Вот о смерти стоит поразмышлять пообстоятельней. Она того заслуживает. Эта тема до поры до времени неисчерпаема. Прежде всего его привлек вопрос — кто и зачем стрелял в Вендре. Теперь в этом сомнений не было, стреляли именно в нее. Кому была на руку ее гибель? Тому же, кто нанял его, чтобы застрелить Кохлнара?

Интересные вопросы, но времени, чтобы осмыслить их, у него уже не оставалось. Когда в первый раз где-то впереди мелькнул проблеск, Хорн решил, что это галлюцинация. Оказалось, что он ошибается — свечение действительно оживало вдали. Словно в той стороне занималась заря… Труднее было определить, то ли он действительно видел это, то ли свечение рождалось у него в сознании. Возможно, это была иллюзия, возникшая от страстной жажды увидеть свет? В этом случае Эрон приготовил ему очередную ловушку — теперь его будут, манить огни, потом звуки. Глядишь, ему почудится, что кто-то поглаживает его поруке, он вновь почувствует ее запах…

СЛИШКОМ МНОГО ВОПРОСОВ!

Держись, Хорн, империя вновь пошла в атаку. Теперь на тебя натравят монстров, рожденных твоим собственным сознанием. Однако зарево, не унималось захватывало новые участки непроглядной тьмы. И надвигалось оно неспешно. Человек невольно начал отсчет расстояния, потому что он воочию различил, что до свечения оставались метры. По крайней мере, не более двадцати метров. Уже пятнадцать. Четырнадцать. Тринадцать… Десять!

Слишком быстро. Слишком быстро!

Существует ли вероятность того, что он не попадет во входной шлюз? Или скорость окажется слишком велика, ведь программа, управляющая работой туннеля, не предусматривает появления таких объектов?

Неожиданно падение замедлилось — он подвис метрах в десяти от устья, откуда полыхало светом.

Десять. Десять. Десять. Одиннадцать.

Что-то необходимо предпринять. Следует поступить так, как будто все вокруг него реально. Нельзя поддаваться подступающему к горлу страху. Но как действовать? На что решиться?.. Он же двинуться не может!..

Двенадцать. Тринадцать…

Соображай! Если он не попытается, то может отправиться в обратное путешествие на расстояние тридцати световых лет. Приятная перспектива!.. Каким-то образом следует пробить стенку. Это бессмысленно!.. Нет-нет! Что же удерживает его на одинаковом расстоянии от стенок трубы? Его сознание? Тот бессознательный страх прикосновения к тому, что несет смерть? Но ястреб погиб, прикоснувшись снаружи, а если изнутри? Другого выхода нет. Какая-то сила должна действовать в этой странной вселенной! Попытайся! Рванись!.. Представь себе, что ты рванулся в сторону. Изо всех сил.

Он так и поступил. Без слов. Яростно и неодолимо. Что-то вцепилось в него. Сила гравитации? На мгновение он почувствовал, что обрел тело, заныли мускулы, он упал на что-то твердое. На пол шлюзовой камеры? Определить не мог — вспышка света ослепила его. Она оказалась такой силы, что острая боль пронзила мозг.

Он потерял сознание. Очнулся быстро, по крайней мере, ему так показалось. Почувствовал, что дышит, только вздохи и выдохи больше напоминали рыдания. Потом открыл глаза. Сначала ничего не увидел, мгла застила очи.

Пронзила мысль: он сделал это, он добрался до Эрона?

Тот принял его? Как старого друга, долгожданного гостя?

Ну уж нет. Рассчитывать на это было самоубийством.

Мечтатель, строитель…

С упорством муравья человек воздвигал города. В отличие от него он действовал разумно, по заранее придуманному плану. Совсем не потому, что жизнь в каменных теснинах было ему по сердцу, — просто, объединившись, можно было легче решать проблему выживаемости, проще создать комфортные условия существования. И конечно, нельзя сбрасывать со счетов экономические выгоды города… По правде говоря, человек ненавидел города. Всегда. Однако, взявшись за сооружение каменных громадин, человек уже не мог остановиться.

Человек стремился к идеалу. Его воплощением сначала казался Эрон, однако природа всякого совершенства заключается в том, что оно в принципе недостижимо. Эрон, казавшийся воплощением человеческой мечты о городе-солнце, стал его проклятием.

Проследим ступени, по которым зодчий-человек поднимался к осуществлению проекта идеального урбанизированного пространства. Вспомним древние Лондон и Париж, небоскребы Нью-Йорка и Денвера… Наконец, Сан-порт… Все они уже лежали в развалинах, когда человек приступил к созиданию Эрона.

Планета-город, упакованная в металлическую оболочку, холодно поблескивающую в свете далеких звезд. Весь мир — единый город. В той степени, в какой росла мощь Эрона, прокладывавшего туннели к новым светилам, златокожий народ все глубже закапывался в недра планеты, тем крепче становилась его кожа. Склады и торговые центры, школы и казармы, силовые подстанции и диспетчерские, особняки и многоквартирные дома, заводы и центры развлечений, рестораны и общественные столовые — вся инфраструктура размещалась под металлическим покровом.

Эрой являлся центром межзвездной империи, ее сердцем — политическим, экономическим и культурным… Каждый корабль во время путешествия по вселенной, всякое движущее средство не могли миновать Эрон. Мощь его, казалось, росла сама собой. Ничто не могло остановить его.

Как бы ни было трудно, однако Хорн сумел взять себя в руки, хотя поверить в то, что случилось, было невозможно. Скорее всего, он все еще на Земле и все это путешествие не более чем бред свихнувшегося одиночки. Разве существует на свете сила, способная вымести его из одной точки пространства и собрать живехонького, целенького в другой, отстоящей от первой на тридцать световых лет?

С той самой секунды, как он выпал из небытия, он изнемогал под половодьем нахлынувших ощущений, словно все его чувства, соскучившись по, работе, наперегонки бросились снабжать, мозг обвалом впечатлений. Тело ныло под, воздействием силы тяжести, в уши долбил постоянный монотонный гул, глаза он открыть не мог — сильная резь сразу вызывала обильные слезы. Наконец ему удалось справиться с собой, Хорн поднялся на ноги. Гигантские створки, прикрывавшие вход в ствольную камеру, задвинулись, запечатав устье трубы. На противоположной стороне горел красный фонарь, предостерегающий об опасности. Что ему оставалось делать? Он бросился в сторону люка, через который попал в ствол на земном терминале.

Дверь он обнаружил быстро, нажал на диск и очутился в шлюзе. Как только дверь закрылась, отодвинулась створка на противоположной стене. Хорн попал в раздевалку, где тоже на плечиках, подвешенные на штырях, висели космические скафандры. Все было так похоже, что на мгновение Хорна охватила слабость: неужели он все-таки находится на Земле и это путешествие ему только померещилось? Да, силен Эрон! В сохранении подобия, в унификации всего сооружаемого им Эрону нет равных. Но ведь должен быть какой-то способ проверить догадку? Вот оно!.. Он торопливо оглядел развешанные, похожие на безголовых монстров скафандры. Все вешалки были заняты — значит, он на Эроне. Теперь следовало найти место, куда можно было бы спрятать его костюм. Так, в мусоросборник… Но прежде чем стянуть его с себя, Хорн нажал кнопку. Тут же на внутренней поверхности шлема высветилась надпись: «Запас воздуха — 12 часов; вода — 1 литр; еда…» Ничего не изменилось, он не использовал ни глотка воздуха, ни капли воды. Этот факт подтверждал, что во время пребывания в небытие жизнедеятельность организма была совершенно подавлена. Что ж, теперь необходимо хорошенько заправиться — когда-то еще ему придется перекусить и напиться. Он поколдовал над кнопками, и тут же специальный мундштук коснулся губ. Он вволю попил, затем нажал следующую кнопку, и особый эжектор выдавил в рот мягкий, вкусно пахнущий мясом: шарик. Напоследок он еще глотнул воды.

Теперь он полностью пришел в себя. Бросил взгляд в зеркало — вполне пристойный, ничем не выделяющийся гвардеец. На мгновение встревожился, соответствуют ли лычки и шевроны на предплечье тем частям, которые размещены на Эроне. Затем придавил тревогу — это такие пустяки! Может, он спец курьер или проходит службу в обслуге…