— Но почему вода так перемешивается? — хмурясь, спросил Речной Ветер. — Я, конечно, понимаю — волны там, приливы всякие… Но все-таки муть должна была бы осесть — за триста-то лет…

— Верно подмечено, варвар! — Маквеста с искренним восхищением смотрела на рослого жителя Равнин. — Я слышала, твой народ — сплошь пахари, а значит, разбирается в земле. Сунь руку в воду, и ты почувствуешь на пальцах частицы почвы. Говорят, в самой середине Кровавого Моря бушует вечный водоворот: это он своим могучим вращением все время перемешивает воду и гонит наверх придонную муть. Однако правда это или опять россказни старины Уильяма, я тебе сказать не могу. Никто из тех, кого я знаю, его не видал, да и сама я, благодарение Богам, его не видала, — а я тут плаваю с детства, еще с тех пор, когда мой батюшка наставлял меня в ремесле. Нет уж! Такого дурака, чтобы по своей воле сунулся в Вечный Шторм, вы у нас не найдете!

— Ну и как мы в таком случае намерены попасть в Митрас? — проворчал Танис. — Судя по твоим картам, он лежит как раз по другую сторону моря…

— Если за нами погонятся, мы отвернем к югу. А если погони не будет, мы пройдем вдоль западного побережья и выйдем прямехонько на Нордмаар. Не волнуйся, Полуэльф! — И темнокожая капитан великолепным жестом обвела пол горизонта: — Зато потом будешь хвастаться, что повидал Кровавое Море — одно из чудес Кринна!

Маквеста собиралась уже удалиться, когда ее окликнули из «вороньего гнезда» на мачте.

— Эй, на палубе! — прокричал сверху матрос. — Вижу парус на западе!..

Маквеста и Кораф мгновенно извлекли подзорные трубы и нацелили их на западный горизонт. Спутники сбились в кучку, обмениваясь встревоженными взглядами. Даже Рейстлин покинул свое место под тентом и подошел к борту, устремляя вдаль взор странных золотых глаз.

— Корабль?.. — вполголоса обратилась Маквеста к старпому.

— Нет, — буркнул минотавр, изъяснявшийся на грубом диалекте Общего. — Моя думай, облачко. Но лети быстро, сильно быстро! Быстрей всякого, какое моя когда-нибудь видь!

Теперь уже все разглядели темные точки у горизонта. Точки, росшие прямо на глазах.

И тогда у Таниса внутри взорвалась мучительная боль, как если бы его внезапно проткнули мечом. Он ахнул, хватаясь за плечо Карамона, чтобы не упасть. Друзья с тревогой оглянулись на него, а Карамон обнял Полуэльфа железной рукой, помогая устоять.

Танис понял, кто мчался к ним над водой.

И он доподлинно знал, кто сидел на синей спине вожака.

— Целая стая, — сказал Рейстлин, подходя и становясь рядом с братом. — Пять штук, если только зрение мне не изменяет.

— Драконы!.. — выдохнула Маквеста. Какое-то время она сжимала поручень трясущимися руками, потом стремительно обернулась и приказала: — Поднять все паруса!..

Команда, однако, не двигалась с мест и только смотрела на запад, не в силах отвести глаза или отрешиться мыслями от приближавшейся напасти. Маквеста вновь возвысила голос, повторяя приказ: она еще надеялась спасти свой любимый корабль. И уверенная сила, звучавшая в голосе капитана, взяла верх над первыми отголосками магического ужаса, дотянувшегося до «Перешона». Один за другим, повинуясь многолетней привычке, матросы кинулись выполнять приказание. Кораф извлек откуда-то кнут, не милуя никого, кто, по его мнению, поворачивался недостаточно споро. Громадные паруса взвились в один миг, и ветер тотчас их наполнил. Рангоут зловеще заскрипел, ветер пронзительно завыл в такелаже…

— Держи поближе к краю шторма! — обращаясь к Берему, прокричала Маквеста. Тот медленно кивнул, но трудно было сказать по рассеянному лицу рулевого, слышал он или нет.

Видимо, он все-таки слышал. Вскоре «Перешон» уже несся вдоль кромки Вечного Шторма, и клочья тумана, взвихренного ветром, цеплялись за его мачты.

На подобное можно было решиться только с отчаяния. Маквеста отлично знала: стоит сломаться рее, лопнуть парусу или хоть какой-нибудь снасти — и корабль будет беспомощен. Но обойтись без риска не представлялось возможным.

— Бесполезно, — заметил Рейстлин невозмутимо. — От драконов на корабле не уйдешь. Смотрите, как быстро они нас догоняют. Видать, тебя все-таки выследили, Полуэльф, — повернулся он к Танису. — Наверное, заметили, как ты покидал их лагерь. Или… — Тут его голос превратился в шипение, — … Или, может, ты сам навел их на нас?

— Нет! Клянусь, я… — Начал Танис и осекся, не договорив. Тот пьяный драконид!.. Танис зажмурился, костя себя последними словами. Да неужели же Кит оставила бы его без присмотра!.. Идиот, самовлюбленный идиот!.. Вообразил, понимаете ли, будто он для нее в самом деле что-то значил. Что она любила его. Да кого она когда-нибудь любила, эта женщина? Способна ли она была кого-то любить?.. — За мной проследили, — наконец выговорил он сквозь зубы. — Поверьте мне… Да, я сделал глупость… Я решил, что в такую бурю за мной вряд ли кто последует. Но я никого не предавал! Клянусь!..

— Мы верим тебе, Танис, — сказала Золотая Луна, подходя к нему и гневно косясь на Рейстлина.

Маг ничего не ответил, лишь язвительно скривил тонкие губы. Предпочтя не встречаться с ним глазами, Танис вновь посмотрел на драконов. Громадные бестии были видны совершенно отчетливо. Невероятный размах крыльев, длинные, змеящиеся хвосты… И лапы с кривыми, отточенными когтями, свисающие под синее брюхо…

— Один несет всадника, — глядя в подзорную трубу, мрачно сообщила Маквеста. — На всаднике рогатая маска…

— Повелитель Драконов, — сказал Карамон, хотя и без него все уже все поняли. Великан хмуро посмотрел на Полуэльфа: — Слушай, Танис… Рассказал бы ты нам, что к чему, а? Если Повелитель вправду принял тебя за своего подчиненного, какого беса ему понадобилось за тобой шпионить? Да еще и гнаться верхом на драконе?

Танис открыл было рот, но едва успел он промямлить несколько слов, как его голос напрочь заглушил нечленораздельный, почти животный рев страха и ярости, раздавшийся с кормы корабля. Даже драконы на какой-то миг были забыты. Хватаясь за оружие, спутники повернулись к корме, а матросы прервали лихорадочную работу. Кораф и тот замер на месте, и полузвериные черты его отразили величайшее изумление. Рев между тем делался все страшнее и громче…

Здравый рассудок сохранила только Маквеста.

— Берем!.. — закричала она и бросилась на корму. Страх подарил ей миг ясновидения, позволив заглянуть в его разум… И то, что она там увидела, напугало ее еще больше. Капитан прыгнула к рулевому…

Берем замолчал, глядя на приближавшихся драконов, и безумный ужас исказил его лицо. Потом он закричал снова, вернее, завыл, и тут уж кровь застыла в жилах даже у минотавра. Ветер туго натягивал паруса, снасти, казалось, готовы были полопаться. «Перешон» птицей перелетал с волны на волну, оставляя за собой вспененный след. И все-таки расстояние сокращалось.

Маквеста почти добежала до своего рулевого, когда, встряхнув головой, точно раненый зверь, Берем резко крутанул штурвал…

— Нет!.. Берем!.. — закричала Маквеста.

Поздно. Внезапный маневр едва не опрокинул корабль. Бизань-мачта не выдержала и со страшным треском сломалась. Рангоут, снасти, люди и паруса посыпались частью на палубу, частью — в волны Кровавого Моря.

Кораф успел схватить в охапку Маквесту и выдернуть ее из-под рушащейся мачты. Карамон швырнул брата на палубу и прикрыл его своим телом; в следующий миг их засыпало обломками мачты и спутанными канатами. О матросах, грохавшихся на палубу и на крыши надстроек, позаботиться было некому. Снизу, из трюма, доносился грохот и треск: канаты, крепившие груз, не выдержали рывка. Люди отчаянно хватались за все, за что только можно было уцепиться, — почти никто не сомневался, что Берем вот-вот утопит корабль. Паруса хлопали, точно крылья гибнущей птицы, снасти провисли. «Перешон» беспомощно дрейфовал…

Но, даже и наполовину сойдя с ума от страха, рулевой все-таки не до конца утратил былое искусство. Он удержал штурвал и не позволил ему вращаться свободно. Дальнейшие движения Берема напоминали движения матери, выхаживающей больное дитя. И «Перешон» медленно выпрямился. Ожили и вновь надулись обмякшие паруса. Корабль развернулся и лег на новый курс.