Глава 5

Глава 5.

Если бы мне кто нибудь сказал, хотя бы день назад, что я окажусь в доме царицы Елизаветы 1, всемогущей женщины с характером, не терпящим никакого возражения, то я, наверняка перекинула бы этого человека через плечо, а затем ещё и прижала его шею коленом к ковру. В общем, во «дворце Елизаветы» я была, как на передовой, то есть постоянно хотела «бить врага». А «врагов» в этом доме оказалось множество, за исключением Матвея. Ему я боялась смотреть в глаза. Он с такой лёгкостью читал мои мысли, что я боялась даже думать… И началось это с вечера следующего дня, после встречи с «великой царицей».

Мы с Евой и представить себе не могли, что значит быть девушкой высшего общества. Оказывается, что они носят одежду, купленную только в специальных бутиках. Ева в них чувствовала себя, как рыба в воде, и сияла, как золотая рыбка. Все её приказы и пожелания тут же исполнялись. Ей приносили платья, блузки, юбки….туфли по щелчку.

Меня удивляла её способность вживаться в новую обстановку с лёгкостью бабочки. И куда только делась её детская наивность? Я удивлялась, глядя на неё. Она вела себя в этих бутиках так, как будто была рождена в высшем обществе и впитала все его привычки прямо с подгузников. Но я заметила, что Максу это…не очень-то и нравится.

И я об этом сказала Еве. Лучше бы я этого не делала. Мою подругу будто переключили. Она стала наивной дурочкой и «начала нести несусветную чушь».

К примеру, она объявила продавщицам бутика, которые не могли найти для неё обувь для брючного костюма, что придёт к ним с налоговой проверкой, если они не выполнят её просьбу в течение десяти минут. Я не успела разозлиться на неё, потому что чуть не рассмеялась, глядя на выражение лиц продавщиц. Они были напуганы и только бегали вокруг неё и кивали красивыми головами, как «китайские болванчики».

Я старалась не мешать Еве, быть «светской львицей», к тому же она работала за двоих, то есть выбирала одежду не только для себя, но и для меня. Я доверилась её вкусу.

Наши «женихи» издали наблюдали за нами и их явно всё веселило. Их веселило, а я «горела со стыда». Ева так разошлась в покупках, что я уже со счёта сбилась, как в одежде, так и в деньгах, которые семья Файс заплатит за её безумство.

— Может, ты остановишься тратить не свои деньги? — Наконец, сказала я Еве, дёрнув её за руку. — Ты только представь, что нас с тобой заставят делать, что бы компенсировать деньги, потраченные на наши наряды? Попридержи свою бурную фантазию и откажись от половины того, что выбрала. В конце концов, нам надо прикидываться невестами всего один день, или два…

— Месяц. — Вдруг услышала я голос Матвея за своей спиной и «окаменела». — Ева всё делает правильно, а вот почему ты ничего не выбрала, дорогая. — Он взял мою руку и поцеловал её. — Неделю до приезда родственников и две недели вместе с ними — срок довольно большой и каждый день вы должны быть красивыми.

— «Едрить твою через… пень»! — Выругалась я, молча, и в голове у меня закрутились слова не очень приличной формы, высказать которые вслух я не решалась.

— Как…месяц? — Еле проговорила я, когда мои мысли стали приличными. — Речь же шла о…максимум неделе?

— Ты каким местом слушала, Ветка? — Возмутилась Ева. — Неделю мы только будем жить в доме Файсов, что бы «вжиться в роль невесты». Я правильно говорю, Матвей?

Матвей кивнул и, глядя на меня, нахмурился.

— Иветта, мы же вчера обо всём договорились. — Сказал он. — Ты не помнишь?

— Вчера столько всего произошло… — Я даже не знала, что и сказать, глядя на него. Нет, определённо, этот мужчина действует на меня…отупляюще. Я помассировала виски пальцами. — Я точно помню, что речь шла о…нескольких днях в доме Елизаветы.

— Верно, Ветка. — Кивнула Ева. — А дальше приезжают Эрнест и Мэри.

— Они приезжают недели на две и даже на три.

Слова Матвея меня ужаснула, а слова Евы «добили окончательно». — Ветка, не уж-то ты подумала, что голландские родственники приезжают в Россию…что бы только переночевать? Лучше не отвечай…молчи. Придётся мне днём за тобой присматривать, как бы ты дел ни натворила, а уж…ночью. — Она посмотрела на Матвея. — А ночью вам придётся за нею присматривать, должна же я хоть немного поспать?

Я чуть не хлопнула себя по лбу, поднеся к ней свою ладонь. Как всегда, Ева начала «за здравие, а закончила за упокой». Если я привыкла к её шуточкам и уже понимаю их, то, как на это посмотрит Матвей? Я взглянула на него из-под своей ладошки и увидела, что он ухмыляется. Я хотела «разнести Еву по кочкам», но он меня опередил.

— А я согласен. — Сказал он. — Тем более, что по на нашему дому ночью бродит привидение прадеда и всех пугает.

Если я в это не поверила, потому что не боюсь привидений, то Ева…побледнела. Пришло время и мне повеселиться над ней.

— Услышала про привидение? — Произнесла я, подходя к подруге. — Так, что сиди ночью в своей комнате под кроватью, и не высовывай свой носик из-под неё. А я вот с удовольствием за ним…поохочусь.

Матвей вопросительно и с удивлением смотрел на меня и улыбался.

— Я реалистка дзюдоистка. — Ответила я на его немой вопрос. — Это Ева у нас истеричка меланхолик в…некоторых местах.

Его улыбка стала ещё шире. — А мне кажется, что ты, Вета, даже ещё не знаешь себя, но я…готов тебе об этом рассказать.

Я не поняла его намёка, или сделал вид, что не поняла, потому что мои мысли стали уплывать в…недозволенном направлении. Я тут же перевела разговор в другое русло, глубоко вздохнув. — Если одежда куплена, то…

— То мы едем в ювелирный магазин. Нас уже ждут. — Сказал Матвей. — Ваши украшения, конечно, прелестны, но… не достаточно…

Он задумался, а я подсказала. — Не достаточно… дворцовые! Как ни как, высшее общество, и там бижутерия не прокатит.

Наши слова вернули Еве нормальное состояние. Её глаза вновь загорелись огнём «любви к Файсам». Она схватила меня под руку и сказала. — Мы готовы!

Когда, наконец-то, мы подъехали к «дворцу Елизаветы» после посещения ювелирного магазина, то я уже и не знала, кого буду представлять в этом доме.

От посещения ювелира, моя голова пошла кругом и до сих пор ещё делает очередной «витой по орбите» вокруг драгоценностей, которые нам купили братья. Да в них ходить можно только под охраной!

Я взглянула на Матвея, который вёл машину. Он был спокойным, как будто на моей шее и в ушах не было вдето и надето драгоценностей на мою годовую зарплату. Братья настояли на том, что бы мы сразу надели эти «побрекушки», что бы привыкнуть к ним. А как к ним привыкнешь, если только один их блеск слепил глаза и мутил разум?

В раздумьях, я не заметила всё великолепие дома семьи Файс, к которому мы подъехди. Зато это заметила Ева.

— Ветка, — шепнула она мне, когда мы вышли из машины возле красивого подъезда, — может нам податься в ресторанный бизнес? Ну её, эту налоговую. Ты только посмотри, как живут рестораторши? Может, после…. когда всё закончится, Елизавета устроит нас к себе на работу, так сказать…«по блату»?

— Закатай губу, Ева. Как бы нас с тобой вообще не выслали из этого города, как воспоминание о неудачных невестах великой семьи.

Видно я так на неё посмотрела, что «включила» подруге мозги. Только теперь Ева начала что-то понимать. Мы с ней дали согласие на работу, которая для нас может быть последней в этом городе из-за могущества Елизаветы Файс.

— Ева, тебе не кажется, что мы совершили ошибку? Мы попали в паутину, из которой можем и не выбраться. Очарование братьев Фаис вскружило нам головы. — Я смотрела на подругу, а она смотрела на своего Макса. — Даже, если вы с Максом и полюбите друг друга, то против Елизаветы не устоите, а она…

— Она меня никогда не примет. Ты это хотела сказать, Ветка? Я это поняла.

Я кивнула. — Выключай свою детскую наивность, Ева, и включай мозг адвоката. Он нам сейчас с тобой потребуется. Ты должна не допустить, что бы нас запутали в этой паутине, а я тебе буду помогать.

Ева кивнула. — Я постараюсь. И почему я тебя не послушалась, Ветка?

Из шикарного подъезда дома-дворца семьи Фас вышли два человека. Мужчина был уже нам знаком. Это был Бартоломью — Борис Томович Музыка. Он не удивился, заметив нас с Евой. Лишь слегка улыбнулся и тут же заговорил с братьями. Вторым человеком была женщина лет сорока. Высокая, стройная дама с повадками Бартоломью. Да и похожа она была на него. Такие же тёмные и умные глаза. Тёмные волосы, уложенные в строгую причёску и та же надменно-горделивая осанка.