Серебро. Вокруг ее руки была обернута серебряная цепь.

Бишоп отскочил. Она пыталась ударить его по ребрам, он заблокировал удар ее руки. Она пошатнулась, но не упала.

Следующий пассаж ее ударов вспыхнул болью в его челюсти, поскольку серебро прожгло его плоть. Инстинкт развернулся в нем словно в животном, в стремлении выжить. Клыки выступили из десен. Его зрение обострилось. Когда она напала снова, он был готов.

Ее голова откинулась назад, когда он нанес собственный удар. Кровь сочилась из ее рта, когда она снова бросилась на него. От нее тянуло землей и силой, и чем-то невероятно знакомым, что привлекло его внимание, как раз когда она ударила его ногой по голове.

Его клыки вонзились во внутреннюю часть его рта и он ощутил собственную кровь. Голод рос в нем. Он жаждал погрузить клыки в эту женщину. Он желал насытиться ею, услышать как она стонет в его руках.

Боль пронзила его руку. Один из ее компаньонов зацепил его серебряным лезвием. Бишоп не стал раздумывать, он просто среагировал. Человек пролетел по воздуху и плюхнулся на землю с криком и руганью.

Он снова столкнулся с женщиной.

- Вы полагаете, я сломал его? - он не понимал, почему она на него напала, и его это мало тревожило.

Он ни чего не совершил, ничего такого, чтобы спровоцировать это нападение, и он уже скрывался от людей однажды. И он не сделает этого снова. Если бы от этого зависела его жизнь, он перебил бы их всех до одного.

Звук, вырвавшийся из ее горла, походил на боевой клич. Она мчалась на него. Бишоп обхватил ее за талию, они пристально глядели в глаза друг другу.

Страх подпортил ее душистый аромат. К нему примешивалось желание, исходившее от нее. Ею управляли инстинкты, и так получалось, что ее животная часть была в таком же восторге от него, как и он от нее.

Ее сильные ноги обхватили его. Он устоял. Слишком поздно он догадался, что она пыталась свалить его, и была уверенна, что он не отшвырнет ее так же просто, как и ее компаньона.

Прижимаясь грудью к его груди, в то время как ее бедра пытались стиснуть его. Локон темных волос коснулся его щеки, потому, что она обхватила его за шею. Она вцепилась ногами в его талию, он схватил ее за руки, но оказался слишком медлительным. Как только его пальцы коснулись ее, острый укол пронзил его шею..

Рыча, он ухватил ее за запястья и дернул. Она была сильна, но он был сильнее. Он приложил ее спиной о фургон один раз, другой. Захват на его талии ослабился, и он отшвырнул ее, приложив о землю.

Она отползала назад, опираясь на руки и пятки, когда он приблизился к ней Его клыки полностью были видны. Его сердце дико стучало, когда остатки контроля покинули его. Он собирался убить ее. Он собирался убить их всех.

Бог простит его.

Его колени почувствовали неладное, когда он сделал еще шаг. Лунный свет померк, поскольку его застил туман. Тумана не было в ночи, он клубился в его голове.

Он глянул на женщину на земле. Она глядела на него со смесью страха, настороженности и триумфа. Она поплыла перед его глазами.

- Что?... Это все что он успел спросить, прежде чем его язык отказался ему подчиняться.

Он рухнул на землю всем весом. Все, что он мог слышать - это его отрывистое дыхание, и бешеный стук его сердца, грохотавший в его ушах.

И только темнота ночи, и запах напавшей на него. Когда он различил мягкий хохот ее победного смеха, он понял ужасную правду.

Охотница нашла его.

На его спине, в виде крестного знамения, было клеймо. Вид бледного шрама на его золотой коже врезался в сердце Марики, подхлестывая ее нетерпение. Англичанин оказался прав. У Бишопа была та же отметина, что и у Санти и у остальных его мерзких братцев. Они были отмечены церковью, горячим серебром - в знак их мнимой епитимии.

Она не испытывала раскаянья... насколько бы он ангельски не выглядел, когда спал.

Она все еще была раздражена и зла из-за их столкновения, но Димитру пострадал больше. Ему удалось зацепить Бишопа лезвием, но он поплатился за это сломанной рукой. Пройдет много времени, прежде чем он снова сможет сражаться.

- Это и есть он?

Марика перевела внимание от вампира, которого изучала достаточно долго, чтобы взглянуть на девушку, стоящую в дверном проеме.

- Привет Роксана - ответила она на румынском языке. - Да, это он.

Девушка вошла в подвал, служивший укрытием, складским помещением и темницей одновременно. В свои шестнадцать она была высокой, гибкой и красивой. Димитру возлагал большие надежды на брак его старшей дочери, но Роксана хотела стать охотником на вампиров, как Марика.

Марика искренне надеялась, что девочка выберет вместо этого брак.

Роксана уставилась на заключенного, прищурив свои темные глаза.

- Я считала, что он будет уродлив.

Они сняли его рубашку и обувь, опасаясь, что он мог припрятать оружие. Одежда мешала наручникам, и они так и приковали его. Теперь Марика сожалела, что не прикрыла его одеялом. Роксане не стоило разглядывать полуголого мужчину, даже если он был вампиром.

Особенно такого вампира, как Бишоп, который без сомнения обладал достаточным опытом в соблазнении, чтобы его добыча попала в его темные объятья.

- Он уродлив, - констатировала отстраненным тоном Марика. - Изнутри.

Но его внешность была привлекательной - то, что некогда не следовало ей допускать. Он был высоким и мускулистым, загорелым и грациозным. Его взьерошенные волосы, были подобны коричневому шелку с красноватым отливом. Его рот был столь же чувственен, сколь и тверд, его глаза, как у ястреба - широкопосаженные, золотисто зеленого цвета. Когда он взглянул на нее, то у нее перехватило дыхание. Единственным изъяном была грязь под его ногтями, ну и мозолистые руки.

Ей было это отвратительно. Ей следовало меньше уделять ему внимания. Когда они сражались, она даже ощутила, как жар поднимается из глубин ее живота. Она никогда прежде не реагировала на вампира подобным образом. Никогда, на вампира - да и на человека тоже.

Плевать на договор с англичанином – кажется, его звали Армитаджем - она убьет его прямо сейчас. Ну и что, что он может знать местоположение Санти, она вытащит его на свет Божий прямо сейчас, после чего он вовсе не будет выглядеть ни симпатичным, ни чувственным.

Роксана разглядывала вампира через плечо Марики, но держалась на расстоянии.

- Что ты намерена с ним сделать?

Марика положила руку на плече девушки. Роксана была почти одного с ней роста.

- Он расскажет, где скрываются подобные ему. Затем мы обменяем его на золото у англичанина.

- Англичанин? Золото?

Девушка хихикала, при этом ее плечи подрагивали.

- Да.

И тут возникла идея.

- Потом мы поедим в город и купим тебе новое платье, из гонорара англичанина. Ты бы хотела?

- О, да! - Роксана импульсивно обняла Марику - ее объятия походили на ластящегося котенка.

- Спасибо!

Да, платье. Она хотела, чтобы девушка перестала носить брюки, подражая Марике. Одетая в платье, она будет неимоверно привлекательной, и может быть, какой-нибудь порядочный фермер, с приличным доходом положит на нее глаз, женится на ней и наградит ее пухленьким младенцем. Марика полагала, что это именно то, что ей нужно. Лучший вариант - лучший из возможного - и куда лучше чем наблюдать за смертью вампиров или тому подобной гадости.

- Иди, поспи немного. Скоро уже рассвет. Мы отправимся после завтрака.

До рассвета осталось слишком мало время для отдыха, но это все таки лучше, чем заработать головную боль от полуденного солнца. Она была неимоверно чувствительна к солнцу, хотя при определенной предосторожности, она вполне сносно могла его переносить. Вообще-то это не являлось существенной проблемой, поскольку при ее роде занятий больше приходилось беспокоиться о том, что происходит ночью.

Роксана удалилась без возражений, перепрыгивая через ступеньки. Их отделяло всего десять лет разницы, а казалось, что все пятьдесят. Словно Марика вообще никогда не была молодой и наивной. Ее выбор был предопределен ее жизнью.