— Принцек, вот вы кто, да ещё с заячьей душой, и приостыньте, а не то, последствия для вас могут оказаться весьма страшными и безнадёжными…

— Вы солгали мне, вы солгали советнику трёхглавых, и при удобном случае вы соврёте народу, а предоставить такой случай… вам, плуту…не должно само Небо, посредством нас, через нас, искренних амадеусoв болеющих душой за свой народ и свои родные края.

Разговор шёл о внутрекоролевском.

— Проваливай !

— Вы здесь ни кто иной, как трус…Талантливый трус ! — На последок бросил принц в сторону плута.

— Переварю такогo...-Оскалил зубы Лисий принц.

В перепалке Жак и не заметил как правой ногой по целую пятку с треском провалился в слегка замороженную лужу, где намочил любимый свой ботфорт, к его ужасу пропускавший воду. Стало очень неприятно ощущать попадание холодной водицы внутрь…Принцы разбежались кто куда. Если принц Ферeн поближе к снежной площади Согласия, то вредный Лисий принц потопал в обратном направление, ближе к кабакам. Он думал…”Ну a к чему ему такие игрища ?! Ну ничего, я всем ещё тут покажу, кто главный. У меня для этого имеются крепкие зубы, зубы, которые можно плотно сжать надкусив проблему пополам и успокоиться, хотя бы на короткое время. Отдохнуть от всех, забыться. Выпить что-нибудь в конце концов ! ”

Принцеска Твикса пребывает в горе.

В светлой гостиной комнатке сейчас можно было наблюдать печальную картину : тут грустило хрупкое существо, и сейчас уже совсем одинокое во всём крохотном принцевом королевстве ; молодая незаурядная принцеска, oтносящаяся к бедному классу среди местных амадеус впала в глубокий транс. И рассчитывать на свои силы не имело никакого смысла. Зато у неё имелась крепкая дружба с синьёритой Баньолой дамкой зрелых лет, представительницей дома клана Атропов, имение коих располагалось в нескольких минутах ходьбы от центральной площади Зимнего края. Благодаря яркому солнечному свечению заполневшиму весь периметр гостиной : та купалась в лучезарных бусинках многоцветиках которые наинаглейшим образом кружась приплясывали повсеместно, куда не глянь, отчего комната позолочено светилась. Был слышен гул с улиц, шедший от жившей ярким зимнем днём молодёжи, он доносился из широких двустворчатых окон и попадал в дом. Среди всего этобы были : звоны колокольчиков привязанных к лошадям, смех, басовый гонор, свисты, крики и какая-то словесная перебранка среди молодых принцев вкупе с собачьим лаем. Амадеувский люд бродивший на площади дарил красочную картинку дню ненароком впуская в свой хоровод тех, кто отказывался покидать свои берлоги предпочитая оставаться в тепле. День жил, дышал надеждой, на кого-то действуя весьма добротно, а кого-то совсем никак не волновал, в силу весомых причин.

Особки слабого пола уединившиеся от посторонних лиц не замечали всего внешнего : прекрасия погоды, взошедшего зимнего солнца и гревшего сегодня небывало жарко всю их округу. Сегодня был не тот момент, когда стоило радоваться жизни, лётая на седьмом небе от всплеска радостных эмоций по любому поводу, а тем более плескаясь в водовороте любовных игр, блуждая в зоне романтических исканий, ведь столько красивых прекрасных принцев повсюду. Но…Не у всех так, не сегодня точно...Кому то было не до этого…Кто-то...Кто-то особенно нуждался в сей час в оказании помощи, и этим кто-то была не кто иная, как совестливая и очень восприимчивая милашка. Не помочь ей было равносильно убийству не в чём неповинного мирного и живого существа из белых крылышек. Она была сродни мотыльку, но в данную секунду не жалея себя, убийственно бившегося о горящий фитилёк сокрытый стеклянной лампой. Ей была необходима помощь, и она обратилась по назначению, ведь данный целитель душевных ран был проверенным и надёжным а главное качественным. Вот поэтому она оказалась здесь, и сразу доверилась богатой синьоритке.

Принцесске Твиксе было очень горько после разочарования, и это читалось по её глазам...поникшим, да заплывшим. Хозяйка дома ласково держала обе ручки принцесски и заботливо глядела в глубину её глаз, порядком хотела на уровни глаз нащупать связь и понимание между их душками. Она была ей вроде родителя, той опоры без которой всякий психологически сломленный не в состоянии протянуть в одиночку. Они сидели в парадной гостиной на пышном диванчике заправленном шёлковым красивым покрывалом. Первой опустила глазки та,что особо нуждалась в моральной помощи. Она лихорадочно задрожала, но всеми силами попыталась не показывать этого, чего уже сделать было просто невозможно. Сейчас соленные слезинки пытались сорваться с глаз принцесски. Что-то заставляло быть её слабой, что-то тревожило хрупкое её сердечко, но что ? Вдруг из правого глаза по щёчке милой покатилась первая слеза страдальщицы и выдала в ней печальную натуру. Глубоко вздохнув та, у кого последняя гостила, попробовала исправить то, что казалось было уже ни чем не исправить и ничем не стереть,но безоговорочно нуждалось в исправлении. А лучше той, кто всегда был ей опорой и спасеньем, никто не знал как это сделать.

— Мой голубок... — Улыбаясь сказала прожившая долгую жизнь, опытная дама.

Она тихонько подняла за подбородок нежное и приятное личико молодой принцесски и ...

— Как ты краси-ива сегодня. — Протянула Баньола.

Слегка засмущавшись принцеска Твикса преминула натянуто улыбнуться, но её глаза и не думали скрывать от чего только не повидавших глаз печаль. Слишком глубоко засела иголка-грусть в её ангельском сердечке.

— Малышка, ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь ?! Я перегрызу горло тому гаду, что позволил себе лишности в отношении тебя…

—…нет-нет, вы что?

— Ты просто называешь его по имени, и мы будем видеть слёзы на его нахальной рожице, согласна ? — В полуулыбке сказала знатная дама.

Принцесска бросила заплаканный взгляд в приоткрытое окно откуда лился городской шум и сквозняком влетал морозный свежий ветерок. Она несколько раз моргнув тяжёлыми от пролитых слёз ресницами, и почему то задумалась глядя уже как то отстранённо. И через мгновение она прошептала.

— Я ведь не зря поверила ему, не зряяяя ?! — Слова давались не легко ей. — Я хотела бы подарить ему то счастье, которое никто не смог бы оспорить. А теперь поздно, и моё сердце рвется на части. Видимо я создана для боли. — Лицо её судорожно задёргалось, губы скривились а глаза поникли. — Как же нам было хорошо.... — Продолжала она. И внезапно Твикса согнувшись,обхватила обеими ручонками своё несчастное белокурое личико и зашлась плачем. Ей было очень нелегко на сердце, она стремительно кружась падала в глубокий тёмный колодец, как кленовый сухой лист с дерева в пору смены осеннего сезона на зимний. Даме oт творившегося на её глазах сделалось беспрециндентно ужасно, крушащая на своём пути острая энергетическая волна накатила на воспалённый её мозг, и ударила по самое не хочу. В глазах на секунду потемнело. Но тут же всё встало на свои места и уже она заправляла ситуацией.

— Твикса, милая. — Она приобняла её. — Попробуй довериться мне вновь, я всегда была на твоей стороне и умела находить те точки соприкосновения вблизи которых ты ощущала теплоту и заботу, а вместе с ним и спокойствие.

Тут она стала поглаживать малышку по густым её кудряшкам в ожидании ответа.

— Мне очень тошно на душе, по мне будто проскакало сотни лошадей и потоптали мою честь и моё достоинство. Я в дурном положении и мне от этого не хочется порою жить. — Она всё лила солёные слезинки из прекрасных глазок.

— Ты мне доверяешь, родненькая ? — Чуть строже проговорила зрелая дама.

— Конечно, мисс Баньола.

— Так вот, будь добра взять себя в руки и рассказать о своём горе. — Хотя она уже понимала о чём пойдёт речь, но ей было интересно всё таки узнать кто же этот негодяй. — Я тебя слушаю !

Звоны церковных колоколов доносившиеся снаружи врезались в их диалог и немного привели в чувство принцеску, вернув её из полубессознательного состояния в пиши пропавшую реальность.