6 глава

Первая проблема с Сэмом заключалась в том, что каждый раз, когда я приближалась к мысли о возможности существования «нас», он делал что-то, что выводило меня из себя. Во-вторых, он отказывался играть по правилам. Моим правилам.

— Мы договаривались, что я буду главной. Но я себя так не чувствую, — тяжело дыша, сказала я, нанося удары по боксерской груше своими тщательно обмотанными руками. Лиз и Бен повели Гиба посмотреть новый детский фильм. Даже Адам ушел куда-то этим вечером. Дом был полностью в нашем распоряжении, и Сэм решил, что нам следует провести время в спортзале. — Если я сломаю ноготь, то меня это не сильно обрадует.

Сэм стоял позади груши, крепко удерживая ее.

— С твоими ногтями все будет в порядке. Какой смысл в том, чтобы ты была главной во время наших занятий по самообороне?

— Наверное, никакого.

— Не дуйся. Ты можешь быть главной после.

— Я не дуюсь. — Я несмело ударила кулаками по груше. — А как насчет того, что я предположительно была главной, но ты вытащил меня из моей комнаты, чтобы сейчас заниматься вот этим?

— Я не вытаскивал тебя из твоей комнаты. В конце концов, ты же не пряталась там от меня, правда?

— Нет, — солгала я. — Мои руки устали. И плечи болят.

— Ты очень хорошо поработала. — Он улыбнулся, развернув меня так, чтобы можно было помассировать спину. В чем он был исключительно хорош. — Повтори еще раз, где находятся три точки нападения?

— Глаза, горло и пах.

— А что ты сделаешь с сумочкой?

— Пускай грабитель забирает ее.

— Хорошая девочка.

Находясь у меня за спиной, он не мог видеть мой хмурый взгляд.

— Дело не в том, что я ценила сумочку больше своей жизни. Просто она была моей. В этом мире ты должен бороться за то, что принадлежит тебе, иначе люди начнут вытирать об тебя ноги.

— Справедливое замечание.

Последовало молчание.

— Но?

Снова тишина. Затем...

— Ты когда-нибудь читала Миямото Мусаши?

— А должна была?

— Поэт-воин семнадцатого века. Самурай.

— Ах, этот Миямото Мусаши. Конечно, конечно. Собрание его сочинений у меня наверху, в чемодане.

Он проигнорировал мой сарказм и продолжил массаж. И, по всей видимости, урок истории.

— До сих пор существуют споры о том, был ли Мусаши величайшим фехтовальщиком всех времен. Но никто не поддавал сомнениям его суждения. Он годами изучал своих соперников, бросая им вызов только тогда, когда был готов, и никогда не позволял амбициям омрачать свой выбор. Потому что одно неверное решение противника или неподходящее время — и его бы не стало.

— И, конечно же, из этого должен последовать урок.

— Если один из величайших воинов всех времен должен был научиться выбирать свои поединки, то, возможно, ты тоже сможешь.

Я вздохнула.

— Ладно. Посыл усвоен. — Его большие пальцы нажали на какую-то особенную точку на моей шее, и я застонала от блаженства. — Почему ты не сделал так прошлой ночью в домике у бассейна?

— Потому что ты была пьяна и тебе нужно было отоспаться.

— Больше всего меня бесит то, что Адам раскрывает свой большой рот и все им рассказывает. А в итоге все же было совсем не так, — сказала я. — Сэм, ведь не зря они называют все это зовом плоти, а не обычными отношениями.

Он усмехнулся, его пальцы скользнули вниз по моей руке, массируя больные мышцы. Конечно, это вынудило его пристроить свой перед к моей спине. Мурашки побежали вверх и вниз по моей спине от его близости. Если бы только мне не было так приятно рядом с ним. Сопротивляться ему было практически невозможно.

— Откуда такое напряжение? — спросил он, потирая мое запястье, прежде чем снять ленту с ладони. — У тебя был тяжелый день, любовь моя?

— Ты все равно будешь так меня называть, сколько бы раз я тебя ни просила этого не делать?

— Прости. Просто вырвалось. Тебя это действительно беспокоит?

Я пожала плечами, не желая или не в силах отвечать. Я точно не знала. Его скользкий рот подразнивал мою шею, когда он массировал мои пальцы на одной, а затем на другой руке. Зубы покусывали чувствительную мочку моего уха. От этого меня бросило в дрожь.

— Я вспотела.

— Мне нравится, когда ты потная, — сказал он, понизив голос. Мужчина определенно был возбужден, и затвердевший член у моей задницы явно давал мне об этом знать. Невозможно было не прижаться к нему в ответ. Мышцы его рук напряглись, когда он крепче прижал меня к себе, продолжая массаж. Многозадачность Сэма была вне сомнений. — Прости, что у нас ничего не было прошлой ночью.

— Эта твоя надоедливая мораль. Хотя, наверное, ты поступил правильно, учитывая то, насколько я была пьяна.

Я вздохнула, потянувшись назад, чтобы пройтись пальцами по щетине на его бритой голове. По толстым мускулам его шеи. Я хватала и массировала их при любом удобном случае. Честно говоря, реакция моего собственного тела на него была сумасшедшей. Я изнывала от желания, будто у меня не было секса целую вечность.

— И все же, — сказала я. — Может, мне тоже стоит продинамить тебя?

— Ты же не хочешь этого делать, любимая. — Его голос звучал слишком уверенно. — Нам довольно весело вместе, когда мы не ссоримся.

— Возможно.

— Определенно. Мне нравится твой спортивный бюстгальтер.

— Ничего особенного.

— Может и нет, — сказал он. — Но женщина в нем — особенная.

— Красиво сказано, Сэм. Я впечатлена. На этой двери есть замок?

— Великие умы мыслят одинаково. Я запер ее, когда мы вошли. — Он проложил поцелуями линию вдоль моей шеи, его рука скользнула за пояс моих шорт. Его толстые пальцы определенно были ловкими. Он обхватил мой холмик, слегка поглаживая губы. — У тебя такая сладкая киска, любимая. Как же мне повезло, что я могу поиграть с ней.

Я улыбнулась.

— Сладкая? Откуда тебе знать? Ты даже не пробовал ее.

— Вот это ты очень хорошо подметила.

Сильные руки подхватили меня, укладывая на скамейку для жима лежа или как там это называется. Мои шорты и нижнее белье тут же спустились вниз по ногам. Только кроссовки стали своего рода камнем преткновения и мешали сбросить одежду. Так что их тоже нужно было снять. Нетерпеливо рыча, Сэм расправился с кроссовками и носками, а затем и с одеждой. Все это он небрежно выбросил через плечо. Никогда прежде мужчины не спешили так добраться до меня. В конечном итоге, единственным, что оставалось на мне, был лифчик. Сэм опустился на колени у края скамьи, раздвинул мои ноги и остановился.

Просто, бл*дь, остановился.

— Что ты делаешь? — спросила я, вытягивая шею, чтобы посмотреть.

— Не хочу торопить события.

— Ну, а я хочу.

— Тсс, расслабься. — Поглаживая бедра, он мягко закинул мои ноги на свои большие плечи. И все это время он смотрел на мою вагину, будто был в оцепенении. — Ты такая красивая, Марта. Каждая частичка тебя. Я хочу, чтобы ты чувствовала, как тобою дорожат.

Хм.

— Спасибо.

Он поцеловал внутреннюю сторону моего бедра. Но дальше этого дело не пошло.

— Ты можешь сфотографировать ее на телефон и позже любоваться.

— Какая прекрасная мысль. Так и сделаю.

Я застонала.

— Сэм…

Ухмыльнувшись, он опустил голову и лизнул мой центр. Боже. Моя спина выгнулась, веки затрепетали и закрылись. Я уже была мокрой, когда он только начал прикасаться ко мне. Теперь же я просто текла. Пальцы впились в мою плоть, раздвигая ноги, чтобы он мог насытиться мною. Мужчина ел меня так, словно умирал с голоду. По-другому невозможно было это описать. Многие парни едва лижут киску, будто для галочки, а затем сразу приступают к сексу в качестве награды за старания. Но с Сэмом все было совсем не так. Он лизал и поглаживал, он просто сводил меня с ума. Будь вся верхняя половина его тела покрытой моими соками, я бы ничуть не удивилась.

Мужчина явно любил оральные ласки.

Ну, по крайней мере, со мной.

Его язык тянулся, зарывался, кружил и извивался вокруг определенных частей моего тела. Как будто ему нужно было изучить меня вдоль и поперек для какого-то теста. Без сомнения, он бы с блеском прошел его. Первый оргазм с силой настиг меня и заставил трястись с ног до головы. Второй захлестнул меня, словно волна экстаза. Можно забыть о массажах для полного расслабления тела и мышц. Если только это не массаж моей киски, сделанный языком Сэма. Я готова повторять это хоть каждый день.

— А ты особенно красива, — сказал он с улыбкой, вытирая лицо рукой, — после того, как кончила.

Я лежала на скамейке, все еще подергиваясь и наблюдая, как он снимает рубашку и шорты. Какое зрелище. Твёрдый, словно камень, член был направлен прямо в потолок. И я действительно хотела его. Но была одна маленькая проблема.

— Я не уверена, что в состоянии двигаться.

— Позволь мне помочь. — Осторожно он поднял меня со скамейки и бережно обернул мои ноги вокруг себя. — Ты не против облокотиться на стену? Скамейка не той высоты, а пол здесь слегка неровный. Не хотелось бы, чтобы ты натерла ковром свою нежную кожу.

— Стена подойдет.

— Отлично.

Прижав мой позвоночник к прохладной плоской поверхности, он сунул руку между нами, поместив широкую головку своего члена у моего входа. На этот раз мне пришлось меньше извиваться из-за того, что я была такой мокрой. Он протолкнулся внутрь, медленно опуская меня на себя. Боже, это ощущение полноты, того, как он растягивал меня изнутри... Двадцать четыре часа — слишком долгий срок, чтобы обходиться без этого. Я прижалась губами к его губам, целуя глубоко и жадно. Не было необходимости заморачиваться. Меня не беспокоило то, хочет ли он, чтобы я вся такая потная прижималась к его коже.

Сэм знал и хотел меня. Честно, даже немного страшно оттого, насколько сильно.

Выгибая бедра, он снова и снова вколачивался в меня. Каждый идеально отмеренный толчок лишал меня дыхания и сводил с ума. Его пальцы сжимали мою задницу, впиваясь в нее, чтобы удерживать меня на месте. Этот мужчина уверенно приколачивал меня к чертовой стене. Он продолжал двигаться в заданном темпе, слегка меняя позу. Я не понимала зачем, пока он не уперся во что-то внутри моей киски, отчего все мое тело сжалось.