— Вы, наверное, хотите кофе, — вырвалось у Мел, и она сразу же добавила, не желая показаться невежливой: — Я налью вам чашку, а если хотите есть, принесу круассан.

— Я с удовольствием выпью кофе. — Он быстро взглянул на еду. — Но не буду портить впечатление от сегодняшнего ужина.

Мел достала две чашки из серванта и наполнила их дымящимся кофе, радуясь тому, что ее пальцы не дрожат.

В номере был остекленный балкон, с которого открывались потрясающие виды. Рик и Мел вышли на балкон, взяв с собой чашки кофе, и остались там, любуясь расстилавшимся внизу морем городских огней.

Они не касались друг друга, но Мел остро ощущала его близость. Как она сможет потом разойтись с ним, не оглянувшись назад, не желая?..

Мел вспомнила поговорку «Если бы желания были лошадьми, нищие могли бы ездить верхом». Мел не была нищей, но не была и принцессой, живущей по соседству с Риком. Она сказала себе, что не должна забывать о том, что они друг другу не пара.

— Рад, что сегодняшний вечер удался. — Рик поставил пустую чашку на перила балкона, затем взял ее чашку и поставил рядом со своей. — Я смог вернуть четыре основных рынка. Есть, правда, и другие, но они меньше, и ими можно будет заняться в ближайшие две недели, не выезжая из Брэстона.

— Вы сделали огромный шаг к восстановлению экономики Брэстона. — В ее голосе прозвучала гордость, которую она не могла скрыть. В свете ночных огней она посмотрела на лицо Рика и поняла, что он заметил ее радость за него. — Вы заслужили право на отдых.

— А вы помогли мне в этом, — тихо проговорил он. — Мне нужно бы держаться от вас на почтительном расстоянии, но я не хочу.

— А чего вы хотите? — спросила Мел дрожащим голосом.

— Вот этого. — Рик наклонился и поцеловал ее в губы.

— Мелани, — произнес Рик, зарывшись лицом в ее волосы. Ее голова лежала у него на груди. Он целовал ее, пока они оба не начали задыхаться, но он был готов целовать ее снова и снова. Он аккуратно взял ее за подбородок.

Ее глаза блестели от нежности и страсти к нему. Он вспомнил, как она говорила ему, что иногда думает о нем как о мужчине, а не как о принце. Он хотел этого сейчас — чтобы она видела в нем просто Рика, независимо от всего прочего, что было в его жизни.

Он крепче прижал ее к себе, вдохнул ее запах и снова позволил себе накрыть ее губы своими. Их языки встретились, и он застонал от удовольствия. Вдруг он осознал, что она отвечает на его ласки слишком доверчиво, будто делает это впервые в жизни. Наверное, она не очень опытна…

— Что мы делаем? — прошептала Мел, отстраняясь. Выражение ее глаз стало непроницаемым. — Это… это не так, как прежде… когда был повод для поцелуев. Даже если мы в Париже… в таком романтичном городе… Я не должна была поддаваться искушению, не должна была стремиться к этому…

Она говорила бессвязно. На ее лице отразилась неловкость, и Рику стало жалко, что так вышло, но винить в этом он мог только себя.

— Я тоже не должен был заходить так далеко. Это неправильно.

Он боролся с собой. Ему отчаянно хотелось взять ее, завоевать, завладеть ею, чтобы она принадлежала ему одному — вопреки всем препятствиям на его пути.

— Я никогда… — Он осекся и перевел разговор на другую тему: — Ложитесь спать, а завтра мы пойдем смотреть рынки.

В ее глазах были отблески недавних мгновений страсти, но также и беспокойство, неуверенность и смущение. Она внимательно посмотрела ему в лицо, и Рик увидел, как она возвращается к настоящему моменту, вспоминая о договоренности, связывавшей ее с ним. Это он не должен был забывать… Но когда она была рядом, он не помнил даже самых простых принципов — таких как необходимость держать слово и верность своим целям.

— Спасибо, что показали мне Париж и разрешили поучаствовать в переговорах с владельцами ресторанов. — Она подняла подбородок. — Спокойной ночи, Рикардо. Приятных снов.

— Спасибо вам за то, что привели меня сюда. — Мел переводила глаза с одной палатки на другую, и почему-то это было легче, чем смотреть в глаза принцу.

Прошедшим вечером они целовались, но она отстранилась. Знал ли он, насколько далеко она зашла, допустив этот поцелуй? Она была опасно близка к тому, чтобы влюбиться… в принца. Но она не имела права. Нужно относиться к Рику по-деловому даже в самых романтических и неординарных обстоятельствах.

«Ты должна держать дистанцию, что бы ни случилось».

Она вздохнула и заставила себя посмотреть ему в глаза.

— Не за что, Мелани. — Его тон тоже стал чуть более официальным, чем прежде.

И — или это ей показалось — его плечи были чуть более напряжены?

После этого она изо всех сил старалась сосредоточиться на настоящем моменте. Рынки были просто кладезем местной одежды — как новой, фирменной и весьма дорогой, так и винтажной и секонд-хенд. Мел интересовала последняя.

— Вы точно не хотите посмотреть фирменные вещи? — Рик дал Мел толстую пачку денег и взял с нее обещание, что она не вернется с пустыми руками.

Это тоже было неловко. Не потому, что он хотел сделать ей этот подарок, а потому, что их пальцы касались друг друга чуть дольше, чем было нужно, а затем оба резко отдернули руки.

Мысли Мел начали путаться, как прошлой ночью, когда она никак не могла заснуть. Хуже всего было то, что в глубине души она хотела, чтобы он по-настоящему влюбился в нее.

Но нет, он не любил ее и не полюбит. Ни сегодня, ни завтра, ни через несколько месяцев. Когда их брак закончится, они расстанутся навсегда. Сколько еще нужно думать, чтобы принять это? Принять, что пара поцелуев в порыве сиюминутной страсти в красивом городе мало что значила для мужчины, который мог целовать практически кого угодно, где угодно и когда угодно?

Мел сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и снова обратила взгляд на рынок, пока цветное расплывчатое пятно снова не превратилось в груды одежды на столах. Она заприметила красивую юбку и подошла поближе…

— Я хочу вот это. — Юбка не разорила бы Рика, поскольку продавалась почти за бесценок. Но ей хотелось купить именно ее — длинную теплую юбку трапециевидного силуэта из золотистой замши. Память о Париже…

«Она должна мне подойти, но даже если нет, я все равно возьму ее».

Она протянула Рику оставшиеся деньги:

— Спасибо за подарок. Я еще немного посмотрю, а потом пойдем, хорошо? — Она надеялась, что ее слова прозвучали убедительно и не выдавали ее напряжения.

— Вы можете провести здесь столько времени, сколько хотите. Возьмите деньги. — Он вложил их обратно в ее руку и подождал, пока она не положила их себе в кошелек.

После возвращения из Парижа Мелани вела себя как идеальная невеста. Никто — ни его братья, ни король — не мог отрицать того, что она поддерживала его во всем и была полностью предана ему.

Она не изображала влюбленность в него — это, на ее взгляд, было бы слишком. Но во всем остальном она играла свою роль на все сто. Она была спокойна и казалась всем довольной, планируя их с Риком свадьбу и общаясь со всеми, кто участвовал в ее подготовке. Тем временем приближался день первой из трех репетиций свадьбы…

Рик же доволен не был. Он не мог забыть, как держал ее в объятиях тем вечером в Париже — в те минуты он, с детства умевший контролировать себя, почувствовал, что вот-вот потеряет самообладание. В глубине души он страстно желал заняться с ней любовью — но Мелани вырвалась из его объятий.

— Ты вел себя как несчастный влюбленный… — Он оборвал себя на полуслове и добавил: — Жених.

Он уже начал разговаривать сам с собой. Да, он был женихом Мелани — только не в общепринятом смысле слова.

В день перед первой репетицией свадьбы он чувствовал себя неподготовленным. Может, дело было в том, что все происходило слишком быстро, и он не ощущал себя хозяином положения. Но он знал, что если Мелани взяла заботы о подготовке свадьбы на себя, ей можно довериться — главное, чтобы сама свадьба прошла хорошо, а все остальное не столь важно.