"Эфини, ты могла бы подойти сюда, пожалуйста?" – позвала овдовевшую амазонку Клэймер.

Тряхнув светлыми кудряшками, женщина удивленно посмотрела на жрицу, но сразу же присоединилась к ним.

Несмотря на непреодолимое желание прикоснуться к Завоевателю, Габриэль как могла, сдерживала себя. Требовалась вся ее сила воли, чтобы не рассмеяться вслух и не захлопать в ладоши. Она чувствовала себя слишком молодой и неопытной, и, несомненно, слишком юной, чтобы быть королевой воинственных амазонок.

Интересно, видела ли Артемида иронию в том, что ее Королева любит самого страшного врага своей нации или, возможно, именно в этом и состоял план богини с самого начала. Эта мысль испугала Габриэль. Ей стало не по себе от одного только предположения, что она и Зена были частью небольшого заговора среди богов: своего рода способом Артемиды нанести ответный удар по Аресу. Зена, бесспорно, принадлежала богу войны. Габриэль стала свидетелем этому на поле битвы. Ей по настоящему было страшно, когда она стояла наверху склона и наблюдала за битвой, пытаясь определить местонахождение Завоевателя среди сражающихся. Всякий раз, когда ей это удавалось, у нее останавливалось сердце. Молодая женщина оказалась не готова к бесчеловечности вооруженного столкновения. Одно дело - мелкие военачальники и работорговцы в Греции, но совсем другое - три армии, сражающиеся на поле боя.

Еще ее удивила жестокость амазонок. Сефан и Чэрис были обученными солдатами, но таких как они – женщин - было совсем немного в Королевской гвардии. И хотя Габриэль не смотрела на них как на нечто из ряда вон выходящее, однако и считать их вполне обычными не могла, точно также как и Завоевателя. Возможно поэтому, для нее стало подлинным потрясением возложенная на нее обязанность править воинственными женщинами. Ей оставалось только надеяться, что со временем она сможет воздать по заслугам этим женщинами, которые пусть и неохотно, но избрали ее.

Что в ней увидела Завоеватель? Как мог кто-то, кто испытывал неодолимое желание управлять, полюбить кого-то, кто никогда не стремился к такому типу ответственности? Она согласилась с ней, чтобы добиться влияния на амазонок? Габриэль резко встряхнула головой, пытаясь избавиться от таких мыслей. Это не имело никакого смысла. Завоеватель ненавидела амазонок и предпочла бы, не видеть их в Греции. Возьми себя в руки, Габриэль. Теперь не время сомневаться. Особенно сейчас, когда ты сидишь в своем тронном зале и собираешься объявить о новом союзе. Тем более, когда рядом с тобой находится самая самоуверенная женщина в мире. Даже Клеопатра бледнеет в сравнении с нею. Интересно, знает ли ее Зена?

"О чем ты думаешь?" - прошептала Завоеватель, испугав ушедшую в свои мысли молодую женщину.

Это напомнило Габриэль время на корабле, когда Зена задала ей тот же самый вопрос. Тогда она не смогла признаться в своих размышлениях по поводу того, могла ли рыба утонуть. Теперь же, задумавшись о других правительницах, с которыми была знакома Завоеватель, она также была не готова признаться в этом. Вместо этого, девушка выбрала менее смущающий ответ - тот, который, по ее мнению, Зене мог понравиться. "О тебе".

"Правда?" - ответила Зена, закидывая одну длинную ногу на другую и наклоняясь вперед. - "Какое совпадение".

От этих движений во рту у Габриэль внезапно пересохло, а пульс ускорился вдвое. Быстро взяв себя в руки, она медленно улыбнулась: "О, ты тоже думала о себе?"

Чрезмерно довольная ответом своего оракула, Завоеватель тихо рассмеялась. "Выходит сейчас, ты держишь меня за эгоистку, как и вся Греция? "

И хотя вопрос был задан с некоторой иронией, у Габриэль сложилось впечатление, что не все так просто. Завоеватель жила в мире, где почти все ее боялись и осыпали ругательствами, и лишь изредка восхищались, и, как подозревала Габриэль, даже любили. Что говорить, еще три месяца назад, девушка сама была не прочь отпустить в адрес Завоевателя несколько резких словечек. Конечно, это могло быть оправдано в тот момент, особенно с жестокостью, с которой приводились в действие законы среди простого народа. Жестокость, которая никогда не исчезнет и не будет до конца уничтожена. Хотя она собиралась воспользоваться своим недавно открытым влиянием и по мере своих сил и способностей бороться с этим. Она была уверена, что ей придется столкнуться со многими трудностями, поскольку Завоеватель имела довольно импульсивную натуру. Это наталкивало Габриэль на мысль, а была ли у Зены мать или возможно она просто выросла как какая-нибудь побочная ветвь у дуба или появилась на свет с детенышами ягуара. Габриэль знала, что нельзя полностью изменить характер, можно только при желании немного направить его в нужную сторону.

"И..? " - поинтересовалась Зена, почувствовав, что пауза слишком затянулась.

Вырванная из своих размышлений, Габриэль взяла ее за руку, не в силах и дальше сдерживать себя. - "Я принимаю тебя такой, какая ты есть".

"И почему это? "

"Потому что ты принадлежишь мне, я надеюсь".

Завоеватель снова улыбнулась и сжала маленькую руку, державшую ее ладонь. "Ну, а теперь, кто из нас эгоист?"

Габриэль почувствовала победный настрой Зены, которая и не подумала опровергнуть ее заявления.

Подошедший к ним Палаемон поклонился Завоевателю, и как Габриэль поняла, ей тоже. "Моя Госпожа, все готово".

"Время пришло", - пробормотала Зена, - "Тебе водить, Габриэль".

Королева амазонок встала со стула и подошла к возвышению, откуда было легче заметить ее наделенную властью фигуру. На секунду она встретилась глазами с Клэймер, убеждаясь, что она, как и Палаемон, уверена в правильности ее действий. Получив легкий кивок от пожилой жрицы, Габриэль прочистила горло: "Я рада объявить, что нация Амазонок достигла соглашения с Зеной, Завоевателем Греции. В обмен на возвращение амазонкам их традиционных земель, охотничьих прав и государственного самоуправления, нация пошлет постоянную делегацию ко двору Завоевателя и предоставит своих людей для службы в Королевской гвардии Завоевателя. Кроме того амазонки будут защищать соседние деревни, примыкающие к их традиционной территории. С амазонок не будут взиматься никакие налоги или другие сборы, пока они будут придерживаться условий этого соглашения".

Эпонин наконец-то смогла выдохнуть, удивленная уступками, которые сумела получить Королева Габриэль. "Не плохо", - прошептала она Солари, стоявшей возле нее.

"Ты думаешь, это - западня?" – рассудительно заметила темноволосая воительница. - "Это кажется слишком внезапным изменением во взглядах женщины, которая когда-то поклялась лично убить всех амазонок, включая Артемиду".

Широкие плечи поднялись и опустились. "И более странные вещи случались, Соли".

Солари фыркнула с насмешкой. "Ты все еще не можешь поверить, что Марта дала тебе отворот поворот вчера вечером, не так ли? Твои обычные действия по ободрению и обсуждению битвы с одним из лучших воинов не сработали. Ты должно быть ошиблась". – Солари нравилось дразнить самого успешного дамского угодника среди амазонок. Это был первый раз, когда ей довелось увидеть оставшиеся без внимания ухаживания Эпонин.

"Откуда ты знаешь?" - прошипела в ответ Эпонин.

Хитрая улыбка и тайное подмигивание послужило ей ответом.

"Мы определенно должны поговорить позже", - прошептала Эпонин, прежде чем с удивлением услышала из уст Габриэль свое имя.

" … будет руководителем моей делегации при дворе Завоевателя. Наблюдать за переселением и повседневно управлять амазонками будет Эфини, кого я тем самым назначаю Регентом".

"Черт, о чем она только что сказала? " - пробормотала Эпонин. - "Я направляюсь ко двору Завоевателя? "

"Да, подумай об этом как о месте новых возможностей. К тому же, твои дела здесь шли не очень-то хорошо".