Хотя начинал-то писатель литературную карьеру с произведений, в коих с чем-чем, а с убедительностью и внутренней логикой дело обстояло далеко не блестяще. Потому что наряду с космонавтикой молодой Расселл не на шутку увлекся более чем странными идеями одного колоритного «нетрадиционного мыслителя» из Америки — Чарлза Форта (1874-1932).

Имя у нас и по сию пору, как ни странно, мало кому известно. Хотя доморощенным энтузиастам и проповедникам идей «палеоастронавтики», НЛО и т.п. поветрий хоть понаслышке следовало бы знать о безусловном основоположнике и предтече их «культа». Во всяком случае бесценный «эмпирический материал», накопленный Фортом, как бы кто ни относился к его выводам, можно считать базовым и основополагающим.

Потому что Форт перерыл все газетные подшивки, до которых смог «дотянуться», и первым скрупулезно записал, рассортировал и каталогизировал всю когда-либо появлявшуюся информацию о следующих природных диковинах: дождях из лягушек, странных объектах, замеченных в небе, чудесных исчезновениях и т.п. Объем проделанной исследователем-одиночкой черновой работы впечатлит даже отпетого скептика (к коим относит себя и автор этих строк). Однако беда Форта — с точки зрения научных критериев, как и множества ему подобных, в том, что они подгоняли факты под изначально выдвинутую гипотезу или идею, а не наоборот (как принято в науке). Иначе говоря, в своих трудах — «Книга Проклятых» (1919), «Новые земли» (1923) и других — Форт с радостью хватался даже за самую ненадежную информацию, подтверждающую его идею, и напротив — тщательно старался не замечать каких-либо аргументов, свидетельствовавших против нее.

Что же это была за навязчивая идея, полностью завладевшая сознанием «нетрадиционного мыслителя»? И при чем здесь научная фантастика?

Форт искренне верил, что вид homo sapiens есть не что иное, как «чья-то собственность». И все мы — лишь «домашние животные» на гигантской космической «ферме», управляемой невидимыми организмам и паразитами, подключившимися к нашей нервной системе и всю человеческую историю, оказывается, направлявшими так, как это нужно было неведомым звездным «фермерам»… Отсюда и наше недоумение при виде дождей из лягушек и рыб: много ли понимают мирно жующие травку буренки на ферме, автоматически провожая взором хозяйку, выбрасывающую мусор на свалку!

Такие вот идеи и аналогии. .. Жаль только, что уж очень некритически относился к собранному материалу и сам основоположник, а тем более — его многочисленные последователи.

Как раз одним из таковых последователей с самого начала писательской карьеры стал Расселл. И даже активным проводником идей Форта. А занимаемый английским писателем пост председателя национального отделения Международного Фортеанского общества не мог не повлиять и на собственное научно-фантастическое творчество Расселла.

Совсем не случайно его первый роман — «Зловещий барьер», опубликованный в журнале в 1939 году, а книжным изданием вышедший лишь в 1943-м, — открывается воистину зловещей фразой: «Первую же корову, восставшую против доения, ждет смерть — быстрая и неотвратимая». Под «коровой», естественно, подразумеваемся мы — люди с планеты Земля…

Между прочим, роман вначале также был предложен в «Эстаундинг», но новый редактор — легендарный Джон Кэмпбелл, прочитав рукопись и впечатлившись, решил тут же… напечатать его? Нет! Создать новый журнал фантастики, в котором опубликовать не только роман Расселла, но и вообще продукцию того же рода! И вот, за месяц до появления первого номера журнала, названного без затей — «Unknown» («Неведомое»), — все грузовики издательской корпорации «Эмерикен ньюс компани» были украшены гигантскими постерами с изображением обложки нового издания. А на ней — аннотация «Зловещего барьера», названного «самым впечатляющим событием в мире фантастики за последние два десятилетия»…

Еще один занятный эпизод, связанный с публикацией того же романа, чуть было не бросил на начинающего автора тень обвинений в плагиате.

Кто-то из читателей разглядел в сюжете «Зловещего барьера» прямой повтор другого произведения — опубликованного в 1931 году рассказа Эдмонда Гамильтона «Землевладельцы». Гамильтон в ту пору был уже известным автором научной фантастики, и Расселлу стоило большого труда убедить читающую публику в том, что с тем рассказом он не знаком, а очевидное сходство сюжетов (совпадал даже внешний облик таинственных «владельцев Земли»: сияющие энергетические сферы…) обусловлено лишь тем, что оба писателя внимательно штудировали общий источник — книги самого Чарлза Форта. Что было трудно опровергнуть: как и Расселл, Гамильтон был активным членом Фортеанского общества!

Как бы то ни было, широкое хождение в научно-фантастическом англоязычном мире идеи Форта получили все-таки с легкой руки новичка Расселла[1], а не корифея Гамильтона. Значит, чем-то задел, захватил, взбудоражил читателей недавний дебютант — и, скорее всего, не самой «безумной» идеей (мало ли их встретишь на страницах научной фантастики!), а ее литературным исполнением. А для подобной литературы это немало.

Я так подробно останавливаюсь на этих ранних романах писателя, потому что именно они принесли писателю популярность и даже славу в мире англоязычной фантастики. По крайней мере, когда в том мире произносят его фамилию, большинству сразу же приходят на память «Зловещий барьер», «Космические стражи» или «Смертельное святилище»…

Расселл продолжал писать романы и в 1950-е годы, и десятилетием позже. Из двух рассказов — «Конец долгой ночи» (1948)[2] и «Я — ничто» (1952) в конце концов «вышла» короткая повесть «И не осталось никого» (1951), а из нее в свою очередь — роман «Великий взрыв» (1962). Сюжет его оригинальным никак не назовешь: военный звездолет Земной Империи совершает некий инспекционный рейд по планетам-колониям… Однако куда любопытнее сами эти колонии! Дело в том, что каждая из них стала прибежищем для определенной категории земных «диссидентов», представителей разнообразных нонконформистских культур и «субкультур» — тут и буддисты, и мусульмане, и последователи Ганди, и даже нудисты! Словом, весьма колоритная публика. «Канонерок» с Земли, пусть и закамуфлированных под посольскую миссию, понятное дело, на этих землях обетованных не ждут, что и гарантирует читателю острый, интригующий сюжет.

Перу Расселла принадлежат еще несколько остросюжетных романов, и среди них — знаменитая «Оса» (1957). Фактически это увлекательный космический детектив, живописующий подвиги суперагента Джеймса Маури, засланного на враждебную Земле планету и в одиночку «разбирающегося» с местными армией, полицией и секретной службой!

Ну и, наконец, те самые научно-фантастические рассказы, с которыми мы познакомились раньше других произведений Расселла. В основном, как я уже говорил, сатирические и юмористические, а в частности… Среди «частностей» встречаются рассказы и лирические, и философские, и даже мрачно-трагические.

Начиная с «Эл Стоу» (1941) — хрестоматийной истории об андроиде, обладающем человеческими эмоциями, — Расселл создает серию произведений, позже объединенных под одной обложкой в сборнике «Люди, марсиане и машины» (1955). Другие рассказы писателя представлены в нескольких сборниках: «Глубокий космос» (1954), «Шесть миров вон там» (1958), «Далекие звезды» (1961), «Темные приливы» (1962), «И послышался голос» (1965), «Как ничто на Земле» (1975). Наконец, в 1978 году вышла посмертная обобщающая коллекция «лучшего» у Расселла, составленная известным писателем-фантастом Аланом Дином Фостером…

В этих сборниках можно отыскать рассказы на любой вкус. Один из ранних — «Мана» (1937) — это развитие космогонических и эволюционных идей выдающегося соотечественника Расселла — Олафа Стэплдона (и не менее знаменитого французского мыслителя отца Пьера Тейяра де Шардена): словно предваряя финал хорошо известного нашему читателю романа Саймака «Город», Расселл рисует почти ритуальную и щемящую картину передачи эволюционной эстафеты из рук последнего человека на Земле (по имени Омега) «созревшим» до разума муравьям. А в рассказе «Метаморфозит» (1946) та же эстафета переходит к кибернетическим «наследникам» вида homo sapiens. Ангелоподобные инопланетяне представлены в «Дорогом дьяволе» (1950), а некие и совсем уж непостижимые «высшие существа» — в «Дьявологике» (1955), «Единственном решении» (1956) и «Хобби» (1947). Между прочим, во втором рассказе дана «естественнонаучная» версия библейского акта Творения — самая остроумная и лаконичная из всех, с коими мне довелось познакомиться в научной фантастике!