— Меня зовут Джим Лесли. Мы с Миком были друзьями.

— О… да… да, — пробормотал Брайан. Все мысли о предстоящей игре улетучились. — Входи, сынок. — Он повернулся и позвал: — Мэй, тут пришел приятель Майкла!

Мэй поспешно вышла из комнаты с сияющим от радости лицом.

— Как хорошо, что вы зашли повидать нас, Джим! Вы издалека? Голодны? Давайте, я что-нибудь приготовлю. — Она повернулась к мужу. — Брайан, может быть, предложишь Джиму пива?

— Не волнуйтесь, миссис Келли, я не голоден, — отозвался паренек. — Я приехал в отпуск. Сегодня утром я выехал из базы в Арброте — еду к своей девушке в Солфорд, и решил заглянуть к вам по дороге.

— Я рада, что ты так решил, сынок, — улыбнулась Мэй.

— Ага, — подхватил Брайан, — молодец! Ты уверен, что не хочешь пива?

Лесли с улыбкой отклонил предложение.

— Ты хорошо знал Майкла? — спросила Мэй.

— Мы с Миком познакомились в Афганистане. Когда идешь в дозор с человеком, сходишься с ним очень быстро — ты должен доверять парню, который прикрывает тебе спину, если вы понимаете, о чем я. Мы быстро сдружились. Он часто рассказывал о вас… и о своей сестре Морин и ее ребятишках. Мик очень гордился тем, что у него есть племянники.

— Тесс и Кэлам обожали его, — сказала Мэй, и ее глаза наполнились слезами.

— Для вас это, наверное, было ужасным потрясением, — сочувственно произнес Лесли.

— И не говори, — кивнул Брайан.

— Что вы знаете о смерти Мика?

Этот внезапный вопрос, совершенно неожиданный в контексте этой «утешительной беседы», застал чету Келли врасплох.

— Ты о чем, сынок? — поднял брови Брайан.

— Что вы знаете об обстоятельствах смерти Мика?

Брайан пожал плечами, чувствуя себя неуютно. Его охватили дурные предчувствия.

— Только то, что нам сообщили: он умер в полевом госпитале от раневой инфекции, против которой не помогло никакое лечение.

— Кстати, тот офицер так и не пришел ко мне больше, — прервала его Мэй, задумчиво глядя вдаль. — Он обещал, что выяснит, сказал ли Майкл что-нибудь перед смертью, но так и не выполнил обещание…

— Тот парень рассказал вам, в каких обстоятельствах Мик получил ранение?

Брайан покачал головой.

— Мы спрашивали его, но он сказал, что не в курсе. Толковал, что ранения были нетяжелые, и что на самом деле Мика убила инфекция.

— Перед смертью он возвращался в Великобританию.

Брайан и Мэй уставились на гостя в немом удивлении, которое очень быстро сменилось растерянностью.

— Мы об этом не знали!.. Он не сообщал нам, что возвращается сюда. И домой не заезжал.

— Вряд ли у Мика была такая возможность, — сказал Лесли. — Все это делалось в большой спешке. Он и мне тоже отказался рассказывать, даже после моих поддразниваний, что у него друзья важные «шишки» и что он на особом счету.

— А сколько он провел в Великобритании? — спросил Брайан.

— Примерно две-три недели, насколько я знаю. По моим расчетам, он как раз возвращался в часть, когда произошел этот… инцидент.

Интонация, с которой Лесли произнес последнее слово, вызвала в комнате напряженное молчание. Брайан внимательно посмотрел моряку в лицо.

— Что ты пытаешься нам сказать, сынок? — спросил он подозрительно.

Лесли выпрямился и развел руками.

— Я очень хотел бы говорить конкретнее, мистер Келли, но оказывается, что никто не знает, что произошло с Миком на самом деле. Как я уже сказал, он возвращался в часть, а потом вдруг нам сообщают, что он ранен и лежит в полевом госпитале. Я поехал туда, чтобы повидаться с ним, но когда я добрался до госпиталя, Мика уже перевели в больницу в Кэмп Бастион. А несколько дней спустя мне сказали, что он… умер.

— То есть, ты хочешь сказать, что обстоятельства, при которых он был ранен, вызывают подозрения? — уточнил Брайан, начиная злиться. — Его что, подстрелил кто-то из своих? Ты об этом толкуешь? — Он произнес это с таким отвращением и злобой, что Лесли даже отпрянул. — А ну, скажи мне, сынок, здесь не обошлось без этих ублюдочных американцев… которые палят в людей сверху, чтобы спасти свою задницу?

— Нет, не думаю, что было именно так, мистер Келли. Но как бы то ни было, инцидент явно произошел до того, как Мик вернулся в часть, потому что мы его так и не увидели. Я бы точно знал, если бы он вернулся. Судя по всему, что-то произошло по дороге от аэропорта до нашего лагеря — но дорога из аэропорта очень оживленная и хорошо защищена. Если бы что-то случилось — была засада или произошел какой-то взрыв, или обстрел с воздуха — мы бы об этом услышали. Но нам не сказали ни слова, ни тогда, ни после, хотя на самом деле об этом только и должны были говорить… Абсолютная тишина! Это означает, что Мик был абсолютно один в тот момент… а где же тогда остальные, летевшие в том самолете? Здесь что-то не так, но все упорно молчат.

— Значит, нам рассказали не всю историю, сынок, — пробормотал Брайан. — Ну, вот что… я собираюсь добиться правды!

Мэй промолчала, но по ее выражению лица было ясно, что она предпочла бы не расследовать историю, в которую оказалась замешана.

Стивен успел на девятичасовой самолет авиакомпании «Бритиш Эруэйз», летевший из Глазго в Лондон, но экипажу пришлось почти час кружить над Уэст-Дрейтоном в ожидании очереди на посадку. Впрочем, Стивен был не против задержаться. Он испытывал смешанные чувства по поводу возвращения на работу — возможно, это было результатом его прошлого задания. Не то чтобы он пытался избежать опасности — опасность уже давно стала частью его жизни — скорее надеялся, что ничего подобного не произойдет, хотя бы во время его следующего задания.

Он изо всех сил постарался уверить Талли, что прошлый раз был исключением и что его работа обычно гораздо более спокойная и состоит в основном из возни с бумагами, а не из стрельбы и автомобильных погонь. Талли, которая как раз оказалась в гуще того кошмара, явно нуждалась в подобном заверении, и Стивен боялся, что длительные отношения, на которые он очень надеялся, будут разрушены, если он снова окажется в передряге.

Он влюбился в Талли, а она в него, но она была умной женщиной и понимала, что любовь нуждается в крепком фундаменте. Большой вопрос был в том, может ли вообще работа в «Сай-Мед» отвечать этому требованию. Стивен размышлял об этом, наблюдая за игрой тени и света в салоне, пока самолет кружил над землей. Он вдруг задумался о том, как сложилась бы его жизнь, если бы он последовал зову традиций и сделал карьеру в медицине.

Стивен родился и вырос в деревне Гленриддинг в Озерном Крае и провел счастливое детство в горах Камбрии. Он хорошо учился в школе и, как от многих одаренных детей, от него ждали карьеры в области медицины. Он подчинился этому давлению — в основном, чтобы угодить родителям и учителям — но после окончания университета и прохождения практики признался себе и наиболее близким людям, что ему не по душе перспектива всю жизнь работать врачом.

Вместо того чтобы плыть по течению, Стивен принял серьезное решение — уволиться из больницы, где работал младшим врачом-стажером, и пойти в армию. Благодаря крепкому телосложению и врожденным спортивным способностям, он чувствовал себя как рыба в воде. Стивен сделал успешную карьеру, начав со службы в парашютно-десантных войсках и закончив вступлением в войска спецназа, что дало ему возможность побывать во многих горячих точках мира. Армия, всегда стремившаяся брать по максимуму, никогда не теряла из виду его медицинского образования, и со временем он стал экспертом в полевой медицине — медицине поля битвы, где операционной Стивену служили пустыни и джунгли.

Однако спецназ — игра для молодых, и, перешагнув тридцатилетний рубеж, Стивен оказался лицом к лицу с неопределенным будущим в качестве штатского. Его навыки, приобретенные за годы участия в военных действиях, в гражданской медицине были востребованы мало, а менять профессию, по его мнению, было поздно. Ему оставалась лишь какая-нибудь «периферийная» работа — консультантом в фармацевтической компании или штатным врачом в крупном коммерческом предприятии. Однако Стивену удалось избежать этой малоприятной перспективы с помощью Джона Макмиллана — теперь уже сэра Джона Макмиллана, который заведовал небольшим следовательским отделом — инспекторатом «Сай-Мед» при Министерстве внутренних дел Великобритании. Этот отдел занимался правонарушениями в высокотехнологичных областях науки и медицины, где полиция была малокомпетентна или некомпетентна вовсе. Макмиллан подбирал сотрудников с научным или медицинским образованием, но никогда не брал новичков: он требовал, чтобы все следователи серьезно поработали в условиях реальной жизни, прежде чем прийти к нему, и достойно проявили себя в максимально стрессовых ситуациях. Игры в пейнтбол по выходным и сплав по бурной реке с коллегами по работе не засчитывались, попадание под обстрел в Косово — да. А превыше всего в своих подчиненных Макмиллан ценил здравый смысл.