид вытянул длинную, костлявую лапу.

Огромным усилием отрешившись от головокружения и от боли, Тас вывернул шею и посмотрел. Одного-единственного взгляда оказалось более чем достаточно. Приближаясь, гигантское здание росло и росло, заполняя не только все поле зрения, но и разум.

Тас беспомощно обмяк. Перед глазами у него начал собираться какой-то туман, и он сонно задумался, к чему бы это. Он еще успел расслышать чьи-то слова:

— В подземелья… Под Храмом Ее Величества Такхизис, Владычицы Тьмы!

— Вина, может быть?

— Спасибо, не хочется.

Пожав плечами, Китиара вытащила кувшин из ведерка со снегом, в котором охлаждалось вино, и не спеша налила себе. Кроваво-красная жидкость заструилась из хрустального графина в ее кубок. Опустив графин обратно в ведерко, Китиара села напротив Таниса в кресло.

Она сняла с головы драконий шлем, но латы оставила — чешуйчатые, полночно-синие, украшенные позолотой, они облегали ее гибкое тело, словно вторая кожа. Огоньки множества свечей играли на полированных поверхностях и отточенных гранях, окутывая Китиару прозрачным сиянием. Темные кудри, влажные от пота, завивались кругом лица, карие глаза поблескивали из-под длинных ресниц.

— Зачем ты здесь, Танис? — негромко спросила она, водя пальцем по краю кубка и не сводя глаз с Полуэльфа.

— Сама знаешь, — ответил он коротко.

— Лорана, конечно, — сказала Китиара.

Танис передернул плечами, стараясь ничем не выдать себя и смертельно боясь, что эта женщина, временами понимавшая его лучше, чем он сам себя понимал, сумеет прочесть самые его сокровенные мысли.

— Ты пришел один? — отпив вина, спросила Китиара.

— Да, — ответил он, глядя ей прямо в глаза.

Китиара подняла бровь: она явно не верила ни единому его слову.

— Флинт умер, — сказал он, и голос его сорвался. Даже в такой момент мысль о друге причиняла ему жестокую боль. — А Тассельхоф скрылся куда-то, — добавил он. — Я не смог его разыскать. Собственно, я и не хотел брать его сюда с собой…

— Понятно, — кривя губы, ответила Китиара. — Так значит Флинта больше нет…

— Как и Стурма, — не в силах удержаться, сказал Танис сквозь зубы.

Китиара вскинула глаза.

— Перипетии войны, дорогой мой, — сказала она. — Мы с ним оба были солдатами — и он, и я. Он понимает. Его дух не держит на меня зла.

И Танис поперхнулся готовыми сорваться словами. Она была права. Стурм действительно все понял бы.

Несколько мгновений Китиара молча всматривалась в лицо Полуэльфа. Потом опустила звякнувший кубок на столик.

— А что слышно о моих братьях? — спросила она. — Где они?

— Может, сразу уж оттащишь меня в свои подземелья и допросишь как следует? — зарычал Танис. Вскочив с кресла, он принялся расхаживать по роскошно обставленной комнате.

Китиара задумчиво улыбнулась каким-то собственным мыслям.

— Да, — сказала она наконец. — Я могла бы тебя допросить как следует. И ты заговорил бы, дорогой мой Танис. Еще как заговорил бы. Ты рассказал бы мне все, что я пожелала бы услышать, а потом принялся бы умолять, чтобы я спросила о чем-нибудь еще. Наши палачи не только искусны, но и всей душой преданны своему многотрудному делу… — Томно потянувшись, она встала и подошла к Танису. Держа в одной руке кубок с вином, другую она положила ему на грудь. Ее пальцы медленно скользнули по его плечу. — Но это не допрос, Танис, — проговорила она. — Имеет сестра право узнать, где ее братья? Где они, Танис?

— Не знаю, — буркнул он. Крепко перехватил ее запястье и снял ее руку со своего плеча. — Оба так и пропали в Кровавом Море…

— И Человек Зеленого Камня?

— Да… И Человек Зеленого Камня.

— А ты уцелел? Каким же образом?

— Меня спасли морские эльфы.

— Так, может быть, они спасли и других?

— Может, спасли, а может, и нет. Я-то, в конце концов, эльф, а все остальные были людьми.

Китиара долго смотрела на него молча… Он все еще держал ее руку. Он сам не отдавал себе отчета в том, что под ее пронизывающим взглядом его пожатие изменилось…

— Пусти, мне больно, — прошептала Китиара. — Зачем же ты пришел, Танис? Отбивать Лорану? Один?.. Даже ты не настолько глуп, чтобы…

— Нет, — сказал Танис и еще крепче сжал ее руку. — Я хочу заключить сделку. Забирай меня. Кит. А ее отпусти.

Ее глаза округлились… Но потом она откинула голову и расхохоталась. Быстрым движением, без видимого усилия, высвободилась она из его хватки и, вернувшись к столу, налила себе еще вина. Обернувшись, она усмехнулась, глядя на него через плечо.

— А кто ты, собственно, такой, чтобы я пошла на этот обмен?

И опять засмеялась. Танис почувствовал, что неудержимо краснеет.

— Я пленила их Золотого Полководца, Танис, — посмеиваясь, продолжала она. — Их живой талисман, их прекрасную воительницу-эльфийку. Она, кстати, была очень даже неплохим полководцем. Как-никак, добыла для них Копья и научила этих олухов сражаться. Добрых драконов привел назад ее братец, но и это приписали, конечно же, ей. Она сохранила единство Рыцарства — если бы не она, они уже давно передрались бы между собой. И ты хочешь, чтобы я обменяла ее на… — Тут она сделала презрительный жест, — …На какого-то никому не известного Полуэльфа, бродяжничающего по свету в обществе кендеров, варваров и гномов!.. — При этом на Китиару напал такой смех, что ей пришлось сесть и утереть ладонью глаза. — Нет, Танис, право же, ты слишком высоко себя ставишь. С чего ты взял, что я тебя возьму? Ради любви?..

Голос ее при этом, однако, едва заметно переменился, а смех прозвучал чуть-чуть натянуто. Она нахмурилась и принялась крутить кубок в руках. Танис ей ничего не ответил. А что он мог сказать? Ему только и оставалось, что стоять перед ней с неистово пылающими ушами… Китиара наконец опустила глаза.